Тайные знаки - Сашнева Александра (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
На столе в кухне Коша нашла пачку кофе, кофемолку и кофеварку и две булки. Хорошо! Быть французом — супер! Марго плюхнулась на стул, закинула ногу на ногу, не спеша помолола кофе. Приготовила его в навороченной кофеварке. Наполнила благоухающим напитком маленькую красивую (!) чашечку и откусила кусок круассана с шоколадом, испытывая почти сексуальное удовольствие.
Нет. Еще не все.
Она снова поднялась из-за стола и побежала в гостиную.
Да. Конечно.
Бонни лежала в кресле на вчерашнем «Франс-суар». Марго спихнула овчарку, забрала «пипл» и снова вернулась на кухню.
Бони было плевать. Она снова забралась в кресло. Собаки готовы плевать на все — лишь бы с ними тусовались и кормили их.
Расправив газету на столе, Марго нашла материал Лео, уселась на стул и, положив ногу на ногу, взяла чашечку с кофе и булку и, откусывая кусочки пышного слоеного теста, принялась читать.
«… электронную почту… письмо… ужасных убийств… в Париже и пригородах… они совершались либо безумцем, либо маньяком, либо… подлинность этого материала никак не может быть подтверждена, но все-таки… вынести его на суд читателя.» «… инквизиция ослабила свои усилия… ведьмовства и сговора с дьяволом особенно… в святом писании, число лже-пророков станет немыслимо велико, но все они будут представлять Сатану… видение святого Архангела Михаила, и он вложил в мои руки карающий меч и открыл страницу книги… я проснулся… часто хожу по набережной букинистов… остановился прикурить и… на лотке увидел эту книгу… ведьма не боится ни грабителя, ни насильника, потому что в ее власти не только заговорить его и околдовать, но и причинить зло, и поэтому его христианская душа… опасности… Но неправы те, кто подумал бы, что моя цель — кара. Нет! Мною ведет благочестие и сострадание… Велик грех этих созданий, но есть способ очистить их душу от греха — разлучив ее с греховным телом. Над головой их — знамение… А в глазах — дьявольский огонь… обязательно, чтобы она поцеловала распятие… Тогда ее душа предстанет перед Господом нашим Иисусом чистой, ибо милостив господь наш Иисус, аминь.»
Кофе закончилось. Закончился и круассан.
Марго отбросила газету.
— Эх! Не видать мне двадцати процентов…
Она разочарованно встала, стряхнула со штанов крошки круассана и, сунув кружку в моечный шкаф, поплелась в свою комнату.
Надо работать.
Муся, прописанная прежде пастозными мазками, уже подсохла — ровно настолько, чтобы бледное, отливающее в голубизну и зелень тело можно было оживить лессировками. Масло, немножко лака, разбавитель (а то сохнуть будет тысячу лет). Золотисто-желтая охра, кармин. Маленькими капельками. Очень уж красивые краски, жалко, если скоро кончатся. А теперь осторожно, чтобы не повело нижний прихватившийся слой, положить лессировки.
А может, им и не нужны шедевры? Может, им нужны просто добротные ремесленные работы для пятна. В спальню, на кухню, в гостинную. Под мебель.
Может.
Но она, ныне Марго Танк, а в прошлом Лиза Кошкина, не может гнать халтуру. Жизнь коротка. Глупо тратить ее на дерьмо.
Лицо Муси приобрело то золотое свечение низкого закатного солнца, словно свет рождался в глубине холста, а не падал на него из окна. Словно там, в глубине нарисованного мира был свой естественный самодостаточный свет. Чуть-чуть розового на губы. Совсем чуть-чуть, чтобы был только намек.
Красиво.
Марго опять была там, вместе с Мусей на пляже. И они были счастливы. Где-то недалеко бродил Роня, разыскивая свои бесконечные стеклянные шарики. Почему же эти шарики так любили его? Может от того, что душа Рони была так же прозрачна и спокойна, как эти шарики? И, чувствуя ее, шарики показывали себя, поблескивая лучами солнца. А Кошу любили ключи. Какое-то бесконечное количество ключей. Как те квартиры и комнаты, которые ей пришлось перебрать. Но все эти ключи были от чужих домов или от старых негодных замков. Наверное, вещи и события чувствуют людей. И они льнут к чему-то подобному. Может быть, для того, чтобы привлечь благоприятные события, надо только душу свою сделать радостной и приветливой?
Складки Мусиной одежды чуть опоздали во времени от Мусиного тела; ветер, всколыхнувший дерево был уже из другого дня; тени от от закатного солнца были куда длиннее, чем полагалось им по положению светила, и в какое бы место картины не направить взгляд — в ней не было выраженного центра композиции, а все-таки взгляд неизменно возвращался в одну и ту же точку, где не было ничего, но именно от этого места, никак не возможно было отвлечься. И взгляд в этом месте проваливался в воронку Пустоты. И там в Пустоте брездило нечто, что не имело названия.
Марго отложила кисть. Все. Хватит на сегодня. Пора вернуться в реальность. Пора. Пойти часок побродить по улицам. Часы в гостиной пробили шесть. Надо купить сигарет, найти аптеку. Залаяли собаки, открылась дверь и послышался голос Лео. Вот так штука! А Марго и не заметила, как прошел целый день.
— Ну-ка! Не прыгайте! Прекрати, Бонни! Пупетта! — ругался муж Аурелии.
Марго торопливо набросила куртку и выскочила в коридор.
— Привет! — воскликнула она, собираясь быстро прошмыгнуть мимо.
Но Лео придержал ее за полу куртки.
— Привет, Марго! Ты уже видела «пипл»?
— Но это совсем не то, о чем мы говорили… — поморщилась Марго.
— Да… — снова развел руками Лео и одернул собак. — Редактору не понравилась наша идея! Он сказал, что это отработанная тема, и что мы не можем протягивать одну и ту же тему из номера в номер. Дескать, это неправильно подействует на потребителя… Представляешь? Его взбаламутил этот репортаж с полицейским, и он потребовал привязать к актуальному событию. Я не мог ничего сделать! Жаль, но еще не все пропало! Через неделю он забудет, и я подсуну ему наш вариант. Хочешь выпить? Или ты уходишь?
— Да… Ухожу. Я хочу прогуляться.
— Пойдем, — сказал Лео, протягивая Коше собачьи поводки. — Посидишь со мной, пока я выгуливаю собак. Подержи или спускайся, я возьму совок и пакет.
Бонни рванула вниз по лестнице, и Марго заторопилась ногами, стараясь не споткнуться о ступеньки. Они вылетели на улицу как три связанные поводками пули, и суки тут же начали обнюхивать землю. Вскоре появился Лео.
— Не хочешь выпить? — спросил он опять. — Я люблю сидеть тут в сумерках.
— Только глоток, и я побегу! Представляешь, я еще ни разу не выходила. Несколько дней в Приже и не ходила никуда дальше этого двора.
— Да. В Париже есть что посмотреть… Квартал Марэ, Нотр-Дам, Опера, тут недалеко, кстати, Сакрэ-Кёр, но лучше это делать днем. Тебе надо сходить на Эфелеву башню, потом в Помпиду и в Лувр обязательно. Кстати, там бывает бесплатный день. Спроси у Ау, она знает когда.
— Да. Надо, — согласила Марго. — Но сейчас я хочу побродить по улицам.
— Не боишься? Уже поздно.
— Ерунда! Если что — бульдоги. — Марго залихватски взмахнула ногой, распахнула руки и улыбнулась приятному вечернему ветерку.
— Сядь. Посиди немного, — Лео хлопнул своей огромной рукой по лавке.
— Ну ладно. — Марго плюхнулась рядом.
— А вдруг ты встретишь этого маньяка?! — Лео достал из внутреннего кармана плаща плоскую фляжку, отхлебнул сам и протянул Коше.
— Статью про которого ты сочинил вчера в редакции?!
— Какая разница, что я сочинил. Ты же видела репортаж по ящику. Трупы-то настоящие!
Марго отхлебнула из фляжки и задумалась. Она-то видела один из этих трупов не только по ящику! Но сегодня ей все это уже казалось далеким, и к ней не относящимся.
— Черт его знает… — вздохнула она. — Наверное, не перестал. Но я-то ему зачем? Я не верю в то, что я ему зачем-то нужна. Ведь чтобы встретиться со своим убийцей, надо ходить по тем же дорогам, по которым ходит он… И потом… Меня спасают. И я верю в то, что меня спасают.
— Спасают?
— Ну да! Мне всегда везет, и в последний момент я выворачиваюсь. Ты скажешь, что я думаю, что я какая-то особенная? Да! Я так думаю. Но не в том плане, что я какая-то особенно хорошая. Наоборот. Чаще всего я считаю себя пропащей. Но мне — везет! Кто-то наверху заботится обо мне (регистрейшн Воннегут).
