Королева. Выжить, чтобы не свихнуться - Гринберга Оксана (читать книги бесплатно .txt) 📗
Я слушала и кивала, соглашаясь с Советом. Еще бы не соглашалась… Мы укрепляли военные позиции на севере страны в предвидении французского вторжения через Шотландию, а также города на юге. Во время царствования Марии Англия потеряла Кале – порт на берегу пролива, отделяющего страну от материка, и у Франции появился удобный плацдарм для нападения. Но мы готовились – набирали людей в армию, помирились с антверпенскими ростовщиками, заказывали во Фландрии порох, латы, палицы, торжественно обещая заплатить как можно скорее. Что-то надо было решать с флотом – границы Англии охраняли, если можно так выразиться, семь мелких военных судов и восемь купеческих бригов, приспособленных для патрулирования. Не густо! Да и денег особо не было. Казна оказалась пустой – бывший король-консорт Филипп выгреб все до последнего пенни на собственные военные операции в Европе. Внешний долг Англии представлял собой угрожающую цифру.
Правда, Парламент собирался субсидировать новое правительство, и в этом случае каждому из графств пришлось бы внести немалую сумму в казну. Но их все равно бы не хватило на реорганизацию и усиление армии. Угроза войны с Францией зависла над нами дамокловым мечом, несмотря на мирные переговоры.
Я слушала и молчала, решив любой ценой не допустить кровопролития. Соглашалась с советниками, занимавшими выжидательную позицию, унимала особо активных, когда зашла речь о помощи протестантам в Шотландии. Если уж помогать – то советом, дружеской поддержкой и немного деньгами. Тут самим не хватает! Войска посылать не будем, пусть сами разбираются.
И еще я собиралась экономить. Запросила у Совета информацию о содержании королевского двора, решив сократить количество слуг, собственные траты и расходы на развлечения. А то, кажется, я живу не по средствам. Зачем четыреста гвардейцев для личной охраны, доставшиеся от королевы Марии? Если она страдала паранойей – это ее личные тараканы. Мне вполне хватит дюжины. Уильям не соглашался – наверное, после того, в чем я призналась этим утром. Наконец, мы сошлись на тридцати. К тому же, упомянул государственный секретарь, врач, пользовавший Марию до самой смерти, был выписан из Нидерландов и все еще находился в стране. Быть может, королева захочет с ним встретиться? Я согласно кивнула.
Совещание закончилось. Я вышла из зала в прохладный коридор Уайтхолла, чувствуя, как горят разгоряченные щеки. Не только они, кажется, еще и мозг перегрелся.
– Елизавета, подождите! – раздался голос Роберта. Пришлось остановиться. Вместе со мной замерли гвардейцы и дождавшиеся королеву фрейлины. Девушки почтительно отступили, пропуская лорда Дадли. Я уже привыкла, что одна побуду лишь после того, как меня похоронят, поэтому обернулась и произнесла:
– Роберт, конечно же, я помню о сегодняшней партии. Мысль о ней придавала силы весь этот день.
Я пошла по галерее к своим покоям, прислушиваясь к шороху платьев фрейлин по каменному полу дворца. Роберт следовал за мной. Наконец девушки приотстали, давая возможность поговорить наедине.
– Вы выглядите уставшей, – произнес лорд Дадли – в голосе прозвучала тревога.
– Заседание оказалось утомительнее, чем я ожидала. Но игра обязательно состоится, обещаю вам.
Не зря же я вызвала с утра королевского портного, с которым обсуждала, как укоротить платье, чтобы не запутаться в подоле и юбках, насколько ослабить шнуровку лифа и что сделать с рукавами, чтобы можно было поднять руку с ракеткой.
– Елизавета, я хочу спросить у вас о другом. Скажите, есть ли у меня хоть малейший шанс?
– Вы говорите о теннисе? Абсолютно никакого, – честно призналась я. О чем может идти речь после «балета на льду», который они исполнили с Пиккерингом? Я разделаюсь с ним в два счета. В детстве выиграла несколько турниров, пока травма не перечеркнула спортивную карьеру, но и после нее продолжала тренироваться почти каждый день.
– Я говорю о другом.
– О чем тогда, Роберт? – устало спросила я. Так и знала, пришло время разговора, которого старательно избегала весь день.
– Могу ли я надеяться стать тем, кем был для вас раньше?
– А кем вы были раньше?
– Самым преданным и верным другом.
– Вы им и остались, – вздохнула я, протянув ему руку. Роберт много сделал для Елизаветы в трудные времена, одалживал деньги, когда в них нуждалась. Войдя в силу, королева щедро наградила его, сделав своим конюшим – пятым по рангу придворным в королевстве, хотя Уильям Сесил хотел на это место своего ставленника – Питера Керью.
– Я надеюсь на большее, Елизавета, – признался Роберт. – Когда я вижу вас, такую красивую и недоступную, словно утренняя звезда на небосклоне, то скучаю по нашему детству в Хэтфилде, когда мы вдвоем играли в тенистых аллеях и делились секретами. Я помню, вы сказали мне, что никогда не выйдете замуж. Но я всегда надеялся, что вы измените свое решение ради меня. Потому что я любил и всегда буду любить только вас.
– Роберт, вы женаты, – выдохнула я, вырывая руку из его цепкой хватки. Взгляд черных глаз парализовывал, лишая возможности связно думать. – О чем может быть речь?
– Моя жена тяжела больна.
Неужели намекает, что скоро станет вдовцом?
– Найдите для нее хороших врачей, – рассердилась я. – Уверена, вы можете себе это позволить.
Так было и с Андреем – его жена болела, была не в настроении, в депрессии, в отъезде, и это все время мешало разговору о разводе. Но двоих детей он успел сделать, тут ему ничего не помешало!
– Мы перепробовали все, – Роберт покачал головой, – ей не становится лучше.
– Мне очень жаль, – произнесла я, развернулась и пошла прочь.
– Елизавета, когда вы станете главой церкви Англии, сможете дать мне развод, – произнес он мне в спину.
Вот так поворот! Я замерла. Слишком уж откровенно он добивался королевы. Или короны, кто знает?!
– Зачем вы вообще женились, Роберт? – растерянно спросила я. – Если надеялись, что изменю решение в вашу пользу?
– Не было никаких шансов, что мы сможем быть вместе, – признался он. – Вас собирались тихо и быстро выдать замуж за пределы Англии. Мне было восемнадцать, и я увлекся Эми. Зато теперь каждый день расплачиваюсь за свою ошибку. Ваши холодные взгляды и резкие слова ранят так же сильно, как и собственное сожаление.
Я промолчала. Что ему ответить? Он был предельно откровенен, я же не могла отплатить той же монетой. Роберт мне нравился, но он любил женщину, которая умерла, а я – лишь чужеродное тело в ее организме. От этой мысли стало больно.
– До вечера, – сказала ему. – Не забудьте про игру!
Глава 7
Вечер все же настал, хотя я в этом засомневалась, заваленная по уши дипломатической перепиской. Как же хорошо с Роджером! Он помог ответить на письма с витиеватыми, а бывало, вычурными поздравлениями и пожеланиями, а также поблагодарить за бесчисленные подарки. Особенно порадовал курляндский герцог, приславший пятерых охотничьих соколов. Я едва лошадь освоила, а мне уже хищных птиц надарили… Что с ними делать? Не придумав ничего лучше, отправила в заботливые руки Роберта Дадли, ответственного за королевский охотничий инвентарь.
Затем я разбирала подарки от придворных, заранее проверенные на отсутствие ядов. Слишком дорогие возвращала с вежливыми записками, объясняющими причину отказа. Остальные принимала, отвечая короткими письмами с благодарностью. Что-то из подаренного оставила себе, остальное досталось фрейлинам. Порадовать королеву спешили многим – начиная от сладостей, вееров, милых безделушек, заканчивая тканями, платьями и драгоценностями. Роберт снова отличился – прислал несколько тончайших нательных рубашек испанской работы. Подарок вызвал бурный восторг у фрейлин, меня же вогнал в краску. И о чем он думал, покупая мне нижнее белье? Хотя ясно о чем… Наш последний разговор красноречивое тому подтверждение! Кажется, я смутилась еще сильнее, по цвету сравнявшись с красным платьем Бэсс. Верну, пусть жене отправит! Еще и отругаю за такое поведение.
