Газ (СИ) - Печев Сергей (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Разум проваливается в мир грез.
- Мы еще свяжемся с Вами, сэр – говорит мне офицер.
Я достаю эти слова из потока музыки, что воцарился в моей голове. Молчу.
Чувствую его взгляд на своей спине. Он сбивает мой ритм, меняет мой шаг. Догадался ли он о том, что произошло? Нет. Иначе, я бы чувствовал холод. Значит, в моей квартире нет полицейских, вьетнамец снизу вымыл подъезд. Но, что сказала им девочка из бара?
Мои мысли меняются.
Что будет, когда парнишка поправится? Я слышал, что фанаты не работают с полицейскими. Но, все ли они? Меня поджидает решение. Вернее, вопрос, который определяет сущность. Что скажет он им? Я преодолеваю еще ступень, чтобы добраться до главного, до самой сути.
Сухость. Я сжимаю ручку двери, и, открывая ее, выхожу в атмосферу, растворяясь в ней, словно в космосе.
Что делать дальше с его существованием? Быть может, проще стереть его из жизни грязной подушкой прямо в больничной кровати?
Макс, прошу, вернись ко мне!
10.
Я стараюсь вспомнить, что я вчера делал. Моя рука болит.
Помню, как лег в постель, и меня поработили сны. Но сны ли это были? И почему Макс не приходит ко мне?
Полицейский участок оставил осадок на моей одежде, обняв ее никотиновым дымом – «Winston» красный. Мысли приходили в свойственный им поток. А действительность не изменялась, подобно электрическим деталям.
Утро.
Хотя, время приближается к обеду. На улицах появляются люди. У них нет времени, чтобы отдохнуть. И нужно ли оно? Ведь, все сводится к вечности, а у нее времени нет. Тем более в эпизодах, памяти. Бесконечность выше часов так же, как и смерть.
Около дверей подъезда моего дома стоит девочка. Мне кажется, я ее знаю. Красные туфли, черная юбка и белая футболка. Что-то гармонирует в ней.
Я засматриваюсь на ее попу. Ловлю себя на этой мысли.
Неужели я настолько пошлый, что не могу представить ее в великолепных розовых тонах? Да, видимо, этот момент настал, и мои глаза вновь потеряли цвет, обретая серость. Каким они цветом?
В голове все еще слышались вопросы офицера, собственные догадки.
Кажется, за мной кто-то следит. Так ли это?
Я ушел довольно далеко от участка, чтобы почувствовать вкус улицы, но меня преследует крепкий запах – «Winston» красный.
Моя рука болит, и я вижу на костяшках мелкие ссадины, словно я бил в стену. Надо вспомнить, что же случилось со мной. Хотя, есть ли в этом смысл? И где мне его искать?
Устал.
- Привет – произносит девушка.
Ее голос вырывает меня из собственного мира. Он останавливает поиски Макса, где я открываю двери комнат дома, что расположился в моей душе. Но там пусто.
- Здравствуйте – я оборачиваюсь.
В комнатах пусто. Я даже не знаю, когда остался один. Мне так не хочется возвращаться в мир, боясь, что Макс уже там. А может, его нет? Он мертв? Если это так, то почему я жив? Мне так страшно открывать глаза. Вдруг, когда мои ресницы распахнуться, я окажусь одиноким, ненужным более обществу и его законам. Хотя, я привык быть один. Но, если Макс мертв, то я хочу отправиться за ним, исследуя уголки райских дверей.
За ними прячется «бог»?
- Это ты сделал? – спрашивает девушка.
Я умею врать.
Смотрю на ее лицо и вижу знакомые черты. Определенно, именно она подала мне два бокала темного пива вчерашним вечером.
Откуда она знает, где я живу? Плевать.
От нее пахнет ромом и водкой. Этот аромат заменяет запах духов. Он подменяет его на что-то иное, от чего в голове начинают кружиться планеты, желая разбить тонкие стекла глаз, будто окна в соседних домиках.
- Что сделал? – я невозмутим.
Я не помню, как долго один. Как давно не чувствовал этого? Ко мне в голову приходят мысли, словно я радиостанция. Чужие слова, голоса. Они холодные, а Макс вроде умер, но я не уверен в этом.
- Ты порезал того парня?
В ее юношеских глазах блестят слезы. Люди часто плачут, когда не могут подобрать слова. Люди плачут, когда их непонимание стремится к недосягаемой точке на небосклоне. Люди часто плачут из-за мелочей, кредитов, разводов и чувств. Удивительно лишь то, что их слезы не льются, когда очередная стихия сносит чужие города. В этом и есть эгоизм человеческой природы. Глупо их в этом винить. Особенно, когда твоя планета вращается лишь вокруг тебя.
Молчу.
- Я сказала, что ты ушел раньше них – выдыхает она.
Я чувствую свежесть, что была заточена в ее пухленьких губках, что, так умело, ублажали нас вчерашним вечером. На них виднеются следы помады, неровные слои блестящего покрытия.
Не знаю даже ее имени.
Не хочу знать!
Быть может, я его забыл, пропустил мимо ушей, оставил комом ненужной информации, которая никогда не пригодиться мне в этой жизни. Я хочу раствориться в весеннем дожде, прочувствовать, как пахнет гроб с обратной стороны, как нежно ласкает кожу бархат. А мое лицо, такое синее от боли, без мимики оставит маску перед взглядом с небес.
Молчу.
- Он заслужил – на ее устах проскальзывает улыбка.
Возможно, под ее ласковой маской спрятано то, что никогда не станет нежным. Внутри нее, быть может, разбитые камни крошатся в пыль, оставаясь едким налетом на лобовом стекле жизненного локомотива.
А я даже не знаю ее имени.
- Почему ты не рассказала правду?
Я смотрю в ее глаза и вижу там блеклость, ту самую серость, что убивает юность и мечты. Она образуется в самом углу роговицы, протекая сквозь зрачок, оставляя грязный след на хрупком хрусталике.
Вчера я убил часть ее молодости и наивности. Мы убили.
Ведь, я даже не знаю ее имени.
Она улыбается. Девочка заменяет слова строгим очертанием губ. Иногда, этого достаточно, чтобы ответить на вопросы. Мимика – знак. И в этом сплетении человеческих эмоций я тону. Я вижу сотни больных чувств, но люди счастливы в своих словах. Лицемерие собственного разума. Ведь, не так ужасно, когда ты врешь миру, куда страшнее момент, в котором ты не способен сказать правду самому себе.
- Слушай, вот возьми – она протягивает мне лист с синими цифрами.
Я не задаю вопросов. Мой разум уже сообщил о номере телефона. Зачем эта риторика в словах и диалогах? Но, куда важнее то, зачем люди продолжают спрашивать очевидные факты? Возможно, дело в длительности диалога. Ведь, мы так часто боимся остаться одни, забывая, как одиночество прекрасно в собственном истоке.
