Храмовый тигр - Корбетт Джим Эдвард Джеймс (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
— Ведь леопард ваш обед утащил и у меня нет ничего другого.
Однако, к его чести, он вскоре подал еду, которой я отдал должное, так же как, я уверен, голодный леопард — превосходной бараньей ноге.
Назавтра мы рано утром двинулись в путь, остановились в Ламгаре поесть, а к вечеру добрались до почтового бунгало в Доле, откуда начинались владения людоеда. На следующее утро, оставив своих людей в бунгало, я отправился собрать сведения о леопарде. Я обошел несколько деревень, внимательно разглядывая каждую тропинку в поисках следов леопарда, и поздним вечером вышел к одинокому хутору, представлявшему собой каменный дом с шиферной крышей, к которому примыкало несколько акров обработанной земли. Хутор со всех сторон обступали густые заросли кустарника. На тропинке, ведущей к дому, я обнаружил отпечатки лап леопарда-самца.
Когда я приблизился к дому, на узком балкончике появился человек. Он спустился по деревянным ступеням и направился мне навстречу. Это был молодой мужчина лет двадцати двух; по его лицу я видел; что у него большое горе. Оказалось, прошлой ночью, когда он и его жена спали на полу единственной комнаты, дверь которой оставалась открытой (стоял апрель, и было очень жарко), на балкон взобрался людоед, схватил женщину за горло и потащил прочь. Она приглушенно вскрикнула и схватилась рукой за мужа. Мгновенно сообразив, что произошло, молодой человек одной рукой поймал ее руку, другой уперся в дверной косяк, вырвал жену у леопарда и захлопнул дверь. Остаток ночи он и жена провели, дрожа от страха, в углу комнаты, прислушиваясь, как леопард пытается сорвать дверь. Из-за жары и духоты раны женщины начали гноиться, и к утру от страданий и страха она потеряла сознание.
Весь день молодой человек просидел возле жены; он боялся оставить ее одну — ведь леопард мог вернуться и утащить ее, да и сам он был так напуган, что не сумел заставить себя пройти джунглями милю до ближайшего соседа. День клонился к вечеру. Бедняге предстояла еще одна ужасная ночь, когда он увидел, как я направляюсь к его дому. Выслушав его рассказ, я перестал удивляться тому, что он со слезами на глазах выбежал мне навстречу.
Я оказался в затруднительном положении. До того времени я не обращался к правительству с ходатайством обеспечить людей в районах, где орудовал людоед, средствами первой помощи. Никаких медикаментов нельзя было найти ближе, чем в Алмора, а до Алмора — двадцать пять миль. Чтобы оказать женщине помощь, мне пришлось бы отправиться туда самому, а это означало бы обречь ее мужа на безумие: он уже вынес столько, сколько вообще может вынести человек, и еще одна ночь в этой комнате, куда снова мог попытаться проникнуть леопард, несомненно, окончилась бы для него сумасшедшим домом.
Жена молодого человека — ей было лет восемнадцать — лежала на спине, когда леопард схватил ее за горло. В тот момент, когда муж потянул ее к себе, леопард, чтобы удержать добычу, вонзил когти передней лапы ей в грудь. В результате на груди женщины оказались четыре глубокие раны. В душной маленькой комнате без окна, где гудел рой мух, раны на горле и груди женщины стали сильно гноиться, и надежды на то, что она выживет, — будет ей оказана медицинская помощь или нет — почти не оставалось. Поэтому я решил никуда не ходить и провести ночь с ними. От души надеюсь, что никому из читателей этого рассказа никогда не придется видеть и слышать страдания живого существа — человека или животного, который имел несчастье побывать в лапах у тигра или леопарда, и к тому же не располагать никакими средствами, кроме пули, чтобы облегчить или прекратить эти страдания.
Балкон тянулся вдоль дома, имел пятнадцать футов в длину, четыре в ширину и был огорожен с обоих концов, во двор от него вели ступеньки. Против ступенек находилась единственная в доме дверь, а под балконом хранились дрова.
Молодой человек просил меня остаться в комнате вместе с ним и его женой, но я отказался. Поэтому мы переложили дрова и освободили под балконом место, где я мог бы сесть, прислонясь спиной к стене. Приближалась ночь. Умывшись и выпив воды из ближайшего родника, я устроился в своем углу, а мужчине посоветовал пойти к жене и держать дверь комнаты открытой. Поднявшись на ступеньки, он сказал:
— Если леопард убьет вас, саиб, что мне тогда делать?
— Закрыть дверь и ждать утра, — ответил я.
Полнолуние кончилось две ночи назад. Теперь до восхода луны наступал короткий период темноты. Этот промежуток времени меня тревожил. Если леопард царапал дверь до рассвета, как утверждал молодой человек, значит, он далеко не ушел и, возможно, сейчас скрывается где-нибудь в кустах и наблюдает за мной. Прошло около получаса. Я сидел, напряженно вглядываясь в темноту, с нетерпением ожидая появления луны над холмами на востоке, когда тревожно завыл шакал. Он выл во всю силу своих легких, и его далеко было слышно. Шакал не умолкает до тех пор, пока не исчезает опасность. Когда леопард охотится или подбирается к припрятанной добыче, он двигается очень медленно. Значит, пройдет некоторое время, пока он — если это тот самый людоед — покроет разделяющее нас расстояние. Даже если луна еще не взойдет, все равно будет достаточно светло, чтобы стрелять. Моя тревога улеглась, и я вздохнул свободнее.
Медленно тянулись минуты. Шакал смолк. Поднялась луна, залив пространство передо мной ярким светом. Тишина стояла такая, что я мог слышать, как несчастная женщина отчаянно борется за каждый глоток воздуха; казалось, во всем мире только и остался один этот звук. Минуты превратились в часы, луна начала клониться к западу, и тень от дома упала на полоску земли, за которой я наблюдал. Наступил второй опасный промежуток времени, ибо, если леопард видел меня, он со свойственным этим животным терпением решил дождаться, когда длинные густые тени помогут ему подкрасться незаметно. Но ничего не произошло. Солнце наконец осветило ту часть неба, где двенадцать часов назад всходила луна. Кончилась одна из самых длинных ночей, которую я провел без сна, сидя в засаде.
Хозяин дома крепко спал после прошлой бессонной ночи и встал лишь тогда, когда я, покинув свой угол, разминал занемевшее тело: только тот, кому приходилось часами неподвижно сидеть на твердой земле, знает, как потом болят кости. В течение двадцати четырех часов я ничего не ел, кроме нескольких ягод лесной малины, а поскольку дальнейшее пребывание на хуторе было бесцельным, я попрощался с хозяином и отправился обратно в Дол, находившийся в восьми милях отсюда. Там я рассчитывал застать моих людей и послать кого-либо на помощь молодой женщине. Пройдя всего несколько миль, я их встретил. Встревоженные моим долгим отсутствием, они упаковали вещи, расплатились в почтовом бунгало и пошли меня искать. Пока мы разговаривали, верхом на крепкой тибетской лошадке подъехал смотритель дорог, о котором уже упоминалось в рассказе «Храмовый тигр». Он направлялся в Алмора и с готовностью взялся доставить Стиффу мое письмо. Получив его, Стифф немедленно послал на хутор фельдшера, но женщина уже в нем не нуждалась.
Смотритель дорог сообщил мне, что людоед убил человека, и это заставило меня отправиться в Дабидхура, где на мою долю выпало одно из самых интересных и волнующих переживаний, связанных с охотой. Когда я потом спросил старого священника дабидхурского храма, не пользуется ли людоед таким же надежным покровительством его храма, как и тигр, которого мне не удалось застрелить, он ответил:
— Нет, нет, саиб. Этот дьявол убил много людей, которые ходили в мой храм, и, когда вы вернетесь, чтобы застрелить его, как вы обещаете, я буду днем и ночью молиться за ваш успех.
Какой бы счастливой ни была наша жизнь, в ней всегда есть периоды, которые вспоминаешь с особым удовольствием. Таким для меня был 1910 год. В тот год я убил двух людоедов — Муктесарского тигра и Панарского леопарда, а между этими великими для меня событиями мои люди и я установили небывалый в Мокамех-Гхате рекорд, погрузив вручную пятьдесят пять тонн груза за один рабочий день.
