Голос - Индридасон Арнальд (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Мне кажется, трудно быть вундеркиндом, — сказала Вальгерд. — Ребенок оказывается средоточием всевозможных мечтаний и надежд, которые редко оправдываются. И что из этого выходит?
— Хоронишь себя в чулане и надеешься, что никто не вспомнит о тебе.
— Вы полагаете?
— Не знаю. Возможно, кто-то и помнит о нем.
— Думаете, это как-то связано с его убийством?
— Что именно?
— То, что в детстве он был чудо-мальчиком.
Эрленд старался как можно меньше говорить о расследовании, однако боялся выставить себя высокомерным занудой. Он и сам еще не задумывался над этим вопросом и не знал, насколько важен ответ на него.
— Мы не знаем пока, — сказал он. — Увидим.
Они помолчали.
— А вы, случайно, не были вундеркиндом? — поддразнила его она.
— Нет, — ответил Эрленд. — Полная бездарность.
— И я тоже. До сих пор рисую, как трехлетний ребенок. А что вы делаете, когда не работаете? — помолчав немного, спросила она.
Вопрос застал Эрленда врасплох, и он сидел в растерянности, пока она не улыбнулась.
— Я не хотела вас смущать, — извинилась Вальгерд, видя, что он медлит с ответом.
— Да нет, просто… я не привык говорить о себе, — промямлил Эрленд.
Он не мог похвастаться, что играет в гольф или занимается другим видом спорта. Когда-то интересовался боксом, но это прошло. Он никогда не ходит в кино или театр, да и телевизор смотрит не часто. Раньше летом ездил в одиночку по стране, но в последние годы редко выбирался из города. Что он делает, когда не работает? Он и сам этого не знал. Проводит время в одиночестве, сам с собой.
— Я много читаю, — вдруг сказал он.
— И что же вы читаете?
Он опять задумался, а Вальгерд снова улыбнулась:
— Это такой трудный вопрос?
— Я читаю о гибели людей во время опасных путешествий. О смерти в горах. О людях, которые замерзли. Это, можно сказать, отдельный литературный жанр. В свое время был очень популярен.
— О гибели людей во время опасных путешествий? — повторила Вальгерд.
— Ну и о многом другом, естественно. Я много читаю. Историческую литературу. Правоведение. Хроники.
— Все, что устарело и прошло, — подытожила она.
Он покачал головой.
— Прошлое — это то, на чем мы стоим, — объяснил Эрленд, — хотя оно и может обернуться ложью.
— А почему о гибели людей? О замерзших людях? Невеселое чтение.
— Вам бы работать в полиции, — криво усмехнулся Эрленд.
За этот короткий вечер незнакомая женщина умудрилась заглянуть в такие уголки его души, которые были заперты и труднодоступны даже для него самого. Он не хотел об этом говорить. Только Ева Линд знала о его причуде, но не очень понимала и не строила никаких предположений в связи с повышенным интересом отца к пропавшим людям. Эрленд долго молчал.
— С возрастом приходит, — сказал он наконец и тут же пожалел, что покривил душой. — А вы? Что вы делаете, когда не засовываете ватные палочки людям в рот?
Он попытался обернуть все в шутку и начать разговор сначала, но контакт между ними разладился, и в этом была его вина.
— На самом деле у меня ни на что, кроме работы, времени не хватает, — ответила Вальгерд. Она чувствовала, что нечаянно затронула больную тему, но не понимала, как именно. Ею овладело смущение, и он это видел.
— По-моему, нам надо так посидеть еще раз, — сказал Эрленд, чтобы выйти из щекотливого положения. Собственная неискренность тяготила его.
— Непременно, — отозвалась Вальгерд. — Я долго сомневалась перед тем, как принять ваше предложение, но совсем не жалею о проведенном вечере и хочу, чтобы вы знали это.
— Я тоже очень доволен, — ответил Эрленд.
— Вот и хорошо, — сказала Вальгерд. — Спасибо вам большое за все. Спасибо за ликер. — Она глотнула из своего бокала. Эрленд тоже заказал себе «Драмбуи», но не притронулся к нему.
Он лежал на кровати в гостиничном номере и смотрел в потолок. В комнате все еще было холодно, и Эрленд не стал раздеваться. За окном шел снег. Снег был мягкий и теплый. Он красиво падал на землю и тут же таял. Совсем не тот колкий, тяжелый, беспощадный снег, калечащий и уничтожающий.
— Что это за пятна? — спросила Элинборг у отца избитого мальчика.
— Пятна? — переспросил он. — Какие пятна?
— Вон там, на ковре, — показала Элинборг. Они с Эрлендом только что покинули больницу после напрасных попыток поговорить с мальчиком. Зимнее солнце осветило ковер на лестнице, ведущей на верхний этаж, где располагалась детская. В ярком свете проступили пятна.
— Я не вижу никаких пятен, — заявил папаша, наклонился и принялся осматривать ковер.
— Они более заметны на свету, — продолжала Элинборг, следя за солнечным лучом, проникшим сквозь окно гостиной. Низкое солнце, почти лежащее на земле, било в глаза. Оно отражалось в тяжелых плитах из мраморной крошки, и казалось, будто пол гостиной объят пламенем. Около лестницы стоял изящный шкафчик для бутылок. Там хранилось крепленое вино и дорогие ликеры. Бутылки красного и белого вина были уложены в ряд горлышком наружу. У шкафчика были две стеклянные дверцы, и Эрленд обратил внимание на неприметный след от тряпки на одном из стекол. На стенке шкафчика со стороны лестницы застыла капля сантиметра в полтора. Элинборг дотронулась до нее пальцем — жидкость оказалась клейкой.
— Тут что-то произошло, около бара? — спросил Эрленд.
Хозяин посмотрел на него:
— Что вы имеете в виду?
— То, что на шкаф что-то брызнуло. Вы его недавно протерли.
— Нет, не недавно, — ответил мужчина.
— Этот след на лестнице, — встряла Элинборг, — по-моему, это след ребенка, или мне померещилось?
— Я лично не вижу никаких следов на лестнице, — возразил отец. — То вы говорите о пятнах, теперь это уже следы. К чему вы клоните?
— Вы были дома, когда на мальчика напали?
Мужчина не отвечал.
— Это произошло после школы, — продолжала Элинборг. — Учебный день закончился, но он остался поиграть в футбол, и вот когда он пошел домой, на него напали. Именно так нам представлялось развитие событий. Ребенок не в состоянии поговорить с вами, да и с нами тоже. Я думаю, он не хочет. Не осмеливается. Возможно, подростки пригрозили убить его, если он разболтает полиции. А может быть, кто-то другой припугнул его, что прибьет, если мальчик поговорит с нами.
— На что вы намекаете?
— Почему вы ушли с работы домой раньше в тот день? Вы вернулись в середине дня. Ваш сын добрался до дому и поднялся в свою комнату. Вы пришли почти в то же время и позвонили в полицию и «Скорую помощь».
Элинборг уже и раньше задумывалась над тем, что папаша делал дома в разгар рабочего дня, но до настоящего времени держала вопрос при себе.
— При этом никто не видел, как мальчик возвращался из школы, — добавил Эрленд.
— Уж не думаете ли вы, что это я напал на него и с такой жестокостью избил собственного ребенка? Не на это же вы намекаете, в самом деле?!
— Вы позволите нам взять кое-какие образцы с ковра?
— Я думаю, вам лучше уйти.
— Я ни на что не намекаю, — проговорил Эрленд. — Мальчик рано или поздно расскажет о том, что произошло. Возможно, не сейчас и даже не через неделю или месяц, может быть, даже и не через год, но все-таки расскажет.
— Вон! — вспылил хозяин, теперь он был рассержен и нетерпим. — Что вы себе позволяете… Вы не имеете права допускать… Вам пора. Уходите. Вон!
После этого Элинборг отправилась прямиком в больницу, в детское отделение. Мальчик спал с подвешенной рукой. Она подсела к его кровати и стала дожидаться его пробуждения. Она просидела у кровати минут пятнадцать, прежде чем мальчик зашевелился и заметил инспекторшу из полиции с усталым лицом. Но мужчины с грустными глазами в вязаной кофте, который сопровождал ее днем, нигде не было видно. Мальчик посмотрел Элинборг прямо в глаза, и она улыбнулась ему, а потом спросила как можно мягче:
— Это был твой папа?
