Офицер - Земляной Андрей Борисович (книги бесплатно .txt) 📗

Но звоночек для капитана госбезопасности прозвучал очень чётко, и поскольку Артур Христианович был в командировке, Кирилл пошёл к Глебу, который занимал просторный кабинет на втором этаже.

Молоденькая девушка в форме сержанта ГБ лишь стрельнула глазами, когда он проходил приёмную, но ничего не сказала, и начальник научного отдела застал заместителя ОИБ за перекладыванием каких-то бумажек и Петра, скромно сидящего в уголке с газетой «Гудок».

— Рассказывайте. — Кирилл уселся на стул напротив и положил руки на стол. — Кто, когда, какими силами…

— Кто… — Глеб помолчал. — Фамилии Фриновский и Агранов тебе ведь ничего не скажут?

— А должны?

— Ну, всё-таки первые замы Ягоды… Ты вообще напрасно сторонишься активной жизни…

— И что хотят эти первые замы? — Новиков провёл бессонную ночь, и поэтому настроение не располагало к длинным разговорам.

— По нашим сведениям, собираются силами до батальона напасть, почистить здесь всё, а потом подкинуть компрометирующие документы. Ты уже очень многим успел крепко насолить, — внёс свои пять копеек в беседу Петя.

— Да я вообще веду себя как мышка! — возмущение просто захлестнуло Кирилла. — Сижу тут словно привязанный, в кабаки не хожу, только в Большой раз выбрался, да и то целая история была.

Оба дружно рассмеялись, глядя на Кирилла как на несмышлёныша.

— Да даже то, что какой-то капитан госбезопасности заходит к Хозяину, как к себе домой, а Власик ему при встрече долго трясёт руку… — Глеб откровенно подначивал, но Новикову было совсем не до веселья.

— А чего ему не трясти-то? — удивился Новиков. — Стереотрубы с блоком ночного зрения кто ему сделал? Теперь вся округа Кремля и подступы к объектам даже ночью словно на ладони.

— А не подскажешь, кто это такой красивый с Ворошиловым в коридоре обнимался? — сварливо спросил Пётр и, отложив газету в сторону, переставил стул так, чтобы сесть рядом.

— Это была, кстати, его инициатива, — Новиков по старой армейской привычке попытался сразу отмазаться от наезда. — Приволокли мы с Асеевым ему опытный вариант полевой УКВ-радиостанции уровня взвод — рота, так тот с этой коробочкой чуть по потолку не пробежался. Вот теперь как ни увидит, всё обниматься лезет.

— Ты что, совсем дурак? — с усталой улыбкой спросил Глеб, потянулся куда-то под стол и вытащил полупустую бутылку коньяка и три стакана. — Тут же такой зверинец. Все друг за другом присматривают…

— А вы ловите рыбку в этой мутной воде?

— Ловим, — разлив по пятьдесят граммов точным движением, начальник режимного отдела спрятал бутылку. — И скажу тебе честно, такого жирного живца у меня в практике ещё не было. Даже настоящих немецких шпионов уже три штуки отловили.

— И теперь нас придут убивать?

— А как же! — всё так же улыбаясь, кивнул капитан. — Мы уже загнали всех гражданских и техперсонал на четвёртый этаж, а на других этажах выставили заслоны и пулемёты в окнах. У нас здесь двести пятьдесят человек, и все обстрелянные бойцы. Я перетащил больше сотни наших с Петром парней из Туркестана, так что прикурить они дадут за рубль на сотню.

— Пойдём. — Кирилл залпом, словно водку, махнул коньяк и, встав, машинально одёрнул гимнастёрку. — Думаю, пора воспользоваться благами цивилизации.

В его персональном хранилище лежали предметы из будущего, до которых по тем или иным причинам не дошли руки, и личные вещи. Например, автоматы из двадцать первого века, приборы наблюдения, связи и всякое прочее, включая камуфляж, палатку и надувную лодку.

Патронов к калашам было не так чтобы много, но по три снаряжённых магазина и под тысячу россыпью нашлось. Себе Кирилл взял «Вал» с термовизором, а зайдя в лабораторию, выгреб все готовые приборы, которых оказалось целых восемь штук.

— Как пойдут, сразу бейте фонари и прожектора. Ночники раздай снайперам. В шлеме целиться неудобно, но лучше, чем ничего. Я постреляю командиров, и атака, скорее всего, захлебнётся. В кромешной темноте, без командования…

— Согласен.

Штурм начался после трёх ночи, когда внимание караульных бывает на минимуме. Но тут было совсем по-другому, так как вместо солдат охранной роты на передовых позициях была пустота. Опрокинув грузовиками высокий, трёхметровый забор из стальных прутьев, нападавшие кинулись к окнам первого этажа и попытались выломать мощные решётки, вмурованные в стену, а снайперы роты охраны сразу начали прореживать комсостав, стараясь никого не убить.

Самых «вкусных» Кирилл выбил сразу, как только началось движение. Пятеро приехавших на новеньком, только с завода, автомобиле Ленинград-1 [18] только достали свои бинокли, чтобы в свете фонарей и автомобильных фар наблюдать за операцией, как от точных выстрелов посыпались стёкла, и вся площадка погрузилась в кромешный мрак.

Тяжёлая девятимиллиметровая пуля влетела первому в плечо, и того просто опрокинуло навзничь в октябрьскую грязь. Следом легли все остальные, и хотя Новиков старался стрелять так, чтобы получить как можно большее количество живых, кто-то из них наверняка умрёт ещё до приезда медиков.

В принципе, имея на руках грозную бумагу, подписанную новым наркомом НКВД, товарищем Берией, сотрудники Осинфбюро могли вообще всех положить из пулемётов, но офицеры Бюро считали, что простые солдаты и младшие командиры совершенно не виноваты. Их, скорее всего, просто обманули, рассказав, что здесь гнездо контрреволюции и вообще живёт всякая сволочь.

Подёргав решётки и разбив несколько стёкол, солдаты было подогнали грузовик, но тот, получив пару пуль из трёхлинейки прямо в мотор, намертво встал. Пуля мосинской винтовки, способная пробить слона, с первого попадания отправила двигатель на капиталку, и нападавшие оставили эту затею.

Через пятнадцать минут невнятной возни вспыхнули прожектора на здании, и раздался голос Петра, усиленный рупором:

— Граждане бандиты, предлагаю всем положить оружие и с поднятыми руками строиться во дворе. Двор простреливается пулемётами и снайперами, сопротивление бессмысленно.

Кто-то стрельнул на голос из нагана, но сидевший на крыше стрелок не дал ему больше одной попытки.

Под ярким слепящим светом прожекторов нападавшие стали бросать винтовки в кучу и отходить в сторонку. Бойцы из охранной роты быстро произвели сортировку и вытащили раненых, которым стали оказывать первую медицинскую помощь, а Кирилл подошёл к Л-1.

Как и предполагалось, двоим медики уже не требовались.

— Дейч Яков Абрамович и работник ЦК Цесарский. — Пётр, командовавший внешней группой, присел к телам и с каким-то брезгливым интересом повернул Цесарского на бок. — Да, товарищ капитан, такими темпами ответработников ждут тяжёлые времена. — Он хохотнул.

— Да вроде аккуратно стрелял. — Кирилл, положивший цевьё «Вала» на сгиб левого локтя виновато пожал плечами. — Видишь, сколько крови натекло, видно крупный сосуд зацепил, он от кровопотери и того. А этот, наверное, от болевого шока… А остальных знаешь?

— Как не знать собственное начальство? — Глеб, зажимая длинную царапину на щеке носовым платком, глумливо усмехнулся. — Товарищ Агранов — первый зам Ягоды. Товарищ Берия еще отстранить не успел. А вот это совсем залётный товарищ. Некто Евдокимов — первый секретарь Ростовского обкома, и ещё один заместитель наркома внудел товарищ Фриновский собственной персоной. — Глаза его скользнули по повязке, наложенной на ногу Фриновского. — А чего ты так скромно? Уж кого следовало актировать, так это его. Как ты говоришь, нет человека — нет проблемы?

— На самом деле такая пуля опаснее, чем ранение в плечо, — пояснил Кирилл, глядя на безучастного первого заместителя народного комиссара внутренних дел. — Огнестрельный перелом бедренной кости, да ещё и такой тяжёлой пулей… Вполне мог умереть от болевого шока. Слушайте, а мы так и будем пялиться на них?

— Власик уже в пути, скоро будет. Так что ещё минут двадцать, и можешь идти спать.