Танцы с королями - Лейкер Розалинда (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Прежде чем надеть маску, она подержала на руках Виолетту, ласково погладила ее, поцеловала, шепча нежные слова. Неизвестно было, когда она сможет увидеть свою малютку снова, и это отравляло сердце Жасмин печалью. Берта, увидев переживания, отразившиеся на лице госпожи, поспешила забрать дитя.
— Вам уже пора уходить отсюда, мадам! — произнесла Берта. У нее самой разрывалось сердце. Глаза Жасмин, наполнившиеся слезами и болью разлуки, не могли не вызывать сострадания. — Я должна унести малютку сию минуту, пока танцы в полном разгаре и слуги заняты гостями в зале, иначе меня могут заметить.
У Жасмин от волнения перехватило дыхание, и она нашла в себе силы лишь молча кивнуть в знак согласия. Еще раз поцеловала она дочь, а затем повернулась и, не оглядываясь, вышла из комнаты, обливаясь слезами.
Спустившись по лестнице, она незаметно, через боковую дверь, проникла в зал и смешалась с толпой гостей. Она изредка обменивалась репликами с теми, кого узнавала под масками по весьма характерным голосам или особенностям фигуры. Приглашения танцевать были ею отклонены. Однажды воин, одетый в золотые латы, — это был Сабатин, — повел головой в греческом шлеме в ее сторону. Похоже было на то, что он пытался разыскать ее. В полночь — час, когда снимались все маски, она должна была стоять рядом с ним. Согласно традиции, хозяин и хозяйка бала первыми раскрывали свое инкогнито, подавая пример всем остальным. Жасмин страшилась даже подумать о том, что он сделал бы с ней, если бы ее вовремя не оказалось на положенном месте.
Неимоверным усилием воли она заставила себя остаться на ногах до раннего утра, когда гости начали разъезжаться. И только тогда она поднялась к себе и, подойдя к окну, бросила взгляд на залитый лунным светом двор и фонари отъезжающих карет. Далеко в ночи Берта мчалась в наемной карете, где под ее бдительным оком Виолетта сосала грудь кормилицы, которую подобрали по пути. Эта женщина не имела никакого представления о том, чей младенец находится у нее на руках.
Ну что ж, по крайней мере, Виолетта вне опасности. Если бы Сабатину каким-то образом открылась истина, то Жасмин больше никогда не увидела бы свою дочь в живых. В этом она была твердо уверена.
Глава 15
Шато Сатори пустовало без хозяев вот уже пятнадцать лет, когда случайно оказавшийся неподалеку Мишель Бален решил заглянуть туда, чтобы узнать, не выставлено ли поместье на продажу. Мысль о том, чтобы поселиться в доме, где родилась и выросла женщина, которую он любил, всегда влекла его. Когда он был здесь в последний раз, баронесса Пикард уже не смогла принять его, подтвердив тем самым его худшие опасения, возникшие в тот день, когда он привез ей портрет Жасмин. Мишель оставил цветы, принесенные ей в подарок, надеясь, что она хотя бы сможет насладиться их ароматом.
Дверь художнику открыла Ленора. После смерти хозяйки она была назначена в Шато Сатори консьержкой и жила здесь вместе с мужем и двумя сыновьями в комнатах для прислуги.
— Добрый день, мсье Бален, — сказала женщина, без труда узнав гостя.
Время почти не изменило его эффектную, запоминавшуюся внешность, хотя теперь она уже не была столь привлекательной, как прежде. Ленора присела в реверансе и пропустила гостя в зал, где вся мебель стояла в чехлах. Услышав о цели визита Балена, она отрицательно покачала головой:
— Это поместье будет числиться в опеке еще много лет. А что касается меня, то я не теряю надежды, что однажды герцогиня де Вальверде вернется домой и снова будет жить здесь.
— Кстати, как она поживает?
— Неплохо, благодарю вас, сударь. Насколько мне известно, она трудится как пчелка, с утра до вечера. Совсем недавно я узнала, что ее стараниями уже в третьей деревне открыта веерная мастерская и у тамошних женщин появилась возможность кормить свои семьи, ведь их мужья все равно большую часть года сидят без работы… — Ленора внезапно оборвала свою речь, посчитав, что слишком разболталась с посторонним человеком о делах герцогини.
На обратном пути в Париж Мишель погрузился в раздумья о прошлом. Пожар уничтожил его студию, причинив значительный ущерб, но больше всего он горевал об утрате копии портрета Жасмин. Вскоре после этого несчастья Мишель женился на женщине, которая внешне отдаленно напоминала Жасмин, а может, все дело было в том, что мужчин всегда привлекает один и тот же тип женской красоты. Однако, какова бы ни была причина, по которой Мишель выбрал себе невесту, брак его сложился крайне неудачно, и совсем недавно они с женой решили жить раздельно: вот почему он и подыскивал новое жилье, оставив супруге свой особняк в парижском пригороде. Больше всего он сожалел о том, что брак их, помимо всех прочих бед, оказался еще и бездетным. Ведь появление в семье детей хоть как-то оправдывало бы годы, которые, как теперь оказалось, были потрачены зря. Ему очень хотелось иметь сына.
У Балена не было проблем с финансами. Его покойный отец, богатый купец, оставил единственному сыну приличное наследство. Кроме того, он и сам скопил порядочную сумму, работая над портретами родовитой знати, не жалевшей денег. Теперь Мишель перешел к другим жанрам — батальной живописи, библейским сюжетам, охотничьим сценам, и это занятие оказалось еще более прибыльным. Картины, изображавшие главные события из жизни короля-полководца — такие, как триумфальная победа Людовика над врагами Франции в битве при Фонтено, которая положила конец долгой и утомительной войне, — висели в шикарных, безумно дорогих рамах в залах Версаля, Фонтенбло, Лувра и Компьена. Некоторые из них были уже скопированы в гобеленах, нашедших большой спрос у покупателей из числа мелких буржуа. И все же душа Мишеля больше тяготела к портретному жанру, и буквально на днях он, к своей радости, получил заказ самого короля на портрет мадам де Помпадур.
Это была не первая его встреча как художника с этой всесильной фавориткой короля. Он знал семью Пуссон уже много лет, и одной из его первых работ был портрет маленькой Ренетты, заказанный покойной мадам Пуссон. Уже тогда малышка грезила о короле, хотя видеть его могла лишь с большого расстояния, когда он проезжал в карете по улице, где стоял их дом, или на балконе Версальского дворца, откуда он махал рукой толпе ликующих подданных.
— Он — самый красивый мужчина во всей Франции, — сказала Ренетта однажды во время сеанса, прижав руки к сердцу. В этот момент девушка была необыкновенно привлекательна. Прелестное личико и грациозная фигурка делали ее похожей на фарфоровую статуэтку с огромными коричневыми глазами и темными волнистыми волосами. — А вы разве не знаете, что гадалка однажды, когда я была совсем маленьким ребенком, предсказала, что мне суждено обольстить самого короля?
Никому, кто хотя бы пять минут побывал в доме Пуссонов, не удавалось остаться в неведении относительно блестящего будущего Ренетты, поскольку оно являлось излюбленной и единственной темой ее разговоров. Разумеется, тогда Мишелю и в голову не приходило, что предсказание гадалки сбудется с необыкновенной точностью и что он сам сыграет в это немаловажную роль.
Мишелю всегда нравилось посещать Пуссонов. Там можно было приятно поболтать с остроумными, эрудированными собеседниками и неплохо провести время. И никто в дальнейшем не удивлялся, когда Ренетта, выйдя замуж за мсье Ленормана д’Этуаля, превратила их парижский дом в салон, где собирались философы, писатели, художники и ученые. Конечно же, хозяйка салона — умная, обворожительная, с артистическим темпераментом — блистала в нем красотой и изяществом манер. Муж обожал ее, как, впрочем, и все, кому приходилось с ней общаться. Да и как было не восхищаться этой юной дамой, полной искрометного веселья и очарования, временами еще более прелестной в своей задумчивости, доброй и отзывчивой? Будучи наделенной неплохими музыкальными способностями, Ренетта прекрасно пела, аккомпанируя себе на клавесине, радуя слух своих поклонников. Стоило ей пожелать, и она в любое время могла бы с легкостью дебютировать в качестве профессиональной актрисы, причем с равным успехом в пьесах разных жанров. Имея явную склонность к комедиям, она тем не менее обладала способностями передавать глубокие переживания героинь серьезной драмы. И все же, несмотря на популярность и любовь, которыми ее окружили родственники, друзья и поклонники, сердце этой женщины было навсегда отдано королю, из чего она не делала никакого секрета.
