Пока мы не встретимся вновь - Крэнц Джудит (читаемые книги читать .txt) 📗
С рассветом она добралась уже до Бербанка и выводила свою «Бонанцу» из ангара. С того дня, как Фредди показывала дом Тони, она редко на ней летала. А когда-то это было пределом ее мечтаний: самолет, купленный ею для семьи — для нее, Энни и Тони… Семейный самолет, в котором ни разу так и не летала ее семья.
В последний год Фредди несколько раз пыталась преодолеть подавленность, мучившую ее после развода. По вечерам она выводила свою «Бонанцу», но, увы, привычное блаженство полета, всегда излечивавшее ее, не возвращалось. Только уходя с головой в работу, ей удавалось забыться хоть на какое-то время. В офисе «Орлов» она не испытывала одиночества: день заполняли бесконечные разговоры с рабочими и множество проблем, требовавших немедленного разрешения. И ей это было необходимо. Ей нужен был шум голосов, разговоры с секретарями, бухгалтерами, менеджерами. Это хоть как-то скрашивало то тягостное одиночество, которое наступало вечером, когда засыпала Энни.
Но этим зимним утром она, конечно же, не пойдет в офис, рискуя встретиться там с Джоком и Свидом. «Джок отобрал у меня и «Орлов», — подумала Фредди, проверяя самолет. Ну что ж, она продаст свою долю и займется грузовыми перевозками. Она не останется его деловым партнером. Об этом и думать нечего. Но всеми делами она займется потом, после полета, как это бывало всегда после ее возвращения из Англии, — в трудную минуту она находила утешение в небе. Так было и сегодня.
Фредди посмотрела вверх. Видимости почти не было. Низкие, плотные облака, обычные для дождливого сезона в Калифорнии, редели только на небольшом отрезке в конце взлетной полосы, а на земле было темно, промозгло и уныло. Не очень-то приятный день, нелетная погода. Но там, выше облаков, когда она пробьется к солнечному свету, будет так же хорошо, как и раньше, разве что не видно земли. Но это и к лучшему, подумала Фредди, внимательно осматривая самолет. Зачем рассуждать об этом, ведь когда она взлетит, человечество останется внизу, а с ней будет только небо, горизонт и облака. Больше всего она хотела играть с облаками.
За «Бонанцей» приглядывал один из самых опытных механиков фирмы, но Фредди очень внимательно осмотрела самолет снаружи, поскольку уже несколько месяцев не делала этого сама. Сегодня она заставила себя особенно сконцентрировать внимание, так как была очень взволнована. В аэропорту в этот утренний час было тихо, из-за плохой погоды частные самолеты не взлетали. Фредди вырулила на взлетную полосу, чувствуя такое же сердцебиение, как узник, готовящийся к побегу. Она просмотрела предполетный контрольный лист, убедилась, что ни одна из стрелок на приборной панели не стоит на красном, и, наконец, позволила себе освободиться от оков дисциплины и забыть обо всех обязательных вещах, остававшихся теперь внизу, на базе. Она стремилась вперед, к манящему ее небу.
Выше сплошной пелены облаков возникло ошеломляющее царство света. Гладкий покров облаков внизу напоминал крышку огромной консервной банки. Очарования облачного пейзажа, которое надеялась увидеть Фредди, не было. Небольшие пики и долины выровнялись в плотную «крышку», над которой простиралась чистая, прозрачная синева утра, без загадочности и разнообразия. «Скучная синева, — разочарованно подумала Фредди, — синева, в которой нет ничего, что могло бы очистить мою душу и избавить от раздражения; синева, которую всегда спешит пройти пилот».
Фредди полетела на север, надеясь встретить хоть клочок облака, оторвавшегося от серой пелены, такой, чтобы поиграть, потанцевать с ним. Если бы повстречать грозу, которую обходит стороной любой пилот, обычную грозу — пик опасности, сознательно вступить с ней в борьбу, применив все свое умение и опыт. «А здесь, наверное, нет ливня до самого Чикаго», — с огорчением подумала Фредди. Это был день с нулевой видимостью и с нулевой активностью.
Фредди оглядела свою просторную, удобную кабину с внезапной неприязнью. Что за безликий самолет! У него такая безукоризненная обшивка, приборная панель сверкает новизной, а на новой тормозной педали нет ни единого следа. Фредди с раздражением потерла ее ногой. Тысячи раз приходилось ей летать на новых самолетах, доставляя их с завода на аэродром, — это и было работой Службы вспомогательной авиации, — но ни один самолет не раздражал ее так, как «Бонанца».
Этот самолет не только новый, но и абсолютно неинтересный, решила Фредди, удивляясь теперь, почему ей так хотелось купить его. Эта модель появилась на рынке всего несколько лет назад, первый одномоторный самолет для четырех человек с крейсерской скоростью 280 километров в час, очень надежный, с отличным качеством каждой детали. Все считали его бесподобным. Она назвала бы его проклятой жирной коровой, со злостью подумала Фредди, летающей коровой, которая может поднять маму, папу, двух детишек, корзинку с продуктами, спальные мешки, парочку слюнявых собачек — да, и конечно, ночной горшок.
Фредди мчалась на «Бонанце» по синему небу, выполняя некоторые фигуры высшего пилотажа, но ничто не убеждало ее, что эта корова может чему-то противостоять. А почему нет? Она ведь дорого заплатила за этот воздушный лимузин, с отвращением вспомнила Фредди, ощутив острое желание пересесть на какой-нибудь побитый старый славный самолет, на «старичка», каждое крыло которого хранит историю, на самолет с индивидуальностью, незримо запечатленной в каждой его детали. Фредди влюблялась во многие самолеты, и ни один из них никогда не изменил ей, ни один не сделал ее посмешищем. Какая разница самолету, что ты — женщина со своими женскими слабостями? Если ты их проявишь, он высосет из тебя все, ты станешь его жертвой, над которой легко посмеяться, которую легко обмануть.
Справа появился небольшой пробел в облаках. Фредди ринулась туда посмотреть, где она блуждает, и вдруг поняла, что не знает, где находится. Судя по часам, она вылетела из Бербанка час назад. Под ней был океан, серый, с едва заметной, чуть более светлой линией горизонта. Густой туман клубился неподалеку от Санта-Моники. Все аэропорты на многие километры вокруг, должно быть, закрыты для самолетов — лететь можно только вслепую, по приборам.
Это могла быть и Лапландия, подумала Фредди, с досадой покачав головой и вспомнив день, когда она впервые летела над Тихим океаном. Тогда она была до безумия влюблена в небо и гонялась за парусными шлюпками до самого горизонта, пока Мак не остановил ее. Она была такой юной, такой дикой и… такой счастливой! Это был ее первый самостоятельный полет: 9 января 1936 года, почти шестнадцать лет назад.
Не оглядывайся назад, Фредди. Никогда не оглядывайся назад. Кажется, я голодна, решила Фредди. Она не завтракала и, наверное, пропустит обед, поэтому надо поесть, даже не ощущая голода. Ближайшее место, где можно перекусить, аэропорт на острове Каталина. Фредди бывала там много раз: грязная взлетная полоса, без башни, но это единственное место, где можно приземлиться. Эта площадка возвышалась на 450 метров над окрестностями на вершине пустынного скалистого острова с романтическим названием и с гаванью — прибежищем авантюристов в тридцатые годы. Там, рядом со взлетной полосой, находится магазинчик, где круглые сутки продают кофе, и в хорошую погоду Каталину весьма охотно посещают туристы. Но сегодня погода под стать ее настроению, подумала Фредди, направляясь к хорошо знакомому плоскому кусочку суши в океане.
В ясный день Каталина всегда хорошо видна — так говорили многие опытные моряки. Но не сегодня. Остров куда-то исчез. Фредди посмотрела на компас, выверила курс и полетела к острову.
Когда Фредди подлетала к Каталине, ветровое стекло неожиданно окутали плотные клубы тумана, закрывшего все ориентиры. Фредди пришлось лететь быстрее, чем она предполагала. Нос и крылья самолета исчезли из поля зрения. Ей казалось, что она летит в заколдованной кабине. «Ну и что из того? — сердито подумала Фредди. — Ну и что!» Калифорнийский туман не шел ни в какое сравнение с этим. Ей нужно было бы взмыть вверх, к солнцу, но, черт побери, она хочет кофе, это ее территория, ее небо, оно принадлежало ей еще в детстве, и она время от времени снова завоевывала его. Черт ее побери, если она позволит этому паршивому туману отнять у нее все это. Она была одна в своем небе и так хорошо знала этот маршрут, что могла лететь вслепую. Фредди посмотрела на альтиметр. Высота достаточная, а это единственное, что ее волновало перед посадкой.
