Власть - Стариков Николай Викторович (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
Чтобы соблюсти историческую справедливость, помимо примера из советской истории, приведем пример из царского периода. Наиболее громкий государственный переворот этой эпохи – убийство государя Павла Петровича с последующим воцарением его сына Александра. Леониду Ильичу Брежневу не нужно было ничего придумывать: Хрущев разбавлял свою Химию власти собственными же действиями. Заговорщикам против императора Павла также не было нужды клеветать: взбалмошный император то награждал, то карал, и понять, когда произойдет первое, а когда второе – не было никакой возможности. Свой норов будущий «бедный Павел» продемонстрировал в первые дни царствования. Сразу после смерти матери-императрицы он повелел достать из могилы гроб отца императора Петра III и, возложив на его череп корону, заставил тогдашнюю элиту двинуться за траурной процессией в Петропавловский собор, где произошли похороны и Петра и Екатерины (то есть мужа и жены). [60] Бывшие фавориты немедленно оказались в опале. Новая элита также не была спокойна за свое положение. В этом смысле показателен пример одного из главных заговорщиков против Павла I – графа фон Палена. Он был назначен еще при Екатерине II курляндским генерал-губернатором и произведен в генерал-поручики. Помощь ему в этом оказал любовник императрицы Платон Зубов. Когда уже при Павле Пален демонстрировал знаки внимания бывшему благодетелю при его проезде через Курляндию, он попал под опалу нового императора и был отправлен в отставку. Через полгода его вновь призвали на службу, при этом вышло так, что немилость стала стартовой точкой нового витка карьеры Палена. Император неожиданно назначил его командиром Конной гвардии и инспектором кавалерии. Всего через несколько недель после этого Палену жалуют чин генерала и назначают на должность петербургского генерал-губернатора, возводя в графское достоинство. Это продвижение и позволит ему в дальнейшем осуществить заговор против царя. Перемещения вверх при взбалмошном руководителе приводят не к безусловной верности протеже, а к опасениям за смену их приоритетов. Что может произойти в любую минуту. Проекция будущего становится расплывчатой. Химия власти улетучивается, а вместе с ней – и преданность первому лицу…
Памятник погибшему от рук убийц императору Павлу Петровичу был поставлен в 1851 году в пригороде Петербурга Гатчине – там, где долгое время жил государь и его семья. Произошло это в царствование императора Николая I, который заплакал на церемонии открытия монумента, хотя в историю он вошел вовсе не как сентиментальный романтик, а как весьма жесткий политик. Государь Николай Павлович не смог сдержаться, когда с памятника сняли покрывающую его материю. На шее статуи убитого императора осталась… веревка.
Если бы памятник Павла мог бы плакать, он бы обязательно это сделал. Потому что император был предан и убит не только фаворитом Паленом, но и членами своей семьи. Сразу после убийства Павла I генерал-губернатор граф фон Пален войдет в покои наследника цесаревича Александра Павловича и скажет: «Будет ребячиться! Идите царствовать, покажитесь гвардии». Об этом пишут в романах, эту сцену включают в художественные фильмы. Между тем другой сопутствующий эпизод упоминается редко. Но для нашей книги он более чем необходим. Дело в том, что женой императора Павла I, которого душили и убивали табакеркой купленные на английские деньги заговорщики, [61] была немецкая принцесса. Звали ее Мария Федоровна (София Мария Доротея Августа Луиза Вюртембергская). Будучи на 100 % немкой, как и Екатерина II, она тоже изъявила «острое желание» царствовать. И это было вполне логично. А что, если супруге одного русского царя можно стать правительницей, почему нельзя сделать то же самое другой немецкой супруге другого русского самодержца? Мария Федоровна попыталась потребовать себе всю полноту власти, благо исторический пример матери ее супруга был прямо перед глазами. В момент объявления о смерти супруга она немедленно заявила на родном немецком языке: «Я хочу царствовать!» И наотрез отказалась признать своего сына императором, несмотря на то что порядок наследования престола был вновь сделан Павлом четким и понятным и не оставлял ей никаких законных прав на трон. Долгие четыре часа она не соглашалась подчиниться сыну, но ничего из этого не вышло, хотя регалии Екатерины II и ее были совершенно одинаковы. А вот результат получился абсолютно разный: Марию Федоровну просто заперли в покоях, и, немного покричав, она успокоилась. [62] На трон же отправился ее сын Александр Павлович, хотя в подобной ситуации почти 40 лет назад Павлу Петровичу престол никто не отдал, и его заняла Екатерина, которой еще только предстояло стать Великой. [63]
Младший сын императора, будущий государь Николай I, в момент убийства отца был пятилетним малышом, поэтому о его роли в трагедии говорить не приходится. По этой причине он и зарыдал на открытии памятника безвременно ушедшему отцу. Второй сын императора Константин Павлович, который в будущем променяет российскую корону на любовь прекрасной польской графини Иоанны Грудзинской, вероятнее всего, в заговоре против отца не участвовал. Но его поведение после случившейся трагедии не является эталоном сыновней любви, преданности главе государства и образцом морали и нравственности. [64] Всю дальнейшую жизнь Константин не страдал угрызениями совести. Уж больно легко этот представитель семьи Романовых вспоминал об отце. А вскоре после убийства в одном из писем Константин сказал: «Моего отца нет в живых. Мой обожаемый брат – император… Весь Петербург как бы снова родился, а Россия, мое дорогое отечество, свободно дышит грудью». [65]
Что касается старшего сына – ставшего царем Александра Павловича, хоть и «отмазываемого» историками с самого дня переворота 1801 года, – то он не мог не знать о готовящемся преступлении. Заговорщики, будучи в здравом уме, никогда бы не отважились осуществлять государственный переворот, не заручившись поддержкой того, кто должен был стать главой страны. Иначе после успешной «замены» царствующей особы можно было бы отправиться прямиком на виселицу. Помимо прочего, передача власти даже таким способом, как устранение первого лица, требует соблюдения процедуры и определенных формальностей для публичной сферы. Это значит, что к моменту убийства императора Павла уже должен был быть готов документ, который объявлял о причинах перехода власти. Будущий император Александр I знал о заговоре, согласился на него и стал главным «бенефициаром» от переворота. И тот непреложный факт, что он, в отличие от своего брата Константина, всю жизнь мучился угрызениями совести, является косвенным доказательством его участия в отцеубийстве. Император Александр I сам считал себя виновным.
С теми, кто организовал и исполнил убийство его отца, новый молодой царь очень быстро расстался. Реальные убийцы императора гвардейские полковники Яшвиль и Татаринов были отправлены в отставку уже через семь месяцев после злодеяния – 1 ноября 1801 года. В 1802 году были отстранены от дел и братья Зубовы – последний фаворит Екатерины Великой Платон Зубов и его брат Николай, который также собственноручно убивал главу Российской империи. На лишении жизни своего императора-благодетеля закончилась карьера и графа фон Палена – отставленный со всех постов, он провел остаток жизни в имении. Так происходит всегда: тех, кто думает, что он может менять королей, всегда убирают от дел. Любопытная деталь: вдовствующая императрица Мария Федоровна стала одним из активнейших инициаторов удаления заговорщиков от престола. Только, на мой взгляд, не обида за убитого мужа двигала ею, а непреходящая злость за то, что ей не позволили занять трон…
Весьма поучительна судьба еще одного из деятельных участников заговора – графини Ольги Александровны Жеребцовой. Ее девичья фамилия – Зубова, она была родной сестрой заговорщиков-фаворитов Екатерины II братьев Зубовых. Эта дама сыграла в заговоре против русского царя роль недостающего звена между британским посольством (заказчик) и недовольной элитой (исполнитель). Организатором и генеральным спонсором убийства русского царя действительно являлся посол Великобритании Чарльз Уитворт, любовницей которого как раз и была красавица графиня Жеребцова-Зубова. [66]
60
Нужно отметить, что поведение императора Павла I не является самым «оригинальным» в истории. Португальский король Педру I известен еще более экстравагантным поступком, поводом для которого послужила его безграничная любовь к своей супруге Иниш ди Каштру (Инес де Кастро). Дама прибыла ко двору португальского короля в свите испанской принцессы Констансы, невесты Педру. Очень быстро после бракосочетания молодая жена заболела и умерла, а Педру, являвшийся наследником престола, влюбился во фрейлину умершей Иниш. Он немедленно захотел на ней жениться, но его отец король Афонсу IV был против такого брака. Влюбленный инфант обвенчался тайно, у пары появились дети. А дальше в жизнь ворвалась политика. От умершей жены Констансы Мануэль Кастильской у Педру был сын, который впоследствии стал королем Португалии Фернанду I. При этом от Иниш у него тоже было три сына и одна дочь. Король Португалии, опасаясь будущей междоусобицы и борьбы за трон, решил женить сына, а его жену от двора удалить. Но Педру категорически отказывался так поступить. Тогда король стал действовать твердо и, отослав сына из резиденции, направил к его жене и детям убийц. Далее информация противоречива. По одной версии, во время прогулки в саду супруга дона Педру была убита, согласно другой – убийца пожалел ее и детей, когда они упали ему в ноги, а позже Иниш была обезглавлена. Узнав о трагедии, инфант собрался идти на отца войной, но тот вскоре скончался (в 1357 году). Едва получив трон, Педру I приказал найти убийц жены и жестоко их наказал. Король лично вырвал им сердца – одному из груди, а другому со спины. Решая вопросы престолонаследия, новый монарх столкнулся с препятствием. Представители знати заупрямились и отказались признавать детей Педру от Иниш наследниками престола. Правоведы заявили, что если бы они в свое время принесли присягу Иниш как супруге наследника, детей можно было бы назвать наследниками трона. В ответ Педру I приказал извлечь труп жены из гроба и короновать его. Останки Иниш в королевском облачении поместили на трон, и все до единого придворные присягнули мертвой королеве, подтверждая свою верность целованием ее руки. После этого тело Иниш было вновь захоронено в монастыре Алкобаса. Перед своей смертью Педру I отдал приказ расположить саркофаг супруги и собственный напротив друг друга. Так, чтобы восстав в день Страшного суда, он бы сразу увидел любимую женщину (См.: Португалия. – М., Вокруг света. С. 151).
61
О геополитических причинах смерти императора Павла Петровича, которую заказали и оплатили наши «британские партнеры», см.: Стариков Н. В. Геополитика. Как это делается. – СПб.: Питер, 2015.
62
Мария Федоровна может быть прекрасным примером. Только не политика, облеченного властью, а хранительницы семейного очага, многодетной матери. Она родила мужу и Империи десять детей. У Павла I было четыре сына: Александр, Константин, Николай и Михаил. Двое из них стали императорами – Александром I и Николаем I. Константин отрекся от престола ради любви, что привело к попытке декабристов захватить власть. Михаил Павлович едва не был убит во время этого восстания. Пять дочерей императорской четы звали: Александра, Елена, Мария, Екатерина, Анна и Ольга (умершая ребенком).
63
У Павла были сложные отношения с матерью. Ведь он справедливо считал, что она заняла его трон. Между прочим – до своей смерти, на долгих 34 года. Поэтому, придя к власти, Павел восстановил жесткий порядок наследования, отмененный Петром Великим: императором становился старший наследник по мужской линии. В таком виде наследование престола просуществовало до 1917 года.
64
Для своего второго внука русская императрица готовила великое будущее. Константин Павлович предназначался для осуществления «Греческого проекта» и должен был стать новым византийским императором. Отсюда, кстати, и его имя. Все готовилось с екатерининской тщательностью. «На рождение Константина была выбита медаль, на которой, между прочим, представлен в отдалении храм Св. Софии в Константинополе и над ним восходящая звезда. Кн. Потемкин устроил по случаю его рождения блестящий праздник на даче; во время фейерверка и иллюминации пел хор песни на новогреческом языке; первой кормилицей великого князя была гречанка Елена; потом к нему приставлен был грек Дмитрий Kурута, который остался при великом князе всю его жизнь. По свидетельству Мальмсбюри, императрица по рождении второго внука несколько раз говорила в кругу приближенных о возможности ему царствовать на престоле греческих императоров; Храповицкий тоже записал разговор в таком духе; наконец, в одной заметке Екатерины читаем: “буде успехи войны подали бы способ и случай России к совершенному выгнанию врага имени Христова из пределов европейских, то Россия за таковую всему христианству и роду человеческому заслугу выговаривает себе восстановление на развалинах варварской державы древней греческой империи. Россия обещает оную империю в совершенной независимости оставить, вручить и отдать младшему российскому великому князю Константину Павловичу, который тогда имеет дать обещание, да не учинить ни в каком случае наследственное или иное притязание на всероссийское наследие, равно и брат его на греческое”» (См.: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/87416/Константин). Проект не осуществился – помешала Британия. Вернулся к его воплощению лишь третий внук Екатерины Николай I. Что касается Константина, то он, женившись на полячке, сам настолько ополячился, что довел в Польше дело до восстания, не попытавшись подавить его в зародыше. Достаточно сказать, что Польша по решению императора Александра I имела собственную армию, которая являлась частью Русской императорской армии. Командовал польской армией Великий князь Константин Павлович. Когда началось восстание, он, имея под рукой польскую регулярную армию, просто уехал, тем самым отдав ее в руки восставших. Таким образом, русская армия воевала не с «мирными» повстанцами, а с регулярной армией, в которой часть офицеров и солдат была из армии Наполеона. В нашу историю Константин вошел как безвольная личность, не принесшая России никакой пользы.
65
Непомнящий Н.Н. 100 великих загадок русской истории // http://www.e-reading.club/bookreader.php/1009735/Nepomnyaschiy_-_100_velikih_zagadok_russkoy_istorii.html
66
Сегодня российские либералы громко хлопают ресницами, говоря: «А что плохого в хождении в американское посольство?» На самом деле все очень просто. Это создание связей, нитей, посредством которых опытный дипломат создает целую паутину своего влияния на процессы внутри страны. В ход идут деньги, посулы, лесть. А если надо – и обольщение. Не любят либералы Россию, не знают ее, не уважают историю «этой страны». Иначе бы не задавали таких глупых вопросов.
