Они выбрали ночь (СИ) - Кузнецов Константин Викторович (лучшие бесплатные книги txt) 📗
Огонь в камине затрещал и сошел на нет, исчезнув между головешек, не став тревожить беседующих.
- Я знаю, что они в городе. Почему? - настойчиво повторил Кайот. - Прошу, ответь!
Огонь вспыхнул ярко-ярко. Лепестки резко взмыли вверх, извиваясь змеями. Мистер Рундо заметно вздрогнул.
- Нервы совсем не к демону, - с сожалением произнес голос. - Твои мысли слишком тревожны. Интересно, где же былое холоднокровие, а?
Скулы Кайота нервно заиграли, и он едва сдержался, чтобы не плеснуть в чучело вином. Глава гильдии несказанно презирал своего предшественника. Долгие годы, преклоняясь перед этим тираном и самодовольным убийцей, мистер Рундо взрастил в себе настоящую ненависть к этому скверному человеку. Так поступали практически все, кто хотел задержаться в гильдии - иные незамедлительно шли на корм червям.
Тот, чья душа таинственным образом задержалась в этом мире, в голове давно убитого кабана, уже седьмой год держал в страхе квартал Отрешенных. На пирсах стали поговаривать, что осторожный во всех отношениях Кайот нашел себе тайного покровителя, который направляет его на истинный путь, оберегая от интриг и случайной смерти. Мистер Рундо не раз слышал за спиной настороженные перешептывания и надо заметить был несказанно рад такому положению вещей. Страх неизвестности в таких делах лучший хранитель от любой неприятности и коварного врага. Пускай те немногие, кто решит подсыпать ему яда или воткнуть в спину кинжал, десять раз подумают, чем оголтело решатся на хитрую расправу.
- Ты всегда думал лишь о своем бренном теле, хе-хе, - прохрипел голос. Кайот поднял усталый взгляд - на морде чучела сияла широкая улыбка.
- Зато тебя, кажется, подобная проблема давно не беспокоит, - желчно парировал Рундо.
Ухмылка чучела мгновенно сменилась устрашающим оскалом:
- А ты изменился, падальщик. Раньше твой язык обычно скрывался за зубами и помалкивал от греха подальше. Что за времена? Что за нравы?
- Мы, кажется, отвлеклись, - решив не доводить беседу до бессмысленных пререканий, Рундо смочил горло отвратительным вином и добавил: - К чему нас посетили Дорианцы? Разве кто-то нарушил закон? Отрешенных хотят призвать к ответу? Или все дело в Крылатых? Олисийцы затеяли очередную игру?
Быстрого ответа не последовало. Голос либо выжидал, либо просто издевался, не забыв недавнюю обиду.
Огонь мерно потрескивал в камине, наполняя комнату ледяной прохладой. Кайот по привычке сделал еще один глоток и поморщившись, отставил вино в сторону. Морозный воздух принес странный запах - запах жимолости.
- Олисийцы. Дорианцы. Бесконечная война добра и зла. В белом есть что-то черное, а в черном виднеются яркие пробелы. Поверь, Кайот, их паритетные отношения существуют только на бумаге. Они могут улыбаться друг дружке, но как только представиться возможность, не прочь разыграть интереснейшую партию...
- Стало быть, небольшая схватка, прихоть бессмертных, - мрачно подытожил Рундо.
- Скорее пари. Некое время препровождение, - голос на миг замолк и продолжил: - хотя я могу ошибаться. Скука иногда толкает на подобные меры. Если бы ты только знал, как меня бесит это бесконечный треск огня. Не спеши жить, Кайот. Не спеши жить...
Собеседник оставил последние слова без ответа. Слишком много мыслей вихрем ворвалось в его голову, взбудоражив, закрутив, заставив погрузиться в тревожные воспоминания.
Их портовый городок редко становился полем случайной битвы. Не смея совать нос в дела бессмертных, Отрешенные исправно приносили жертвы демонам, и зыбкий нейтралитет продолжал сохраняться долгие столетия, и по сей день.
Но когда среди узких улочек внезапно, в одну из ночей, возникал образ безликой женщины или мужчины - мир замирал. Горожане, скрываясь за крепкими ставнями, трепетно вспоминали Всеединого, вознося молитвы, а улицы после захода солнца казались тише погоста, и только перекати-поле гонимый ветром по пустынной брусчатке пересекал границу города. И вот тогда Прентвиль застывал, прислушиваясь к каждому постороннему шороху. И одинокие свечи, исчезая в темных окнах, сливались с ночным мраком, заставляя воображение живо представлять ужасных чудовищ, призванных властью демонов.
Кайот поморщился и щелкнул пальцами, отгоняя тревожные мысли. Ему совершенно не хотелось становиться даже сторонним наблюдателем подобных 'споров' бессмертных.
Взгляд господина Рундо в очередной раз покосился на замершую над камином щетинистую морду. Кабан выглядел высокомерно, будто насмехаясь над бесчисленными проблемами и страхами простых смертных.
3
Вернувшись в свою старую, пропахшую стружкой и сыростью лачугу, Шрам заварил чай и осторожно присев на краешек низкого стула, кинул короткий взгляд на свои куклы. Тошнотворный запах ударил в нос, заставив мастера поморщиться. Сплюнув, он отвернулся. Как же ему опостылел этот бесконечный труд. Время уже давно растянулось для него словно патока, в один большой день. Каждое утро было похоже на предыдущее и предугадывало последующее. И только тот самый рассвет, когда он приобрел свою новую профессию, запомнился ему навсегда...
... Лучи солнца нагло пробивались сквозь завешенное занавесью окно, заставляли хозяина комнаты щуриться. По улице серыми тенями мелькали случайные горожане, не взирая по сторонам и не заглядывая в узкое окно старого дома. Им не было дело до Шрама, и он был не против подобного безразличия.
Отойдя от окна, он вальяжно развалился в кресле-качалке и достал из-за спины нож с широким клинком, выемкой на пяте и ограничителем. С интересом повертел оружие в руке, ловя яркий отблеск. На лице Шрама возникла довольная улыбка.
Лезвие было идеальным. Конечно, это не охотничий нож для свежевания туши и не чужеземный клинок с зазубринами - но последние дни он доставлял своему хозяину истинное удовольствие.
Внезапно взгляд Шрама привлекла едва уловимая капля крови, на самом конце лезвия.
На лице убийцы появилось раздражение. Он просто ненавидел грязное оружие, словно грязную женщину, предлагающую всем и каждому любовь всего за пару суонов.
Подхватив кусок крахмального платка, Шрам с наслаждением протер лезвие.
В этот самый миг раздался стук в дверь.
Убийца ругнулся. Он не любил, когда его отвлекали, от любимого дела, к тому же давно нужно было сменить ночлег. Не ровен час, нагрянут Смотрители или того хуже пронырливые ищейки.
Но сейчас Шрам был спокоен. Случайный гость не был полицмейстером, иначе убийца наверняка почувствовал его гнилое нутро. Внутреннее чутье еще не разу не подводило убийцу.
- Не заперто, - произнес Шрам.
Дверь не открылась. Гость словно специально выжидал, и не спешил посещать временное пристанище.
Оружие мгновенно исчезло в тайных ножнах за спиной.
Раздался скрип, и в небольшую комнатку ворвался поток света, да такой яркий, что Шрам пожалел, что позволил гостю зайти.
На пороге стоял высокий худощавый мужчина. Его лицо скрывал обмотанный вокруг головы широкий шарф, а походный плащ с поднятым воротником был застегнут на все пуговицы, словно за окном царило ужасное ненастье.
- Чем обязан?
Шрам не выказал даже крохотного удивления.
Гость молча прикрыл дверь и сел напротив. Плащ и высокие сапоги были забрызганы грязью - стало быть, издалека, - заключил убийца, ведь Прентвиль уже второй месяц был поглощен ужасной засухой.
- Мне порекомендовали вас для одного деликатного дела, - внезапно произнес гость. Его голос показался Шраму слишком мягким и учтивым.
- Что за дело? Господин, э...не-знаю-вашего-имени, - ответил убийца.
Черные, словно ночь, глаза гостя заметно сощурились. Выждав паузу, он произнес:
- Разве в вашем ремесле нужны имена?
- Хм, раньше меня никто не называл ремесленником, - на лице Шрама возникла мимолетная улыбка.
