Жаркое дыхание прошлого - Полякова Татьяна Викторовна (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
– В каком смысле? – нахмурилась я.
– В том смысле, что следаки либо очень спешили дело раскрыть, либо им кто-то посоветовал найти крайнего и никуда не лезть.
– Здорово. А поподробнее нельзя?
– Можно. Карпов не сомневается, что Шмыгу сделали крайним. Парень сдал часы одному барыге, он здесь на районе живет, правда, теперь уже старенький и от дел отошел. Барыга, узнав об убийстве, о часах сообщил ментам, был у них осведомителем, по-другому таким, как он, нельзя, мигом лавочку прикроют. Само собой, Шмыгу тут же взяли. Допросили и за дружками его отправились, но дружки об аресте прознали и смылись. Олег Кириллов в том числе, мать сказала, уже две ночи не ночевал, но могла, конечно, соврать или напутать, хотя, по идее, должна бы сына выгораживать и твердить, что в ночь убийства дома спал. То, что дружки в бегах, их вину вроде бы подтверждало. Сам Шмыга от часов не открещивался, но заявил, что спер их накануне убийства. Якобы свистнул из машины, которая стояла возле дома Гавриловых. По его словам, на заднем сиденье пакет лежал, и он его прихватил. В пакете оказалась какая-то одежда и часы, ношеные, но видно, что дорогие. Часы он барыге отнес, а барахло – в секонд-хенд. Машину он никогда раньше не видел и решил, что не местная, а с чужаками тут не церемонятся…
С этим я охотно согласилась, мало того, за последние одиннадцать лет в этом смысле тут мало что изменилось.
– Шмыга видел, как дамочка вышла из часовой мастерской, за пакетом полезла, а потом заволновалась, его не обнаружив. Досматривать шоу не стал и удалился. Больших денег барыга ему не дал, хотя и согласился, что часы дорогие.
– Часы, само собой, принадлежали Гаврилову? – спросила я.
– Его зятю. Подарок друзей, с дарственной надписью на обороте. Оттого барыга копейки дал, сказав Шмыге: кому их продашь? Повода задерживать Шмыгу за убийство вроде бы не было. Но… – тут Егор сделал паузу, подняв указательный палец, и сам с интересом взглянул на него, – барыга вдруг поменял показания, и теперь выходило, что часы Шмыга принес не до, а после убийства.
– Парня подставляли, выгораживая настоящего убийцу? – вслух подумала я.
– Или все еще проще: всю семью перестреляли, дело, как говорится, резонансное, других подозреваемых не было, а тут готовый преступник. Шпана, вор, вполне может быть и убийцей. А пока разбирались, что и как, Шмыга умер.
– Сам или помог кто?
– Сам. У него сердце с детства больное. Насели на него не на шутку… в общем, все одно к одному. Поначалу думали, он приступ симулирует, а уж потом поздно стало.
– И дело после этого закрыли?
– Не сразу. Городское начальство поменялось, и потихоньку все сошло на нет.
– Так что все-таки убийцы Гавриловых забрали из дома?
– Кто ж знает, если не ясно, что у них было. Может, папаша-часовщик золото-бриллианты прятал. Деньги-то у него должны водиться… хотя… не знаю, Полина.
– Но получается, убийцы забрали только часы. Не за ними же приходили?
– С часами все ясно, – отмахнулся Егор. – Уверен, Шмыга их действительно спер из машины. Они, по словам барыги, отставали, я думаю, дочка Гаврилова их папе привезла починить. Но положила не в сумочку, а в пакет с вещами и вспомнила об этом лишь у отца в мастерской. Вернулась, а Шмыга уже пакетик подрезал…
– Бедный парень, – вздохнула я. – Знал бы, чем все обернется, близко бы к машине не подошел.
– Бедный, – передразнил Егор. – Таким бедным в старину руки отрубали.
Я закатила глаза, демонстрируя свое отношение к познаниям коллеги в области истории, но тут же спросила:
– Значит, что на самом деле убийца искал в доме Гавриловых, мы представления не имеем?
– Либо налетчики искали деньги, либо…
– Они вовсе не налетчики, – подхватила я. – И банальное убийство пытались замаскировать под лихой налет с летальным исходом для хозяев. А Олег оказался невольным свидетелем.
– Да мы даже не знаем, действительно его убийство связано с гибелью семьи Гавриловых или нет, – напомнил Егор.
– Вот именно, – съязвила я. – Иными словами, ничего полезного ты не узнал. – Егор взглянул с удивлением, которое быстро переросло в обиду, а потом и в возмущение. – Нам нужно заглянуть в уголовное дело, – напомнила я, не дожидаясь, когда он начнет возмущаться.
В тот день мы все-таки навестили того самого барыгу, хотя ни Егор, ни даже я не видели в том особого толка. Дядьке оказалось хорошо за семьдесят, он недавно перенес инсульт и говорил с трудом. Как ни странно, тот давний случай вспомнил и заверил, что сменить показания его вынудил следователь, а в действительности Шмыга принес часы до, а не после убийства.
– Болтали, что у Гавриловых деньги водятся, – продолжил он. – Откуда эти разговоры, не знаю, жили они не богато, но дыма без огня не бывает… Не наши их убили. Шила в мешке не утаишь, а в тот раз никаких слухов.
– Должны быть какие-то подозреваемые, – когда мы возвращались в офис, ворчала я. – А если Шмыга не просто так часы украл?
– Ты говори, да не заговаривайся, – хмыкнул Егор. – Украл, чтоб на него убийство повесили?
– Вот именно, о чем он, конечно, не догадывался.
– Когда светит срок за убийство четырех человек, соображать начинаешь быстро, и того, кто его надоумил свистнуть часы, парень бы выгораживать не стал.
– Так, может, и не выгораживал, – усмехнулась я.
Егор чертыхнулся, взглянув недовольно, и спросил:
– Мне прямо сейчас в архив бежать?
– Ну… бежать не надо, а вот поторопиться не мешало бы.
В тот вечер по дороге домой я то и дело поглядывала в зеркало заднего вида. Слова Бада даром не прошли, вызвав в душе смутное беспокойство. Квартира показалась неприветливой, даже чужой. Может, позвонить Егору? Но лишь только потянулась к мобильному, как сразу почувствовала угрызения совести, нельзя так беспардонно пользоваться его добротой. Вместо этого я позвонила папе, он, видимо, уловил мое настроение и тут же задал вопрос: все ли у меня в порядке? И я поспешно заверила, что если и не являюсь самым счастливым человеком на свете, то уже близка к этому. Простившись с папой, вышла в скайп, в робкой надежде, что Руфина вернулась из очередной поездки в Тибет и ответит. Руфина – моя подруга, но, к сожалению, в последнее время мы не только виделись редко, но даже разговаривали нечасто.
«Надо было с ней ехать, – с внезапной обидой подумала я. – Медитировала бы в монастыре, занималась йогой, все лучше, чем считать дни, ожидая, когда Владан вернется».
Вот кому мне действительно хотелось позвонить. Желание было столь острым, что пришлось убрать мобильный подальше. Тут я вспомнила про своего давнего приятеля Юрку и набрала его номер.
Юра ответил сразу, а через час мы встретились в кафе. Он не спеша поведал о новостях в личной жизни, точнее, об отсутствии этих самых новостей, и о делах на работе, которые тоже новизной не блистали. Юрка трудился на телевидении оператором, работой был доволен и жизнью в целом тоже.
– А у тебя как дела? – спросил он скорее всего из вежливости и поставил меня в слегка затруднительное положение.
– Какие у меня дела? – буркнула я. – Вот, с тобой сижу.
– Владан еще не вернулся? – осторожно поинтересовался он.
– Нет.
– А чего там с трупом? – вдруг задал вопрос Юрик и в ответ на мой удивленный взгляд продолжил: – Ты что, не в курсе? Неподалеку от вашего офиса во время строительных работ труп нашли.
– Да в курсе я, в курсе… – Тут я вздохнула и принялась рассказывать о нашем с Егором расследовании.
– Одиннадцать лет в подвале пролежать, – покачал головой Юрка, когда я закончила. – Столько людей рядом жили… ходили мимо. Даже его собственная мать. Жуть. Не сердись, но, по-моему, вы зря тратите время. Такие убийства редко раскрываются.
– Тебе откуда знать? – не удержалась я.
– Откуда… простая логика. Слишком много времени прошло.
Покинув кафе, мы немного прогулялись по набережной, потом Юрка заторопился домой. Рано утром он отправлялся в командировку куда-то в район. Мы простились, а через минуту мне стало ясно: я не хочу возвращаться в свою квартиру, хотя никаких причин для этого вроде бы не было. Не хочу, и все.
