Дэйвенпорты - Маркис Кристал (книги .txt, .fb2) 📗
Руби цапнула очередной высокий бокал с проплывавшего мимо подноса. Девушка слегка пошатнулась, но, к счастью, рядом оказался стол, за который она схватилась.
– Значит, вам вдруг понадобилась жидкая храбрость? – сказал кто-то за ее плечом.
Руби вздрогнула и оторвала взгляд от бокала. Это был Харрисон Бартон. Он указывал на пустой бокал в руке девушки. Этот молодой человек переехал в Чикаго из Луизианы. Он получил приглашение благодаря своему богатству, но в целом городе не хватило бы денег, чтобы люди забыли, что когда-то его мать была рабыней его отца. У него была такая же светло-коричневая кожа, как у прежней подруги Оливии, а теперь служанки, Эми-Роуз. Стоило Руби поднять на гостя взгляд, как она вспомнила, какие необычные у него глаза: светлые, бледно-карие с зеленой каймой. Многие в этой комнате хотели бы взвалить на него вину за смешанный брак его родителей. Человек с такой внешностью обычно бывает плодом насилия, напоминанием о невысказанной боли. Само его существование вызывало дискомфорт как у черных, так и у белых.
Но Руби его внешность ничуть не тревожила.
– А для чего мне могла бы понадобиться храбрость, мистер Бартон? – спросила она. Девушка позволила ему забрать из ее руки пустой бокал и заменить его полным.
– А я разве сказал «храбрость»? – смутился мистер Бартон.
Шея его над воротничком начала наливаться краской. Руби почувствовала, как ее кожу покалывает, и не смогла сдержать улыбку. Ей нравилась напевность, с какой этот молодой человек произносил каждый слог.
– Возможно, вам просто нужно повеселиться. – В тоне его сквозила некая неуверенность, но теплая улыбка никуда не делась.
– Я обожаю веселиться. Боже, если человек не веселится, то зачем вообще жить?
Мистер Бартон перенес вес на другую ногу, и Руби увидела на противоположном конце зала Джона, разговаривавшего с отцом. Но, к ее удивлению, глаза Джона были прикованы к ней и Харрисону Бартону. Брови молодого мистера Дэйвенпорта были нахмурены. Неужели он… ревнует? Руби мягко положила ладонь на предплечье Харрисона. Сквозь ресницы она заметила, что Джон замер. «Кто бы сомневался», – подумала она. Инстинкт собственника впервые проявляется у мальчиков на детской площадке и сохраняется на всю жизнь. Ну что ж, если для того, чтобы завладеть вниманием Джона, нужно дать ему повод для ревности, то так тому и быть.
– Хотите потанцевать? – спросил Харрисон.
Руби оторвала взгляд от Джона и перевела его на мужчину, стоявшего перед ней.
– Я уже сама собиралась предложить, но вы меня опередили!
Мистер Бартон положил ладонь на поясницу Руби и повел ее в центр зала. Пока девушка со своим красивым партнером скользила по паркету, она чувствовала на себе взгляд Джона и впервые за весь вечер улыбалась искренне. У нее начал вырисовываться план… Руби обратила всю мощь своих чар на мистера Бартона. Она наклонялась к нему настолько близко, насколько позволяли приличия, и, отметив про себя последнюю точку зала, в которой она видела Джона, Руби усилием воли заставила себя не смотреть в ту сторону, а сосредоточить все внимание на партнере.
Харрисон Бартон оказался потрясающим танцором, и, что поразило девушку еще сильнее, собеседником он был вообще непревзойденным. Он рассказывал о своей семье и городке, в котором вырос, с такой теплотой, что у Руби заныло сердце. Ее так увлекла история о том, как брат Харрисона сломал руку, когда полез на дерево, что она не заметила, как началась следующая песня, а сзади незаметно подошла мать.
– Руби, – процедила она сквозь зубы, оказавшись рядом с дочерью. – Ты должна всем нашим гостям дать возможность пригласить тебя на танец.
В жилах Руби бурлило шампанское, а внутри теплилась злость, так что при этих словах она резко развернулась к матери.
– Прошу прощения, миссис Тремейн, – вмешался Харрисон, прежде чем Руби смогла выплеснуть свое раздражение. – Ваша дочь превосходно танцует. Мне крайне приятно ее общество, и я и не думал похищать ее у гостей так надолго.
Хотя слова Харрисона были обращены к ее матери, его ореховые глаза безотрывно смотрели в глаза Руби. А если он и заметил, как у миссис Тремейн дергается бровь, то не подал виду.
– Благодарю вас за танец, мисс Тремейн, – сказал он.
Девушка наблюдала, как к мистеру Бартону подошла Агата Лири и они растворились в толпе. Да, популярный холостяк оказался как нельзя кстати.
Руби рванула к бару, подальше от матери, пока не успела сказать что-то, о чем позже пожалеет. Она резко повернула налево и увидела впереди группу гостей. Тогда девушка нашла тихое местечко в холле. Воздух здесь был заметно холоднее, но это освежало. Руби прислонилась к стене и закрыла глаза. «Всего пара часов осталась», – сказала она себе. Сквозь гудение музыки вдруг послышался приглушенный шепот: говорившие явно приближались к Руби. Девушка не смогла побороть соблазн. Она на цыпочках подкралась к гостиной, которая на этот вечер стала дамской комнатой отдыха.
– В общем, я надеюсь, что он победит. Хотя бы ради их блага.
Руби резко выпрямилась и замерла, скрытая от чужих глаз стеной холла.
Тут вступил второй голос:
– Если он хочет победить, ему потребуются голоса белых. И не только той кучки, которую пригласили сегодня.
– Хммм, – проговорил первый голос, – если он проиграет, Тремейны по миру пойдут.
С каждым вдохом платье на груди Руби натягивалось до предела.
– Могу я надеяться на следующий танец? – промурлыкал кто-то ей на ухо.
Девушка вздрогнула. Ее обволок запах бергамота и бальзамина и смягчил ее напряжение. Ах да, вот же он, тот, из-за кого она стала танцевать с мистером Бартоном. А Руби чуть не забыла.
Улыбнувшись, она медленно и изящно повернулась к Джону Дэйвенпорту. Уголки ее губ невольно поползли вверх от удовлетворения, что план сработает.
– Я уж думала, ты никогда не предложишь.
Глава 9
Оливия
Оливия едва дышала. Она ухватилась за плечи мистера Лоренса, который неистово кружил ее по паркету, прижав ладонь к ее спине: они пытались перетанцевать другие пары и как можно дольше выдержать все ускоряющийся темп музыки. Пары, выбывавшие из состязания, присоединялись к зрителям и хлопали в такт. Все взгляды были сосредоточены на Оливии, а та в кои-то веки не ловила себя на сомнениях в правильности каждого своего действия. Она не гналась за недостижимым идеалом.
Она просто веселилась.
Лицо горело, на висках проступил пот. И хотя мышцы бедер пылали, а пальцы ног ныли, девушка не хотела останавливаться.
– Когда я пригласил вас на танец, – перекрикивая музыку, заметил мистер Лоренс, – я представлял себе что-то помедленнее.
– Можем замедлиться, если для вас это слишком быстро, – сказала Оливия, выгибая бровь и бросая ему вызов.
– И проиграть? – Британец покачал головой и посмотрел ей в глаза. – Уж если я за что-то берусь, то рассчитываю победить.
От этих слов румянец на ее щеках стал еще более густым.
Лица вокруг них слились в единое пятно. Когда темп еще немного ускорился и очередная пара выбыла, их движения стали неуклюжими. Оливия сделала неловкое движение, запнулась о ноги мистера Лоренса. Они, пошатываясь, вильнули в сторону и покинули танцевальную зону. Руки мистера Лоренса обхватывали талию Оливии, его лицо было в каких-то сантиметрах от ее лица. Оба расхохотались.
– Извините, – выдохнула Оливия.
Мистер Лоренс посмотрел на последнюю пару, радующуюся своей победе.
– Мы выступили достойно. У нас будет возможность попробовать еще раз. – Он улыбнулся: – Я принесу напитки.
Девушка кивнула и стала наблюдать, как он идет через залу.
– Оливия! – Миссис Дэйвенпорт быстро шагнула к дочери и сжала обе ее ладони. – Вы такая красивая пара, – прошептала она.
Оливия улыбнулась, а мать нежно тронула ее подбородок и отошла.
Джейкоб Лоренс почти не отходил от Оливии с того самого момента, как прибыл на вечеринку. Он был очень мил, пока Оливия представляла ему многочисленных знакомых, и несколько раз ее рассмешил. Он был остроумен и обаятелен. Красив. У него было все, чего она искала в кавалере. И девушка была вполне уверена, что он думает о ней так же. Целый год она гадала, как найти подходящего мужчину. Неужели в действительности это настолько просто?
