Собрание сочинений, том 1. Белый вождь. Квартеронка. - Рид Томас Майн (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
В Америке не принято пить вино маленькими глотками, сидя за столом: здесь пьют стоя, вернее — на ходу. Будь вино холодным или горячим, смешанным или неразбавленным — американец глотает его залпом, а потом возвращается на место и там курит сигару или жует табак до нового приглашения: «Ну-ка, опрокинем по стаканчику!»
Все выпили, и игроки снова уселись вокруг стола. Джентльмен, предложивший уступить мне свое место, отказался участвовать в игре. Ему сегодня не везет, повторил он, больше он не намерен играть.
Может быть, кто-нибудь сядет вместо него? И все игроки повернулись ко мне.
Я поблагодарил своих новых знакомых, но отказался наотрез. В юкр я никогда не играл и не имею о нем никакого представления, объяснил я, если не считать того, что я успел усвоить, наблюдая за их игрой.
— Ну, это никуда не годится! — заявил торговец свининой. — Как же это мы останемся без партнера? Пожалуйста, мистер Чорли, — так вас, кажется, зовут? (Эти слова были обращены к джентльмену, покинувшему свое место.) Что же вы нас подводите? Вы расстраиваете всю игру.
— Если я снова сяду, — возразил Чорли, — я окончательно проиграюсь. Нет, не желаю рисковать.
— Но, может быть, этот джентльмен играет в вист? — предложил другой, указывая на меня. — Ведь вы, сэр, англичанин, а ваши соотечественники все мастера играть в вист.
— Да, в вист я играю, — ответил я довольно опрометчиво.
— Вот и прекрасно!.. Что вы скажете насчет виста? — спросил тот же джентльмен, обратившись к сидящим за столом.
— Ну, в вист я не игрок, — недовольно заявил торговец свининой. — Да уж, так и быть, рискну, просто чтобы не расстраивать компанию.
— А я уверен, что вы играете не хуже меня, — сказал предложивший вист.
— Да я и не помню, когда играл. Но раз нельзя составить партию в юкр — пожалуй, попробую…
— Однако позвольте… Если вы затеваете вист… — прервал его джентльмен, отказавшийся от юкра, — если вы затеваете вист, я не прочь примкнуть к вам — может быть, хоть сейчас повезет. И если джентльмен не возражает, я буду рад иметь его своим партнером. Как вы правильно изволили заметить, сэр, англичане — знатоки по части виста. Их национальная игра, насколько мне известно.
— Это нам, пожалуй, невыгодно, мистер Чорли, — заметил специалист по окорокам. — Но поскольку вы предлагаете и мистер Хэтчер… Хэтчер, если не ошибаюсь?
— Да, меня зовут Хэтчер, — ответил поклонник виста, к которому относился этот вопрос.
— Если мистер Хэтчер согласен, — продолжала белая шляпа, — то и я не пойду на попятный, черт меня побери!
— О! Мне решительно все равно, — сказал Хэтчер, махнув рукой, — лишь бы играть.
Надо заметить, что я никогда особенно не увлекался картами, а тем более не играл систематически, но в силу некоторых обстоятельств сносно играл в вист и знал, что не всякий меня обыграет. Если партнер у меня достойный, то, уж конечно, мы сильно не пострадаем, а, судя по всему, этот знал свое дело. Кто-то из стоявших рядом успел шепнуть мне, что он дока по этой части.
Потому ли, что на меня нашел какой-то бесшабашный стих, потому ли, что меня толкало тайное побуждение, которое особенно окрепло впоследствии, потому ли, что меня попросту одурачили и приперли к стене, но я дал согласие, и мы с Чорли стали играть против Хэтчера и торговца свининой.
Партнеры сели за стол друг против друга, карты перетасовали, раздали, и игра началась.
Глава XLVIII. ИГРА ПРЕРВАНА
Первые две или три партии мы играли по маленькой — всего по доллару. Это предложение исходило от Хэтчера и торговца свининой, которые не желали рисковать, ибо давно не играли в вист. Зато оба усиленно бились об заклад с моим партнером Чорли и любым желающим. Спорили, на какой будет открыт козырь, на масть, на «онер» и на «решающую взятку».
Первые две партии мы с Чорли выиграли без труда. Я заметил, что наши противники допустили несколько грубых промахов, и решил, что мы их заткнем за пояс. Чорли не преминул заявить об этом, словно мы играли не на интерес, а ради того, чтобы отличиться друг перед другом. Немного погодя, когда мы выиграли еще одну партию, он снова стал бахвалиться.
Торговец свининой и его партнер начинали мало-помалу злиться.
— Не идет карта, и все! — с обиженным видом оправдывался последний.
— Что это за карта! — подтвердила касторовая шляпа. — Хоть бы раз сдали что-нибудь путное. Ну, вот опять!
— Опять дрянь? — с мрачным видом осведомился его партнер.
— Хуже нельзя! Тут и на картофельные очистки не выиграешь.
— А ну, джентльмены! — вмешался мой партнер Чорли. — Нельзя ли без разговоров? Неудобно все-таки!
— Эх! — воскликнул торговец свининой. — Если на то пошло, хотите, я вам свои карты открою? Все равно ни одной взятки.
И опять выиграли мы!
Это еще больше раздосадовало наших противников, и они предложили удвоить ставку. Мы согласились, и игра продолжалась.
Снова мы с Чорли оказались в выигрыше, и торговец свининой спросил своего партнера, согласен ли он повысить ставку. Тот поколебался немного, словно сумма показалась чересчур уж высокой, но в конце концов согласился. Нам, выигрывавшим раз за разом, тем более неловко было отказываться, и мы снова, по образному выражению Чорли, загребли всю казну.
Ставку опять удвоили и, возможно, продолжали бы и дальше увеличивать в той же пропорции, если бы я наотрез не отказался играть на таких условиях. Я знал, сколько у меня денег, и понимал, что, если ставки будут расти с такой головокружительной быстротой, а счастье вдруг переменится, я сяду на мель. Все-таки я согласился увеличить ставку до десяти долларов, и мы продолжали игру.
Хорошо, что мы вовремя остановились, потому что с этой минуты счастье от нас отвернулось. Мы чуть ли не всякий раз проигрывали, и это при ставке в десять долларов! Кошелек мой заметно съежился. Еще немного, и я проигрался бы в пух.
Мой партнер, который до сего времени играл хладнокровно, вдруг начал горячиться, проклинал карты и ту несчастную минуту, когда сел за этот паршивый вист. То ли от волнения, то ли по другой причине, но играл он теперь из рук вон плохо. Несколько раз с непонятной опрометчивостью скидывал не ту карту и делал неправильные ходы. По всей видимости, наши неудачи так обескуражили его, что он зарывался, играл все небрежнее и, казалось, совсем не думал, к каким плачевным результатам может привести подобная невнимательность. Признаюсь, я удивился, так как всего час назад он на моих глазах с завидным спокойствием проигрывал в юкр куда более значительные суммы.
Я бы не сказал, что нам не везло. Карта нам шла неплохая, и несколько раз мы, несомненно, могли бы выиграть, если бы мой партнер проявил большее искусство. Но из-за его промахов мы продолжали проигрывать, и вскоре более половины имевшихся у меня денег благополучно перекочевало в карманы Хэтчера и торговца свининой.
Вероятно, туда последовали бы и остатки моих капиталов, если бы наш вист не был прерван, и притом весьма загадочным образом.
Мы услышали вдруг какие-то возгласы, идущие, по-видимому, с нижней палубы, потом два пистолетных выстрела, словно на выстрел ответили выстрелом, и секунду спустя кто-то закричал:
— Господи, человека застрелили!
Карты выпали у нас из рук, каждый, вскакивая из-за стола, схватил свою ставку, и игроки, и те, кто ставил на них, и просто зрители — все повалили к передним и боковым дверям салона. Одни побежали вниз, другие полезли на штормовой мостик, кто кинулся на корму, кто на нос, и все наперебой кричали: «Что такое? Что случилось? Кто стрелял?.. Убит?» А в этот шум еще врывался отчаянный визг дам, забившихся в свои каюты. Тревога, вызванная криком «Женщина за бортом», не шла ни в какое сравнение с теперешним переполохом. Но странно: ни убитого, ни раненого так и не удалось обнаружить. Не удалось отыскать и того, кто стрелял или хотя бы видел стрелявшего. Выходило, что никто не стрелял и никого не застрелили!
