Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов (сборник) - Каннинг Виктор (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
– Не забывайте, что разговариваете с полицейским, мистер Ламли. Наша работа заключается в сборе улик, установлении фактов. Мисс Тайлер все-таки могла совершить самоубийство по причинам, достаточно веским для нее, но о которых мы никогда не узнаем. Однако могла и не совершить его. Сейчас я хочу, чтобы вы отправились домой и обо всем поразмыслили. Заметьте, не обсуждали с кем-либо, а обдумали наедине с собой. И если что-нибудь полезное для нас придет вам в голову, сразу же дайте знать.
Джордж вернулся в «Красный лев» и пообедал за стойкой бара с двумя большими порциями виски и содовой.
А в полицейском участке, как только Джордж ушел, к сержанту присоединился детектив из уголовного розыска. Тот самый, что прежде осмотрел дом Джорджа и через Скотленд-Ярд отправил свой отчет в департамент Буша.
– Ну и как? – спросил он.
Сержант покачал головой:
– Уверен, он ни о чем не знает. Понятия не имел о ее беременности, как и о деньгах, причитающихся ему по завещанию. И находится в полнейшем недоумении, по какой причине она могла отправиться за город на пикник, а потом покончить с собой.
Детектив взял со стола отчет о вскрытии и просмотрел его.
– А что это за мелкий синяк в верхней части левой руки?
– Такой легко себе набить, просто выходя из машины. Случайно ударилась, вот и все. Нет сомнений, что причиной смерти явилось отравление выхлопными газами. В маленьком автомобиле достаточно нескольких минут, чтобы их содержание в воздухе вызвало летальный исход. Думаю, она все-таки наложила на себя руки, но мы так и не узнаем, по какой причине.
– А что считает шеф?
– Ты же знаешь его отношение к самоубийствам. Особенно в автомобилях. Что бы там ни говорила эта старуха, миссис Тайлер, а он распорядился провести дополнительную экспертизу. Проверить кровь и внутренние органы на присутствие наркотиков или токсических веществ. Она бы стала не первой, кому сначала впрыснули яд, а потом разыграли самоубийство.
– И не последней. Ты ведь в курсе, что мы написали рапорт на Ламли в связи с делом Торговца?
– Да. Получается, что он у нас похититель людей, а теперь еще и убийца. Чушь собачья! И вообще, мы по тому делу написали множество рапортов на разных людей.
– Но я все равно считаю, что нужно информировать их об этом случае. Кто знает, в каком направлении они сейчас ведут расследование?
– Ладно. Вот только я бы подождал, пока доктор проведет повторные анализы и пришлет отчет. Он должен лежать у меня на столе завтра. И если хочешь знать, охота за Торговцем – занятие бессмысленное. Он уже спокойно сбежал из страны со своей добычей. Просто у высшего начальства этот тип навсегда останется большой занозой в задницах. А если веришь, что Ламли в чем-либо замешан, тогда я скажу тебе, что Джек Потрошитель до сих пор жив, здоров и спокойно живет в Блэкпуле. Ты и в это поверишь?
Эдвард Шебридж прочитал заранее оговоренное кодированное объявление в «Дейли телеграф». Радости не испытал. Все радостные эмоции ожидали его гораздо позже. А в этот момент он всего лишь получил сигнал, которого дожидался. Шебридж уселся за пультом в своем подвальном кабинете, взял портативную пишущую машинку и проставил дату в пустовавшем углу листка с письмом для Грандисона, которое напечатал одновременно с посланием в адрес сэра Чарльза Мэдема. Затем передал его жене, чтобы она отправила конверт по почте. Ей предстояло отправиться на машине в Саутгемптон.
Стоя рядом с автомобилем, Шебридж сказал:
– В Саутгемптоне купи местную вечернюю газету. Кажется, она называется «Ивнинг эко».
– Из-за мисс Тайлер?
– Да, они уже могли написать о ней.
– Но ты ведь ничем не обеспокоен?
– Нет. Даже если они выяснят, что она заезжала сюда, это ничего не изменит. Мы не знаем о том, что она совершила самоубийство. Нам неизвестна подлинная причина, приведшая ее в наш дом. Она говорила с нами только о месте под кемпинг для дачных домиков на колесах. И это правда. Мисс Тайлер не упомянула бы о мисс Рейнберд, если бы не перепугалась. Ее истинная цель заключалась в том, чтобы посмотреть на нас, прежде чем принять решение, как действовать дальше. Если о ее приезде к нам кто-нибудь знал, нас, вероятно, в ближайшее время посетит полиция. Но мы расскажем чистую правду, до известных пределов. Если им известно о мисс Рейнберд и моем с ней родстве, я опять-таки скажу правду. Мисс Рейнберд меня не волнует. Когда купишь газету, проверь, есть ли в ней сообщение, а потом немедленно избавься от нее.
– Жаль, что так получилось.
– Но мы же всегда знали о возможном элементе случайности. Он мог оказаться роковым для нас или же мы сумели бы с ним справиться. Мы нашли выход из положения. Знаем, как высоки ставки в игре, нам известны все подстерегающие нас опасности. Нам не свойственна самонадеянная уверенность в собственной безгрешности. Все когда-нибудь допускают ошибки. Боги послали нам нежданную случайность, только и всего. Вероятно, чтобы испытать нашу стойкость и умение справляться с кризисами.
Шебридж поцеловал жену.
– Эта женщина была не из тех, кто совершает самоубийство, – задумчиво произнесла она.
Он улыбнулся, уверенный, что это не было проявлением слабости с ее стороны. Жена не знала, что такое слабость или страх.
– Подобное происходит часто, – заметил Шебридж. – И кто-то непременно говорит: «Не могу поверить. Она была не из тех, кто способен на такое».
Когда жена уехала, он отправился в сторону луга, захватив с собой принадлежавшего сыну ястреба-тетеревятника. Пока мальчик жил в интернате, Шебридж сам тренировал птицу. По пути ему пришлось миновать рощицу вязов с задней стороны дома. Самка, на голове которой не было привычного мешочка, сразу увидела суету грачей в кронах, нахохлилась, начала распускать хвост и отслеживать полеты черных птиц.
Но хозяин пронес ястреба сквозь рощу и прошел еще полмили вниз по лугу. Там раскинулись возделанные поля, на них пробивались ранние побеги кукурузы. В этом же месте пролегал обычный маршрут перелета грачей из полей к гнездам среди вязов. Чаще всего они перемещались стаями, но иногда в такой полет вверх вдоль склона пускался одинокий грач. И вскоре они увидели его. Шебридж спустил ястреба, и самка устремилась к грачу с наветренной стороны. Тот заметил появление хищницы. Не имея рядом прикрытия ни на дереве, ни на земле, он принялся неловкими кругами подниматься вверх, стараясь попасть в ветряной поток. Ястреб повторял круги грача, но тот тоже был сильной птицей, и у ястреба ушло время, чтобы подняться выше своей будущей добычи.
Шебридж стоял и наблюдал эту сцену, вспоминая, как его сын впервые в жизни сам спустил тетеревятника на грача. Когда случается что-нибудь хорошее, подумал он, острее всего запоминается именно первый раз. Потом бывает тоже очень хорошо, но пропадает мелкий, но очень важный элемент магии. Твой первый фазан, подстреленный и камнем падающий на землю, первый крупный лосось, которого по неопытности пытаешься вытянуть за леску, обжигая себе пальцы… В жизни было столько прекрасных моментов! Но в наши дни многие из них постепенно исчезали. В природе всегда соблюдался естественный баланс между жизнью и смертью. Но природа сама по себе не обладала достаточной силой, чтобы противостоять быстрому загрязнению окружающей среды человеком, нечистотам, которые он распространял повсюду вокруг себя. Он превращал моря и реки в сточные канавы, а землю покрывал огромными горами мусора и прочих отходов. Ничто не могло остановить этого. Можно было лишь найти какое-то еще не загаженное место, окружить его и защитить от расползавшегося грязным пятном и проникавшего повсюду «цивилизованного мира».
Ястребиха гортанным клекотом оповестила грача о своем присутствии, а затем сделала два быстрых ложных маневра, имитируя нападение и заставляя противника прижаться ближе к земле. Грач метнулся по ветру в сторону живой изгороди вдоль поля, которая могла спасти его, но располагалась слишком далеко.
Хищная птица сложила крылья и устремилась на грача с такой скоростью, что Шебридж слышал, как ее тело со свистом режет воздух. Она нанесла удар в ста футах над поверхностью земли, даже не пытаясь прижать добычу еще ниже. Взметнулись в воздух черные перья, и в одно мгновение все было кончено. Разорванная когтями и клювом птица рухнула на землю. Это смерть, подумал Шебридж, но какая же красивая!
