Государственная измена - Платонов Олег Анатольевич (читать книги полные TXT) 📗

Однако появление на мировом рынке большого количества сырьевых и энергетических ресурсов резко снизило цены на них [669]. В результате российская экономика, несмотря на огромный рост поставок, практически ничего не выиграла. Так, экспорт алюминия из России начал расти в 1990 году, хотя резкий его скачок был отмечен в 1992 году. В 1990-м экспорт алюминия составил 0,4 млн. т, в 1991-м — 0,6 млн., в 1992-м — 1,2 млн. и в 1993-м — 1,5 млн. т. Одновременно цена на алюминий, в 1989  году составлявшая 1950 долл. за 1 т, упала до 1639 долл. в 1990    году,  1304 долл. — в 1991-м,  1256 долл. — в 1992-м, 1240 долл. — в 1993-м и 1189 долл. — к 23 января 1994 года. С 1989 года экспорт Россией алюминия вырос почти в четыре раза, но рост валютных поступлений был в значительной степени «съеден» в результате создавшегося перенасыщения рынка.

Трансформация российской экономики в сторону интересов Запада подкреплялась антирусской политикой революционного правительства на приватизацию (экспроприацию) и либерализацию цен.

Как я уже отмечал в предыдущей главе, так называемая приватизация была прямым ограблением национального достояния Русского народа. В течение 2—3 лет в руки представителей криминально-космополитического режима (прежде всего еврейских кланов) и иностранных собственников перешла преобладающая часть национального богатства Русского народа. Проведенная по предложению А. Чубайса ваучерная приватизация позволила новым собственникам получить русское национальное достояние почти за бесценок, по крайней мере в 20 раз дешевле, чем оно стоило на самом деле. Как писал сменивший А. Чубайса на посту председателя Госкомимущества В. П. Полеванов: «По сути произошло крупнейшее в истории России разбазаривание государственной собственности, что само по себе явилось одним из источников кризиса и заложило основы многочисленных будущих конфликтов, направленных на передел собственности» [670].

Под предлогом разукрупнения и демонополизации промышленных предприятий революционное правительство разрушило многие целостные технологические комплексы, что уже поставило под угрозу само сохранение наиболее современной части промышленного потенциала.

Наибольший ущерб насильственным разукрупнением предприятий, входящих в единую технологическую цепочку, был нанесен в авиационной, машиностроительной, лесной, оборонной и агропромышленной отраслях народного хозяйства.

Поскольку процессы приватизации из-за обвального характера были сопряжены с остальными элементами экономических преобразований (прежде всего со структурной политикой), подавляющая часть возникшего на базе государственных предприятий местного и смешанного секторов с самого начала оказалась на грани банкротства.

Как отмечал В. П. Полеванов, «лотерейная» специфика избранного революционным правительством варианта ваучерной приватизации (состоявшая в том, что с самого ее начала отсутствовала ... в отношении того, какие государственные активы выделены ... реализации за чеки), не приведя к формированию рациональной корпоративной структуры, сформировала у большинства населения устойчивое убеждение в том, что его не столько наделили собственностью, сколько экспроприировали.

Чековая приватизация создала многочисленную массу «неимущих собственников», требующих защиты со стороны государства. Пребывание в их руках мелких и даже крупных пакетов акций малоэффективных предприятий делало эти слои населения «неэффективным инвестором».

Ранее, в условиях административной экономики, государство, как активный и по сути единственный собственник в бывшем СССР, являлось гарантом для малоимущих социально не защищенных слоев населения, составляющих около 30% от общей численности населения. Однако форсированная приватизация госсобственности происходила без создания соответствующих механизмов защиты малоимущих слоев населения. Поступающие в Федеральную службу контрразведки РФ материалы свидетельствовали о критической ситуации, складывающейся на предприятиях оборонного комплекса России, которая, по мнению специалистов, усугубляется тем, что приватизация и акционирование производятся без учета их специфики и роли в обеспечении выполнения государственного оборонного заказа.

Одним из существенных аспектов приватизации предприятий оборонных отраслей прмышленности является стремление иностранных компаний и фирм использовать происходящие процессы в оборонном комплексе для проникновения в его управленческие структуры путем скупки акций приватизируемых предприятий на чековых аукционах. Делалось это преимущественно через посредников. В результате западные собственники купили фактически за бесценок (в 29 раз дешевле их реальной стоимости) крупнейшие приватизируемые предприятия России. В частности, за бесценок с одобрения А. Чубайса были проданы 77 предприятий в металлургии, 85 — в машиностроении, 60 — в нефтяной отрасли, 65 — в химической промышленности [671].

Главное оружие монетаристской теории — так называемая либерализация цен, проводимая революционным правительством с января 1992 года, — было на самом деле скрытой денежной реформой конфискационного типа, позволившей отнять у Русского народа не только общенациональную собственность, но и личные денежные сбережения. За счет либерализации цен криминально-космополитический режим освободился от всех своих старых государственных обязательств перед населением и предприятиями.

Либерализация цен стала средством огромной наживы для многих предпринимателей. В конце 1991 года они активно скупают наличный товар: сырье, персональные компьютеры, товары широкого потребления. Индекс цен на сырье на Российской товарно-сырьевой бирже с 15 ноября по 27 декабря возрос на 105—110%. По сведениям экспертов, на товары широкого потребления по безналичному расчету за тот же период цены возросли еще больше [672]. В этой связи товары превращались в своего рода сокровища, не предназначенные к продаже. Такое положение наблюдалось несколько недель, вплоть до «отпуска» цен. Хотя Гайдар заявил, что цены увеличатся не более чем в 3— 5 раз, уже в первый месяц они реально подскочили в 10—15 раз, баснословно обогатив предпринимателей, скупивших товары.

Денежная реформа под видом либерализации цен конфисковала у населения более 200 млн. руб. сбережений в сбербанке [673], что в переводе на иностранную валюту составляло по курсу тех лет около 70 млрд. долл. В течение месяца десятки миллионов людей лишились своих многолетних сбережений «на черный день», «на похороны» и т. п.

Либерализация цен без создания механизма сдерживания их роста дала начало многолетней безудержной инфляции, подрывавшей все попытки стабилизировать российскую экономику. Даже по официальным, заниженным данным Госкомстата, в 1992 году цены увеличились в 26 раз, в 1993-м — в 9,4 раза, в 1994-м — в 3,24 раза. Всего после открытой либерализации цен 2 января 1992 года сводный индекс (декабрь 1992-го — декабрь 1995-го) увеличился в 4800 раз [674], а фактически, по данным независимых экспертов, в 8—10 тысяч раз.

Как показала практика, рост цен был связан не столько с «инфляцией спроса», подпитываемой увеличением денежной массы в обращении (как утверждал Гайдар), сколько с «инфляцией издержек», т. е. с ростом цен на энергоносители; со снятием дотаций на значительную часть товаров; с огромным повышением процентной ставки на кредиты; с ростом издержек амортизации; с увеличением налогов и размера «накруток» разных посреднических структур.

Приватизация собственности и либерализация цен разорили многие предприятия, которые в 1992 году еще по инерции производили товары и отгружали их потребителям. Однако отправленные потребителям товары уже не могли быть оплачены. Образовалось состояние взаимной задолженности и взаимной неплатежеспособности между предприятиями. Подорвав доходность и платежеспособность предприятий, фактически разорив многие из них, революционное правительство спровоцировало резкое падение доходной части государственного бюджета и как следствие огромный дефицит государственного бюджета, составившего в 1992 году 1971 трлн. руб., по своему размаху сравнимый с эпохой военного коммунизма. Революционеры в экономике добились, что за 1992 год количество денег в обращении выросло со 167 млрд. до 1,7 трлн. руб. [675].