Бремя императора. Трилогия - Эльтеррус Иар (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
С того дня у Эхе кё Сите была только одна цель – собрать достаточно денег для покупки девушки. Подкупленный воспитатель сообщил, когда ее выставят на торги, и обеспечил приглашение для молодого инара. Похоже, такое иногда случалось, вот воспитатели и не упускали случая заработать на внезапно вспыхнувшей страсти. Юноша заложил поместья, подаренные отцом, кроме одного, самого защищенного, продал драгоценности матери и половину земли. За все вместе Эхе выручил чуть больше полумиллиона золотых и был уверен, что никто не перебьет его цену, никому не захочется платить больше за местную уроженку. Пусть как следует воспитанную, холеную и красивую, но местную. Таких никогда еще не продавали больше, чем за триста тысяч.
Однако на торгах внезапно появился рыжий инар, назвавшийся его собственным именем! Эхе онемел от возмущения, но делать было нечего, не это сейчас главное – главное выкупить ту, что дороже жизни. Только самозванец и здесь перешел дорогу, отдав за непримечательную рабыню жемчужный лоан стоимостью в полтора миллиона. Эхе был в таком шоке, что вышел из торгового дома, сел на коня и поехал куда глаза глядят, напрочь забыв о касоргах, ожидавших его в гостинице. У ворот города увидел выезжавшую кавалькаду. Мимо мелькнуло лицо потерянной навсегда любимой, и он, забыв обо всем, рванулся в погоню.
– Ясно… – тяжело вздохнул Лек, досадливо поморщившись.
И что теперь с этим влюбленным мальчишкой делать? Убивать не за что, да и жалко.
– Простите, Повелитель, – подошел к горцу охотник. – Мы вынуждены будем убрать свидетеля, он меня видел, рисковать своим прикрытием я права не имею.
– Господин! – птицей слетела с лошади рабыня, падая перед Леком на колени.
Она уже поняла, что здесь все решает этот смуглый носатый касорг, а вовсе не рыжий инар. Отчаяние билось в душе девушки, в горле стоял комок, сердце бешено колотилось. А услышав слова офицера стражи, она едва не сошла с ума и не сдержалась. Накажут? Да какая разница! Разве может быть страшнее наказание, чем смерть единственного дорогого человека у тебя на глазах?! Пусть потом хоть на куски режут! Хоть на кол сажают!
– Господин… – повторила девушка. – Умоляю вас… Не надо… Не убивайте его… Я… Я все для вас сделаю! Все! А если…
Она сжала кулачки, глаза стали похожи на провалы. Потом выдохнула:
– Если вы его убьете, я с собой покончу! Я сумею!
– Так… – тяжело вздохнул Лек. – Здесь еще и взаимно…
Он задумался, пытаясь решить, что делать дальше. Но прежде всего, необходимо остановить черный клан. Юноша повернулся к охотнику и сказал:
– Вы видели, кто эта девушка.
– Да, – кивнул тот.
– Мы не можем позволить себе ее потерять, поэтому запрещаю трогать парня. Не только запрещаю, но и прошу.
– Хорошо, Повелитель. Мы его не тронем. Но…
– Я заберу его с собой, – поморщился Лек. – И позабочусь, чтобы не болтал лишнего.
– Хорошо.
Горец повернулся к молодому инару и замер. Стоящая на коленях рабыня протянула руку и коснулась пальцами щеки тоже опустившегося на колени Эхе. Столько нежности, столько нерастраченной любви было в этом жесте, что Лек вздрогнул. Нартагалец осторожно погладил пальцы девушки, не сдержав слез. Они смотрели в глаза друг другу и прощались, навсегда прощались, горец понял это сразу. Ему вдруг показалось, что это он стоит на коленях, а перед ним Элиа, согласившаяся ради его спасения служить игрушкой пресыщенным и развратным подонкам. Нет, этих двоих нельзя разлучать, здесь что-то большее, чем просто любовь, возможно, тоже любовь-судьба.
– Готов ли ты, Эхе кё Сите, оставить ради любви за спиной всю свою прежнюю жизнь? – глухо спросил горец. – Учти, придется стать никем и ничем, всего добиваться самому. Тебе придется доказать, что ты достоин любви этой девочки!
– Я на все готов! – Глаза инара загорелись безумной надеждой. – Что я должен делать?
– Узнаешь. – У Лека дернулась щека. – Ничего недостойного я тебе не предложу. Теперь ты, девочка. Скоро ты узнаешь много необычного и даже невероятного. Мы тебя не купили, а выкупили. Как только твоя нога ступит на землю империи, ты станешь свободной и сама будешь выбирать, кого любить, а кого ненавидеть! Одно только тебе придется сделать обязательно – стать ученицей горного мастера. Моей ученицей!
– Так вы элианцы?! – задохнулся от неожиданности Эхе.
– Да. Это что-нибудь меняет?
– Нет, мне плевать на войну! Ради чего воевать? Ради новых рабов?! Не хочу!
– Тебе, вижу, не слишком нравятся порядки на родине? – прищурился Лек.
– Не нравятся. Только поделать я ничего не могу. Если бы я стал королем, то все изменил бы. Но это невозможно.
– Невозможно? – Лек задумчиво приподнял бровь, восхищенный пришедшей в голову безумной идеей, затем бросил вопросительный взгляд на ухмыляющегося Энета, и тот согласно кивнул, сам подумав о том же. – Все возможно. Но об этом не сейчас. Санти, открывай портал!
Скоморох трижды нажал на камень одного из своих перстней. Повеяло холодом, потемнело, и в воздухе появилась туманная дымка. Рыжий первым въехал в нее и исчез.
– Если не передумал, иди, – кивнул на дымку Лек.
Эхе, никогда еще не сталкивавшийся с серьезной магией, вздрогнул, но пересилил себя и встал. Он снова погладил пальцы рабыни, во все глаза смотревшей на него, и решительно скрылся в тумане. Вскоре на поляне остались только Лек, девушка и проводник.
– Как тебя зовут, девочка? – спросил горец.
– Как пожелаете, господин… – глухо ответила не поверившая словам о свободе рабыня. – Воспитанницам запрещают иметь имена и прозвища, чтобы господин мог дать им те, которые ему нравятся. Меня называли по номеру, шестой.
Как же все взаимосвязано… Лек нервно поежился. Не только в приюте она шестая. Согласно пророчеству – тоже. Впрочем, не о том думает. Он взял девушку за руку, помог встать и повел к порталу, коротко попрощавшись с проводником и поблагодарив за помощь. Тот поклонился в ответ.
Знакомо мигнуло в глазах, и горец оказался на плацу возле тарсидарских казарм. Последней из тумана выскочила лошадь Лека, давно привыкшая к такому способу перемещения, и портал схлопнулся. Возле ближайшей посыпанной гравием дорожки столпились остальные. Орк с эльфом успели снять личины и наслаждались потрясенной физиономией нартагальца. Перед ними в нетерпении прохаживался мастер Кертал и глухо ругался.
– Так, все в сборе, слава Единому! – выдохнул он, заметив Лека с девушкой. – Привели, вижу? Хорошо, быстро посвящаем девочку, потом галопом – переодеваться, и на выход. Император ждет!
– У нас тут сложности некоторые… – неуверенно сказал горец. – Мы еще и парня привели…
– В задницу твои сложности! – разъяренно рявкнул Кертал. – Потом, все потом! У нас тут такое…
– Что еще на наши головы? – уныло спросил эльф, переглянувшись с орком. Лек удивленно промолчал.
– Что? – резко повернулся к принцу старик. – Да так, ничего особенного. Всего лишь прибыло эльфийское посольство во главе с твоим отцом. Тебя видеть хотят.
– Ой, мамочка! – Тинувиэль ухватил себя за одно ухо, и с ужасом уставился на Кертала.
10. Белые корабли
Светало. Волны бились о берег, создавая неповторимую музыку, хорошо знакомую уроженцам приморских городов. Барашки пены создавали иллюзию появляющихся на мгновение и тут же исчезающих белых коней. Ветер швырял в лица стоящих на длинном молеу стражников водяной пылью. Шторм. Небольшой, правда, но корабли в тарсидарскую гавань заходить все-таки не рисковали, предпочитая пережидать непогоду подальше от прибрежных скал. Стражники этому были крайне рады, легкий денек выдался, не приходится носиться с утра до вечера, проверяя сотни судов. Хотя с начала войны чужие корабли и перестали заходить в порты Элиана, своих стало еще больше. А что везут? Все больше контрабанду, думают, по глупости своей, что таможенники расслабились, и пытаются дополнительный кусок везения у фортуны спереть.
Сержант Мертак осклабился. Хоть и не любил он, конечно, дежурств в порту, но служба есть служба и никуда от нее не денешься. По выслуге лет он давно мог уйти в отставку, но ведь со скуки загнуться можно. Видел, как часто спиваются отставники. Делать становится нечего, вот и пьют. Трактир разве открыть? Нет, не по нему это, нудное дело, лучше на корабль какой наняться, хаживал он в юности и в Нартагаль, и в Даркасадар, и даже в Карвен, не говоря уже об имперском Манхене, тогда, конечно, еще не вполне имперском. Да и пацанов поднимать надо, скоро третий родится, жена пузатая ходит. Нет, он еще послужит.
