Сокровища - Кингсли (Кингслей) Джоанна (читать книги txt) 📗
Встретившись с несколькими архитекторами, Пит остановила свой выбор на молодом человеке по имени Брент Лоуел. Девять лет назад он окончил Школу архитектуры в Йеле и уже сделал себе имя в области проектирования магазинов. Привлекательный, спортивного вида блондин с темно-карими глазами, он был уроженцем Канзаса и, кроме работы, не знал другой жизни. Он и Пит прекрасно сработались вместе, без всяких конфликтов. Он трудился не покладая рук, чтобы воплотить концепции, которые она обрисовала, — создать атмосферу, которая объединит элементы замка, библиотеки для утонченного человека и будуара великой куртизанки. Последнее понятие было, разумеется, не случайным. Из рассказов отца об одном незабываемом вечере в обществе Коломбы и в окружении ее драгоценностей, Пит замыслила воссоздать нечто такое, что очаровало Стива на всю жизнь. Она начала более подробно расспрашивать отца о вилле бабушки и некоторые детали включила в эскиз магазина.
Когда планы были готовы, Пит была в восторге, что Скаппа ни во что не вмешивается. Он оплачивал счета и звонил каждый месяц, справляясь, как идут дела. Убедившись, что Пит целиком посвятила себя бизнесу, он предоставил ей полную свободу. Он даже проигнорировал ее уговоры прилететь в Нью-Йорк на неделю закрытого показа магазина до его официального открытия.
Через год, день в день после ее полета в Барселону, открылись двери нового магазина «Тесори — Нью-Йорк» на углу Пятой авеню, в трех кварталах от «Дюфор и Ивер». Все идеи Пит нашли в нем свое воплощение. Стены были отделаны деревянными панелями, украшены гобеленами, натюрмортами и канделябрами, в которых мерцали свечи. Ковры и полированный мрамор пола она заменила на неотшлифованный черный гранит — намек скорее на собор, чем на дворец, — в котором естественные включения слюды прекрасно отражали верхний свет. Повсюду стояли витрины, которые она создала с помощью Лоуела, — не простые прозрачные прямоугольные коробки, а располагающие дюжиной полочек за граненым стеклом, что делало каждую из них похожей на гигантский драгоценный камень или несимметричную металлическую конструкцию, огромную абстракцию, предлагающую браслет или кольцо.
В отличие от других ювелирных магазинов, где все строго распределено по отделам, в «Тесори» полный набор товара, имеющегося в продаже, был разложен повсюду, создавая ощущение, что посетители попали не просто в магазин, а в обширную тайную сокровищницу короля или пирата. Чтобы избежать неразберихи, по залу прохаживались продавцы, одетые в серебристо-серые костюмы и темно-синие рубашки, готовые проводить потенциального покупателя к тому украшению, которое он ищет.
И наконец, в «Тесори» предлагались разнообразные предметы, которые подчеркивали полную фантазий ауру, окружающую драгоценные камни. Одним из них было ведро изумрудов, выставленное в особой витрине. Возле него была табличка с надписью «лекарство от бессонницы», и объяснялось почему, а рядом серебряный ярлык с выгравированной на нем ценой — $ 999.999.99. В продаже была еще дюжина подобных причудливых предметов, все в равной степени легкомысленные, дорогие и позаимствованные из других преданий о драгоценностях. Огромный бриллиант на платиновой подставке для исполнения желаний и предсказания будущего, так использовали его раджи в древней Индии. Усыпанная сапфирами палочка из слоновой кости, способная излечить от всех болезней, ее прототип помогал воинам-викингам. Золотая корона с одним-единственным рубином, цвета голубиной крови, наделяла ее владельца непогрешимой мудростью во всех делах: так говорилось в фольклоре о персидских королях. Чтобы выставить на обозрение эти и другие сокровища, потребовались дополнительные меры безопасности, но Пит никогда не сомневалась, что все затраты будут оправданы количеством покупателей, которых они привлекут. Результат превзошел все ожидания. Со дня открытия «Тесори» посещали толпы людей. Конечно, покупали только немногие. Любопытство привело сюда даже состоятельных клиентов, которые обычно отдавали предпочтение сдержанной, бесстрастной обстановке старомодных ювелирных магазинов. Атмосфера «Тесори» пробудила их чувство фантазии, а их аппетиты были возбуждены более практическими предложениями.
«Тесори» не вытеснила ни «Картье», ни «Дюфор и Ивер», этих старых дам, но Пит всегда знала, что это будет проигранная битва. Клиентура, которую она хотела и завоевала, была более смелая и безрассудная, люди, интересующиеся тем, что опережает их время, поколения сегодняшнего дня и завтрашнего, а не вчерашнего.
Они приходили и они покупали. За первый месяц работы «Тесори — Нью-Йорк» имел самую высокую выручку на квадратный фут, опережая любой ювелирный магазин в мире. Миллиардер, страдающий бессонницей, даже купил ведро изумрудов — и написал позднее Пит, что оно ему помогло!
В последнюю субботу сентября, спустя больше года после открытия магазина, Пит и Брент Лоуел возвращались в магазин после ланча в «Ла Кот Баск». В первые шестнадцать месяцев работы поток посетителей стал неожиданно таким большим, что часто у входа скапливалось много народа, и Пит решила сделать еще несколько дверей. Разговор за ланчем касался как раз этой проблемы, но были и приятные личные моменты.
Во время напряженной работы над проектом и во время строительства, когда они оба часто засиживались допоздна, обсуждая строительные планы за полуночным бутербродом, у Пит и архитектора начался роман.
Оглядываясь назад, Пит ясно видела, что в то время, когда она была настолько занята, чтобы возобновить связь с Люком, мимолетное увлечение было самым лучшим способом помешать его призраку преследовать ее. Роман продолжался некоторое время после открытия магазина, но, когда Лоуел окунулся в другую работу, их связь прервалась, не оставив ни у одного из них чувства горечи или разочарования. Пит и архитектор остались друзьями — она даже рассказала ему о Люке — и, не задумываясь, звонила ему, чтобы обсудить другие планы. Когда она купила квартиру в пентхаусе на Пятой авеню поближе к магазину, он ее сногсшибательно обновил. Сейчас она рассчитывала, что Лоуел подготовит проект дополнительных дверей в «Тесори». За ланчем он сделал пару мимолетных замечаний, которые говорили о том, что он не прочь возобновить их связь, но она не обратила на них внимания и он, похоже, понял намек и согласился.
Оказавшись неподалеку от магазина, они остановились, наблюдая за потоком людей. Когда они обсуждали разные варианты, как лучше справиться с проблемой свободного входа и выхода, Пит заметила в толпе входящих покупателей два знакомых лица. Андреа и Марсель.
Она ни с кем из них не общалась во время создания магазина, а они не посещали закрытые показы «Тесори», устраиваемые для прессы, знаменитостей и коллег по ювелирному бизнесу. Пит не обижалась. При той ситуации, сложившейся между Антонио и его дочерью, было ясно, что Андреа будет злиться за то, что она согласилась работать на ее отца, и, возможно, никогда не захочет переступить порога «Тесори». Что же касается Марселя, то он, естественно, воздержится от проявления интереса, чтобы не вызвать ревность Андреа. Он наконец-то признал ее вклад в «Дюфор и Ивер», сделав президентом фирмы, а себя председателем.
Что бы там ни было в прошлом, было видно, что их любопытство сейчас одержало вверх. Вот они проскальзывают внутрь вместе с толпой — инкогнито. Пит с удовлетворением улыбнулась про себя.
— Брент, мне нужно вернуться в магазин, — сказала она и чмокнула архитектора в щеку. — Постарайся приняться за чертежи на следующей неделе. Как только они будут готовы, я всегда к твоим услугам.
— Не так, как мне бы хотелось, — ответил он, когда Пит направилась к магазину.
— Эй, — она остановилась, чтобы ответить ему, — давай не будем опять мутить воду. Нам с тобой было хорошо, но если б между нами было нечто большее, чем мыльные пузыри, это не лопнуло бы так легко в тот момент, когда мы опустились на землю. Для меня все в прошлом, а если тебе тяжело работать со мной, тогда я найду кого-нибудь другого.
— В этом нет необходимости, Пит. Я просто подумал, если ты смогла внутри себя потушить то пламя… что ж, мы могли бы поддерживать знакомство.
