Как никогда. Одинокая женщина желает... - Порошина Марина Витальевна (список книг txt) 📗
– Рита, я…
Буликов замолчал, и Ирина поняла, что малыш, покапризничав, уже готов забрать игрушки из песочницы и подчиниться справедливым требованиям старшего. Но тут пришла помощь.
– Володя, ты идешь? — закричали его коллеги в зеленых жилетах, уже давно собравшиеся кучкой и маявшиеся в отдалении. Возле них понуро толпились кёрлеры из Воронежа во главе со все еще утиравшей нос платочком капитаншей. Они были в бело-желтых жилетах, и вся композиция в целом напоминала луг, усеянный ромашками. Ирина засмотрелась и пропустила важный момент — с почти уже сломленным Буликовым что-то произошло. На всякий случай отойдя от жены подальше, он сообщил, глядя в сторону:
– Рит, я все-таки пойду, полагается так…
– Ах, полагается?! — взвилась Маргарита. — Катись, кёрлер хренов! Смотри, мимо дома своей шайбой не промахнись!
– Рита, ну ты что…
– Бу-ли-ков!!! Во-ло-дя!!! — хором заорали озябшие и проголодавшиеся кёрлеры, сохраняя, однако, взятую дистанцию. Похоже, они тоже опасались строгой жены своего скипа.
Буликов дернулся в их сторону.
– Ключи дай! — остановила его Рита.
– От машины?
– А ты от чего думал?
Буликов явно думал, что строгая супруга, привыкшая к железной дисциплине, потребует ключи от квартиры, и, начиная с сегодняшнего дня ему, Буликову, в качестве расплаты за верность принципам кёрлинга предстоят долгие скитания по чужим углам, потому что своего угла у него отродясь не было. Он улыбнулся заискивающе, поспешно вытащил ключи и протянул жене совершенно детским жестом — на растопыренной ладошке. Марго двумя пальцами взяла ключи, не удостоив бунтаря взглядом, подхватила под руку Ирину и направилась к выходу.
Машину с места она рванула так, что Ирина откинулась на спинку кресла. Какое-то время ехали молча, потом Рита, покосившись на Ирину, спросила:
– Ну, что?
– Зря ты так, Ритка. Чего ты мужика достаешь? Не пьет, не курит. Не гуляет. Спортом вон занимается. Положено им в бар идти — пусть идут.
– Я его достаю?! Это он меня достает! В «Градару» они пошли! Восемь человек! Пеньки вологодские!
– Воронежские, — поправила ее Ирина.
– Да без разницы! У него своих денег — на пакет кефира в «Кировском».
– Почему? — удивилась Ирина. — Вы же вместе работаете.
– Работаю я! — отрезала Марго. — Он так, Петрушка. Ни одной своей мысли в голове, все ему по барабану, копает как в армии: отсюда и до обеда, а зачем, почему — ему дела нет. А с тех пор как этим идиотским кёрлингом увлекся, совсем с катушек съехал. Говорю же: завтра процесс. А у него, видите ли, дела поважнее — шайбу шваброй гонять.
– Камень щеткой, — опять поправила Ирина. — И не щеткой, а руками. И не гонять, а пускать.
Марго посмотрела на нее с подозрением. Ирина изобразила, как именно следует «пускать», важно надув щеки, — и обе расхохотались.
У Риты выдался редкий свободный вечер, когда она никуда не спешила. Поэтому ее осенила идея, которая тут же была признана гениальной — напиться и остаться у Ирины ночевать. Элемент мести непокорному Буликову придавал проекту дополнительный смысл. К реализации приступили немедленно: напиваться решили красным вином с сыром, черносливом и изюмом. Этой кулинарной находкой Ирина обогатилась во время новогодней поездки в Египет. Когда первая бутылка «Давида кьянти» (шестьсот с лишним рублей за бутылку, но платила Марго) подошла к концу, дамы, похваливая себя за предусмотрительность, достали из запасников вторую и перебрались из гостиной в спальню, где можно было принять окончательно горизонтальное положение и предаться легкой беседе.
– А у нас в Египте кровать была трехспальная, — глубокомысленно заявила Ирина, рассматривая обнаженного античного красавца на этикетке бутылки, которую только что водрузила на столик. — Четыре подушки. И мы на ней всего один раз за десять дней. Это было в январе. Если бы я знала, что это было в последний раз в моей жизни, я отнеслась бы к этому серьезнее.
– Это как? — заинтересовалась Маргарита.
– Ну, два раза. Или три. Вот мы тут поперек лежим, а там кровать в два раза больше нашей.
– Это неправильно. Раз трехспальная, значит, не в два раза, а на одну треть. — Марго как юрист любила точность в формулировках. — И ничего не бывает в последний раз. Тем более в нашем возрасте.
– Не-ет! — открестилась Ирина. — Я больше никогда ни с кем не смогу. Они все…
– Козлы? — услужливо подсказала Рита. — Книжка такая есть, даже две — «Все бабы дуры» и «Все мужики козлы», — а на обложке написано, что автор — сейчас вспомню… А! Мастер тонкой лирической прозы.
– Нет, не козлы, почему… Чужие, вот и все. Валя свой был, и то чужой. А эти совсем чужие, я с ними не смогу. — Ирина выставила вперед руки в протестующем жесте, как будто кто-то из этих «чужих» уже вознамерился юркнуть к ней в кровать.
– Пить надо меньше, — посоветовала Марго. — Не будешь чепуху говорить. С родственниками никто и не спит. Все спят с чужими.
– Нет! Я не хочу! — категорически отказалась Ирина.
– Не хочешь — не надо, — покладисто согласилась Рита. — Это дело добровольное.
– Слушай, Ритуль, а чего ты, правда, наезжаешь на мужика-то своего? Вроде живете так хорошо, сама же говорила.
– Я тебе еще и про докторантуру говорила в Кембриджском университете, помнишь? Все оплачивает принимающая сторона, один правозащитный фонд: дорогу, проживание, само обучение, стипендию дают. Я им сегодня утром отправила вежливый отказ: спасибо-извините, дела не отпускают, а мой вице-президент нездоров и заменить меня в период столь долгого отсутствия не может. Другими словами, sorry, господа, муж у меня дурак, диплом я ему купила, но от этого никому не полегчало. И теперь, вместо того чтобы год спокойно жить в красивом городке Кембридже на халяву и докторскую спокойно писать, я буду торчать здесь, волочить весь этот воз и спать с этим сексуально активным идиотом. Вот тут у меня и закралась в голову крамольная мысль: найти себе умного мужика и спать с ним. Как думаешь: умные это тоже умеют?
– Разводиться, что ли, будешь? — ахнула Ирина.
– Ирина Ивановна, к вашему сведению, — нравоучительно начала Марго, — заниматься сексом можно не только в законном браке. Вне его даже интереснее, придает некоторую пикантность, уж поверьте мне.
– Верю, — кивнула Ирина, простив подруге нотки превосходства. И разлила по бокалам остатки кьянти, правда, без прежней уверенности в движениях. — А он тогда тебе зачем — Володя?
– Так это я знаю, что он дурак, и все. Кёрлер! — фыркнула Марго. — А так он — вице-президент, партнер и все такое. Тебе, что ли, объяснять, что есть такие дела в бизнесе, когда можно доверять только своему человеку, чтобы карман был общий. На нем многое завязано, и скандалы мне ни к чему. Пока. Надо будет — я его аккуратненько из дела уберу. А пока мне не надо. И потом, если честно, — Марго глупо хихикнула, едва не пролив остатки вина на постель, — я не могу, как ты, один раз в январе, а сейчас февраль… или март уже? Ну вот. Надо сначала определиться, в смысле… Что, и сыр кончился? Значит, спать пора. Завтра спим до обеда.
Так, не раздеваясь, Ирина — вдоль, а Марго — поперек кровати, они и уснули. Утром, которое началось, впрочем, далеко за полдень, речь зашла о вещах куда более серьезных. Ни та, ни другая не знали, как следует опохмеляться в таких сложных случаях.
– Вроде пивом? — неуверенно предположила Ирина.
– Нет, пивом после водки, — передернувшись, отвергла предложение Марго. — У тебя рассол есть?
– Рассолом тоже после водки. И у меня его нет. А огурцы только маринованные. Нести?
– Фу… Не надо. Тогда подобное подобным. У тебя еще красное вино есть?
– Нет, — помотала головой Ирина и тут же пожалела об этом упражнении. — Может, в магазин?
– Как же! Я не дойду. Ты тоже, — расстроилась Марго.
– А давай попробуем анальгин и кофе, — предложила Ирина. — У меня точно есть.
Они доползли до кухни, запили таблетки крепким черным кофе и вернулись на прежние позиции в кровать. По телевизору показывали старый советский фильм про то, как знатного свекловода Марину бросил муж-карьерист, а потом она получила орден, и он пожалел, да поздно. Подругам оптимистическое кино понравилось.
