Мобильные связи (сборник) - Арбатова Мария Ивановна (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
– Я не против? А вот что за девка танцевала с тобой все это время, когда ты был не против? – пошла в наступление я, отслеживая ужасающие Венины экзерсисы на сцене.
– Представляешь, это была проститутка! – испуганным шепотом просвистел на ухо возлюбленный. – Мы с ней пару танцев потанцевали, смотрю, прет как танк. Я сделал дистанцию. Тут она говорит: «Ты такой симпатичный, я готова сделать скидку!» Я чуть не рухнул.
– А откуда она взялась за твоим столом? – нахмурилась я.
– Так их сразу три. Мы с ребятами сначала подумали, что это какие-то твои подружки. Потом разобрались… Их тут ползала.
– А где мои гости?
– Кто где. Кто в баре, кто в соседний зал свалил, не выдержав наездов, кто еще сидит…
Я начала нервно оглядываться. Прямо у стойки бара от трех девиц отбивались самый крутой пиарщик страны вместе с президентом крупнейшего бизнес-сообщества. Присев на высокие табуретки с целью обсудить кремлевские перестановки, бедняги оказались в плотном кольце сладкоголосых сирен. На момент моего наблюдения одна из них расстегивала пиджак одному, а вторая терлась молодым задом о колени другого. Оторопевшие от такого сервиса, два несчастных гостя шарили по залу глазами в поисках специально обученных людей, способных защитить от сексуальных домогательств. Но напрасно!
За другим столом шло аналогичное побоище. Мой приятель, крупный бизнесмен, добропорядочно пришел на день рождения с женой и сыновьями. Сыновья были лет семнадцати и восемнадцати, но многообещающие гребец и баскетболист, так что выглядели вполне взросло. Какая-то глубокообкуренная проститутка в джинсовых шортах мило рухнула младшему на колени и начала было расстегивать «молнию» на его брюках, тут папа вышел из ступора и обратился к ней с доходчивыми заявлениями.
– А ты, мужик, если будешь мешать мне клиента снимать, получишь от моих людей по кумполу, – раздраженно предупредила проститутка.
Но тут из ступора вышла мама, а мамы, как известно, защищая деточку, могут смести стены. Однако, ретировавшись, обиженная проститутка начала носиться вокруг стола и сбрасывать с него рюмки и приборы. В результате чего мне через некоторое время передали:
– Господин Н. был на твоем дне рождения с семьей, жена у него симпатичная. Мальчики – красавцы, вот только младший привел свою девку-наркоманку, и она такое устроила, что всему залу было стыдно.
Собственно, весь пиар так и получается…
Моя – на тот момент – невестка, красавица Нина, помогала Вене в организации автопробега и вечера. Как всякая отличница, а особенно отличница психфака, она честно отвечала на вопросы мужчин в зале, только к финалу осознав суть диалога.
Мужчины спрашивали:
– Эй, ты тут работаешь?
Нина честно отвечала:
– Работаю!
Мужчины спрашивали:
– И почем тебе платят?
– Четыреста долларов! – отчитывалась Нина.
– Чего-то много… – недовольно отвечали мужчины, подробно разглядывая ее безукоризненную внешность.
Короче, от микста дня рождения и ярмарки секс-услуг в результате пострадали все, кроме меня, поскольку проститутки жеманно подходили ко мне, дарили шикарные букеты, купленные в фойе, и говорили:
– Ой, вы мне так нравитесь! Я все ваши книжки купила! Хочу быть похожей на вас!
Я улыбалась и обиженно думала про себя: «Лучше бы, дуры, сказали „спасибо“, что я на всех углах выступаю за легализацию проституции! Чтобы вас не убивали, не калечили и не заражали!»
Сумбур вечера помню лоскутами. Ювелир Милютин за что-то вручал мне золотой герб России с мелкими брюликами. Деть его было некуда, разве что в бюстгальтер, и я сунула его Вене в карман. Шоколадная королева Ира Эльдарханова вынесла шоколадного рака ростом с собаку, откусив от которого через день Веня сломал зуб. «Волга», обещавшая оснастить нас для автопробега всеми типами своей продукции, расшаркиваясь, подарила самовар… Мы с Веней сияли со сцены, как полноценные Остап Бендер и мадам Грицацуева; а гора цветов все росла и росла возле нас на сцене… и представители властной элиты в зале причудливо перемешивались с богемой, бандитами и проститутками под песни Салтыковой, Кемеровского, «На-Ны»… и мои сыновья, тогда еще начинающие барабанщик и бас-гитарист группы «Инки», морщились, что им придется играть свой хит в таком бардаке.
Вечер кончился всеобщим братанием и сестрением, а также воспаленными криками об автопробеге, в который все готовы были отправиться прямо из «Метелицы», прямо на выставленных перед ней американских раритетах. И никто не слушал моих слов о том, что не исключено, что мы, как группа «На-На», долго пиарившая подготовку к полету в космос, но так никуда и не полетевшая, можем никуда и не поехать…
Когда все отгремело, цветы увозили на трех машинах, оставив часть в «Метелице». Дома поняли, что они не помещаются даже в ванной. Пришлось, выйдя на улицу в полшестого, втюхивать букеты идущим на работу женщинам. Это оказалось нелегкой задачей, потому что российские женщины, идущие в такое время не от любовника, совершенно не готовы к восприятию халявных дорогих букетов. Они ломались, грубили, подробно объясняли, почему «нет»… короче, пили у нас кровь по полной программе и никак не осчастливливались насильно. Устав, мы сложили букеты курганом на газоне и притаились за окнами. Вид человека, обнаружившего на пустой утренней улице кучу дорогих букетов, бесподобен. Он радуется, пугается, оглядывается, копается в куче, выбирает букет, передумывает, бросает его в кучу, идет в свою сторону, возвращается, нервничает, забирает все букеты, потом все кладет на место, потом часть забирает с собой… И все это в спешке, пока не появился следующий прохожий. Короче, кино с Чарли Чаплином.
…Миша в свои шестьдесят жил настолько моложе, интересней и отвязанней Вени, что второй смотрел на первого завистливей, чем домашняя собака смотрит в период течки на бродячую. Миша позволял Вене обожать себя. А поскольку Веня обожал всех известных людей, и особенно себя в дружбе с ними, то они полюбились авансом. Им ведь одним не приходило в голову, что Мише, со всеми его достоинствами, слава не грозит ни минуты.
В нашем совместном общении их объединяла способность «дружить против меня». Один из моих главных недостатков – резать правду-матку – они воспринимали одинаково болезненно. Когда я начинала комментировать Венину жизнь, он забивался в угол и обещал с завтрашнего дня делать все по-новому. Когда в его присутствии я кому-то говорила правду, он сжимался и бросал укоряющие взоры, подтверждая тезис о том, что никто так не боится произнесения даже абстрактной правды, как люди, ежедневно врущие самим себе.
Мише я тоже любила вербализовать все, что думаю, но он с брайтонской веселостью махал на это рукой и подтверждал:
– Да, я легкомысленный, поверхностный, амбициозный… но какой клевый! Ты еще будешь гордиться мной!
Мысль гордиться Мишей в мою многоопытную голову не приходила. В этот момент любимый отвечал за сексуальную сторону моей жизни; Миша, полагая, что отвечает за нее же, отвечал за светскую. А какой мужчина на данном этапе мне нужен для счастья, я еще не понимала по причине свежести развода. Хотя отчетливо понимала, какой категорически не нужен. Миша был красивый громкий еврей, который все время выясняет отношения, которых нет, и так занят собой, что совсем не слышит, насколько он проходной вариант. Мне и в голову не приходило, что для большого количества эмиграционных женщин Миша так значим. Отсюда этого головой не понять. Отсюда кажется, какой там на фиг пожилой Миша, если улицы заполнены молодыми роскошными черными и латиносами! Но в эмиграционных резервациях своя правда… Так что после моих первых фоток с Мишей в обнимку в желто-оранжевых газетах Мишины фанатки начали подавать признаки жизни.
Они писали мне на сайт, на почтовый адрес и даже звонили. Из их сообщений следовало, что: Миша сидел за фарцовку, восемь раз женат и каждый раз на несовершеннолетних, живет в долг, перетрахал все, что шевелится, поет ворованные песни, имеет вставные зубы, красит волосы, скрывает три инфаркта, пьет перед половым актом виагру, никогда на мне не женится и не завещает мне свой американский дом…
