Авиация и космонавтика 2012 04 - Журнал Авиация и космонавтика (читать книгу онлайн бесплатно без txt) 📗
Доля МиГ-23 в непосредственной авиаподцержке была сведена к минимуму из-за недостаточной эффективности и точности (причиной являлось то же вытеснение авиации за пределы досягаемости ПВО – при скоростном бомбометании с высоты даже рассевание бомб в 50-60 м считалось очень неплохим). Однако при совместной работе с войсками требовалось уничтожение именно точечных целей – огневых точек, укрытий и выявленных опорных пунктов, труднопоражаемых огневыми средствами пехоты. Для такого применения МиГ-23 подходил в наименьшей степени, уступая Су-25 и, особенно, вертолетам. Лишь при их отсутствии или задержке для ударов по вызову привлекались МиГи. Об одном таком случае под Гардезом в феврале 1988 г. вспоминал командир звена 168-го иап майор Михаил Огерь: «Духи зажали на окраине кишлака десантников, и те просили дать огня. Но авианаводчика с ними не было, и мы крутились тремя звеньями сверху. Цель указать нам никто не мог, а высматривать с высоты этих пулеметчиков – безнадежное дело. Мы даже не видели, где идет бой, кишлак был большой. В конце концов, ведущий Толик Язон велел одному сбросить бомбы прямо в центр кишлака, чтобы внизу могли определиться по разрывам и дать свое положение. Однако те головы не могли поднять и даже не заметили разрывов. Помогло то, что их командир догадался сказать о том, что рядом горит автобус, коптят покрышки, черный дым столбом стоит – за версту видно. Мы зашли на шлейф дыма и отработали пара за парой вдоль дувала, где гнездились духи. Вроде, попали – разрывы легли стеной, десант сумел убраться из ловушки. Потом встречались – десантники говорили, когда бомбы стали ложиться рядом за дувалом, земля так играла под ногами, что натерпелись страху больше, чем от дух о веко го огня».
Снаряжение самолета бомбовыми кассетами РБК-250. Боеприпасы на подъемнике уложены попарно «голова к хвосту» для удобства подвоза с обеих сторон самолета
Истребитель МиГ-23МЛД в ТЭЧ Баграмской базы. Август 1988 г.
При работе в удаленных районах истребители 168-го иап вновь стали встречаться в воздухе с F-16. Придя в себя после потери самолета в весеннем происшествии, по истечении некоторого перерыва пакистанцы вновь вернулись к сопровождению появлявшихся у границы ударных групп авиации 40-й армии. Вылетев на бомбометание южнее Джелалабада, истребители как-то встретились с пакистанцами лицом к лицу. Пара F-16, видимо неудачно выведенная наземным оператором, влезла прямо в боевой порядок груженой бомбами эскадрильи, оказавшись рядом со старшим лейтенантом С. Талановым. Пакистанцев видели и другие летчики, но шедшие выше истребители прикрытия ничего не смогли сделать – F-16 находились прямо под ними, идя с той же скоростью и тем же курсом. Пакистанцы попали в такую же невыгодную для атаки ситуацию: снизу их поджимал фронт эскадрильи, а сверху нависала «прикрышка». Некоторое время летчики продолжали идти «бутербродом», разглядывая друг друга, после чего пакистанцы, образумясь, отворотом ушли на свою сторону. После даже подтрунивали над летчиками сопровождавшего звена, доложившими, что в прикрываемой группе «наблюдаются лишние».
В другой раз, зимой 1988 г., капитан В. Пастушенко из дежурного звена Баграма ночью поднялся на перехват, отыскал нарушителя и в течение трех минут гнался за ним, готовый сбить, но так и не получил разрешения. На КП решили не рисковать, атакуя «чужака» без визуального контакта – им мог оказаться заблудившийся транспортник или рейсовый самолет. Сами летчики однозначно считали нарушителя истребителем: вряд ли другой самолет мог так резво уходить от МиГа. Той же зимой командир звена В. Маврычев несколько раз поднимался на перехват появлявшихся над Бараки и Гардезом целей. Поймать их ни разу не удалось: при сближении цели уходили вниз под прикрытие горной гряды, и их отметки исчезали с экрана прицела (судя по маневрам и скорости, это были вертолеты).
Похожие события случались и у иранской границы, где неоднократно приходилось наносить бомбовые удары по душманским базам возле Рабати-Джали и в районе двух озер. К налетам привлекалась вся шиндандская эскадрилья, непременным образом сопровождавшаяся звеном прикрытия. «Прикрышка» подходила с некоторым опережением, ставя «забор» у границы, после чего появлялась ударная группа и атаковала цель. При групповых ударах вместе с МиГ-23 в налете принимали участие Су-17 и Су-25, из-за чего такой массированный налет среди самих летчиков звался «крестовым походом». Вылет приходилось выполнять на изрядном удалении от аэродрома – за 350 км, однако цель оправдывала средства: разгром душманских баз и складов в удаленных местах позволял предотвратить готовившиеся набеги и подорвать снабжение отрядов оппозиции, реализуя тактику, удачно поименованную в документах «дистанционным воздействием на противника». Неоднократно при вылетах случалось наблюдать появлявшиеся в отдалении иранские «Фантомы», но те демонстрировали сдержанность, ограничиваясь патрулированием своей стороны границы.
В марте 1988 г. командиру звена майору М. Огерю случилось перехватить незнакомую цель у иранской границы. Прикрывая вертолеты с разведгруппой у Рабати-Джали в паре с капитаном Кондратенко, он обнаружил на подходе неизвестный самолет и пошел на сближение. Чужак не отзывался на запросы, и уже находился в захвате радиолокационного прицела. Перед летчиком уже высветилось сообщение «ПР» ( пуск разрешен), извещавшее о готовности ракет к стрельбе. Внезапно незнакомец вышел на связь с криком «Я Бахтар!» Оказалось, что это был афганский Ан-32 правительственной авиакомпании, шедший вне коридора, летчикам которого никак не удавалось вспомнить канал связи. Будучи перепуганными недвусмысленными эволюциями истребителя, афганцы перебрали все частоты и, наконец, смогли «представиться».
Подобного рода инциденты с афганскими авиаторами были не единичными, особенно при работе тех в приграничных районах, когда возвращавшихся с удара «союзников» могли принять за нарушителей. Своевременному распознаванию препятствовало и то, что связь советских и афганских самолетов использовала разные каналы и даже ответчики системы «свой-чужой» могли не отвечать. Не особенно полагаясь на местное руководство полетами, навстречу неведомо чьим самолетам, идущим курсом от границы и не очень озабоченным соблюдением предписанных воздушных коридоров, приходилось направлять свои истребители, сближавшиеся до уверенного визуального опознания.
Отношения с «союзниками» порядком ухудшились, когда стал очевидным скорый уход советских войск и правительственные военные стали испытывать понятное чувство неуверенности в завтрашнем дне с перспективой остаться один на один с набиравшими силу недругами. Недовольных высказываний в адрес советской стороны на этот счет хватало, доходило и до более серьезных проявлений несдержанности с обвинениями по поводу «предателей». Иной раз руководство ВВС 40-й армии даже давало команду поднимать дежурное звено или пару истребителей с ракетами, когда афганская авиация должна была работать вблизи от месторасположения советских войск, для предупреждения провокационных «промахов».
Похожая история едва не приключилась с капитаном В. Барановым при вылете группы 168-го иап к Асадабаду. При выходе к намеченному району он обнаружил, что цель скрывает нависшая облачность. Чтобы поточнее прицелиться, летчик решил снизиться, пробивая облака.
МиГ-23МЛД в прикрытии ударной группы над Кунарским ущельем. 168-й иап, весна 1988 г.
Техники в «облегченной летней форме» ожидают команды на вылет
