Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока - Стариков Николай Викторович

Бессонов.По существу, здесь имело место двойное гражданство. В конце 1931 или начале 1932 года Райх, будучи советским гражданином, сотрудником торгпредства, сделался благодаря содействию троцкистов и деньгам датским гражданином. Весной 1932 года он был откомандирован в Москву, но в Москву он не поехал и стал невозвращенцем. И с тех пор я его знаю как Иогансона, который служит для связи между мною и Троцким.

Вышинский.Райх стал датчанином и невозвращенцем. Он был двойником?

Бессонов.Некоторое время он имел два гражданства, из них одно — советское гражданство — было открытое, а датское — тайное.

Вышинский.Вы это знали и этому делу содействовали, так я понимаю?

Бессонов.Это совершенно правильно.

Вышинский.Что же, этот Райх играл крупную роль в смысле связи по троцкистским делам?

Бессонов.Его работа выражалась в систематическом привозе и отвозе корреспонденции. Во-вторых, он организовывал встречи с Троцким или с Седовым, когда это нужно было.

Вышинский.Встречи с вами?

Бессонов.Я имею в виду встречу Пятакова в 1932 году. Затем я имею в виду встречу Крестинского с Троцким, которая была в октябре 1933 года.

Вышинский.Значит, в октябре 1933 года, при помощи Райха, была организована встреча Крестинского с Троцким?

Бессонов.Когда Крестинский поздним летом 1933 года приезжал лечиться в Германию, он долгое время оставался в Берлине. Он имел со мной два раза разговор, который можно было характеризовать как разговор членов троцкистской организации. Первый разговор касался условий свидания между Троцким и Крестинским.

Вышинский.Кто же желал этого свидания — Троцкий или Крестинский?

Бессонов.Крестинский. Нужно сказать, что это была нелегкая задача в тот период. В этот период Троцкий стал в известной степени в центре европейского внимания, о нем много писали в газетах, и в этих условиях организовать свидание было нелегко. Я не сомневался, что Иогансон располагает широкими связями и это дело может без труда устроить. Я вызвал его в Берлин, и, действительно, через некоторое время он вернулся и сообщил, что свидание может состояться в октябре 1933 года.

Вышинский.Когда?

Бессонов.В октябре 1933 года.

Вышинский.Следовательно, вы оказали Крестинскому содействие в организации встречи с Троцким?

Бессонов.Крестинский знал, что я организовал это дело, но как я организовал это дело Крестинский не знал.

Вышинский.Значит, мы можем установить такие факты: первое — это то, что Крестинский проезжал через Берлин.

Бессонов.Я думаю, это было в сентябре или в конце августа 1933 года.

Вышинский.Куда он ехал?

Бессонов.В Киссинген.

Вышинский.Зачем?

Бессонов.Он лечился. Он остановился в торгпредстве, и я с ним разговаривал. Дважды мы разговаривали на троцкистские темы.

Вышинский.Подсудимый Крестинский, вы действительно проезжали в Киссинген в 1933 году в августе или сентябре?

Крестинский.В начале сентября.

Вышинский.С Бессоновым виделись?

Крестинский.Да.

Вышинский.Разговаривали?

Крестинский.Да.

Вышинский.О чем? О погоде?

Крестинский.Он был советником полпредства в Берлине и в это время исполнял обязанности поверенного в делах. Он информировал меня о политическом положении в Германии, о настроениях фашистской партии, которая в то время была у власти, об их программе и установке к СССР.

Вышинский.А о троцкистских делах?

Крестинский.Мы с ним не говорили. Я троцкистом не был.

Вышинский.Никогда не говорили?

Крестинский.Никогда.

Вышинский.Значит, Бессонов говорит неправду, а вы говорите правду. Вы всегда говорите правду?

Крестинский.Нет.

Вышинский.Следовательно, Бессонов говорит неправду?

Крестинский.Да.

Вышинский.Но вы тоже не всегда говорите правду. Верно?

Крестинский.Не всегда говорил правду во время следствия.

Вышинский.А в другое время говорите всегда правду?

Крестинский.Правду.

Вышинский.Почему же такое неуважение к следствию? Когда ведут следствие, вы говорите неправду? Объясните.

(Крестинский молчит.)

Ответов не слышу. Вопросов не имею.

Подсудимый Бессонов, когда имели место ваши разговоры с Крестинским о троцкистских делах?

Бессонов.В Берлине был не первый разговор, а второй.

Вышинский.А где был первый?

Бессонов.Первый имел место в Москве в мае 1933 года. Вернувшись в Москву вместе со всей торговой организацией из Англии, я был назначен советником полпредства СССР в Германии. Прежде чем принять этот пост, я имел длительные беседы с Пятаковым и Крестинским.

Вышинский.Где вы разговаривали с ним?

Бессонов.В кабинете Крестинского в НКИД.

Вышинский.О троцкистских делах?

Бессонов.Да, Крестинский мне сказал, что на основе рекомендации и разговора Пятакова он считает необходимым со мною говорить совершенно откровенно относительно тех задач, которые стоят передо мною в Берлине. Пятаков неоднократно и до этого говорил мне, что моя работа в Германии в течение 1931-32 годов, безусловно, создала мне, как члену троцкистской организации, определенную популярность и симпатии среди известных кругов германских промышленников и отчасти германских военных, популярность, которая теперь должна быть использована для новых задач. Эти задачи Крестинский формулировал следующим образом, что я на должности советника Берлинского полпредства должен в первую очередь и раньше всего приложить все усилия к тому, чтобы задержать и по возможности не допустить нормализации отношений между Советским Союзом и Германией на обычном нормальном дипломатическом пути.

Вышинский.Подсудимый Крестинский, вы не припомните таких «дипломатических» разговоров с Бессоновым?

Крестинский.Нет, у нас не было таких разговоров.

Вышинский.Вообще не было дипломатических разговоров?

Крестинский.Я не совсем расслышал, что говорил Бессонов в последнюю минуту. Здесь плохо слышно.

Вышинский.Разрешите мне просить вас, товарищ Председатель, пересадить Крестинского поближе к Бессонову, чтобы он хорошо слышал, а то я опасаюсь, что в наиболее острые моменты Крестинскому будет изменять слух.

(Крестинский пересаживается ближе к Бессонову.)

Вышинский.Я прошу Бессонова специально для Крестинского повторить то, что он сказал, а Крестинского попрошу внимательно слушать, напрячь свой слух.

Бессонов.Я повторяю. Задание, которое я тогда получил от Крестинского, заключалось в том, что я на должности советника Берлинского полпредства СССР, где я, конечно, располагал известными возможностями для осуществления этой задачи, должен всеми доступными мне средствами, — само собою разумеется, соблюдая весь дипломатический декорум, — всеми доступными мне средствами помешать, задержать, не допустить нормализации отношений между Советским Союзом и Германией на нормальном дипломатическом пути и тем самым вынудить немцев искать нелегальных, недипломатических, секретных и тайных путей к соглашению с троцкистской организацией.

Вышинский.Вы слышали это?

Крестинский.Да.

Вышинский.У вас в мае 1933 года были разговоры с Бессоновым?

Крестинский.У меня были разговоры с Бессоновым перед его отправлением в Берлин.

Вышинский.Были. О чем, не помните?

Крестинский.Я не помню деталей.

Вышинский.Вы деталей не помните, а Бессонов помнит.

Крестинский.Не было ни одного звука о троцкистских установках.

Вышинский.Вы говорили о том, что он должен делать за границей, или не говорили?