Жестокие игры - Пиколт Джоди Линн (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗

Рой смерил его пристальным взглядом, пытаясь решить, шутит Джек или нет, и потащился в гостиную.

– Я знал, что ты не зря мне понравился, – констатировал он.

Рой, который категорически отказывался работать на кухне, встал-таки за кассу под бдительным присмотром дочери. Эдди всего на секунду выпускала его из виду и постоянно предупреждала: «Папа, до банка езды десять минут, и я уже засекла время». Чаще всего он сидел и разгадывал кроссворды, старательно делая вид, что не следит за Дарлой, приходящей официанткой, когда та наклоняется, чтобы завязать шнурки на туфлях, и при этом юбка ее подпрыгивает вверх.

Было часов одиннадцать – работы у официанток мало, зато в кухне запарка. Рой слышал, как в глубокой сковороде шипит, раскаляясь, масло. Иногда он вспоминал, как раньше мастерски, играючи резал морковь большим ножом на трехсантиметровые полоски, делая последний взмах всего в сантиметре от пальца.

Рядом с кассой на стойке зазвенела монетка.

– Копеечка тебе на раздумья, – сказала Эдди, пряча чаевые в карман.

– Они стоят четвертной.

– Жулик? – Эдди потерла поясницу. – Да я и так знаю, о чем ты думаешь.

– Знаешь?

Временами, глядя, как она движется, щурится или прячет ноги под стулом, Рой мог бы поклясться, что вернулась его жена. Он смотрел в усталые глаза дочери, на ее натруженные руки и недоумевал, как смерть Маргарет могла вызвать в Эдди такую готовность принести в жертву собственную жизнь.

– Ты думаешь о том, как легко вернуться к работе.

Рой засмеялся.

– Работе? Ты называешь просиживание штанов работой?

– Просиживание штанов в нашей закусочной.

Нельзя было рассказать Эдди о его истинных мыслях: что эта закусочная ему по барабану, с тех пор как умерла Маргарет. Но Эдди вбила себе в голову, что если закусочная будет продолжать работать, то у Роя появится цель в жизни, которую не найдешь на дне бутылки водки. Эдди так и не поняла: того, что он потерял, ничем заменить нельзя.

Они с Маргарет каждое лето закрывали закусочную на неделю и отправлялись с Эдди отдыхать. Они ехали на машине по городам, названия которых казались им интересными: Мыс Дельфина в штате Мэн, Египет в Массачусетсе, По По [ii]в Мичигане, Дефайэнс [iii]в Огайо. Рой указывал на стаю канадских гусей, на виднеющуюся вдали багряную гору, на залитое солнцем пшеничное поле, а потом, оглянувшись назад, видел, что его дочь крепко спит на заднем сиденье машины, – все пролетало мимо нее. «Рядом с нами на лужайке пасется слон! – восклицал он. – С неба падает луна!» Что угодно, лишь бы Эдди любовалась окружающим миром.

– С неба падает луна… – пробормотал Рой.

– Что?

– Я сказал, что есть свои преимущества в том, чтобы здесь находиться.

У двери зазвонил колокольчик, вошла посетительница.

– Здравствуйте! – сказала Эдди. Улыбка накрепко приклеилась к ее лицу, словно маска на Хэллоуин.

Пока Эдди усаживала женщину, Джек выглянул из кухни.

– Рой, – прошептал он, – а Стюарт сегодня приходил?

– Старик Стюарт? – переспросил Рой, хотя сам был ненамного моложе Стюарта. – Нет.

– Я… тревожусь за него.

– С чего вдруг?

– С тех пор как я здесь работаю, он ни разу не пропустил завтрак. И утром я его с коровой не видел.

К ним подошла Эдди.

– В чем дело?

– Стюарт, – объяснил Рой. – Он пропал.

Эдди нахмурилась.

– Ты прав, сегодня он не заглядывал. Ты звонил ему домой?

Джек покачал головой.

– Я не знаю его фамилии.

– Холлингз. – Эдди набрала номер, и с каждым гудком выражение ее лица становилось все тревожнее. – Он живет один в старом доме за фармацевтической фабрикой.

– Может быть, он уехал.

– Только не Стюарт. В последний раз он ездил в Конкорд в восемьдесят втором году. Схожу-ка я к нему. Папа, не разрешай Хло ничего есть до обеда, и неважно, что она будет уверять, будто умирает с голоду.

Эдди изогнулась, развязывая фартук. Джек помимо воли засмотрелся на нее и так сконфузился, что не сразу понял, о чем речь.

– Надевай! – велела она, тыча ему в руки фартук и блокнот для заказов. – Тебя только что повысили.

Дом Стюарта располагался на гребне холма, а вокруг, словно крахмальные юбки балерины, раскинулись заснеженные пастбища. Эдди поспешно припарковала машину. В хлеву сердито мычала корова, и от этого мычания у Эдди волосы на голове зашевелились, поскольку для старика эта корова была единственной отрадой в жизни.

– Стюарт!

Она вошла в хлев. Там не было никого, кроме коровы с разбухшим выменем. Выкрикивая имя хозяина, Эдди побежала к дому. Дверь оказалась незапертой.

– Стюарт, это Эдди, хозяйка закусочной. Вы дома?

Она бродила по лабиринтам комнат, пока не очутилась в кухне.

– Стюарт! – окликнула Эдди и вскрикнула.

Он лежал на боку в луже собственной крови, глаза открыты, половина лица словно одеревенела.

– Боже! Стюарт, вы можете говорить?

Эдди нагнулась и с трудом разобрала слово, которое выдохнули слабые губы старика.

– Соус? – переспросила она и только потом поняла, что жидкость красного цвета на полу – из разбитой банки, к тому же пахнет помидорами.

Телефон представлял собой древний, середины пятидесятых годов, аппарат, который вешали на стену. Похоже, прошла целая вечность, прежде чем Эдди набрала 9-1-1 и вызвала «скорую помощь». Потом она вернулась в кухню и опустилась на колени прямо в лужу соуса для спагетти. Погладила жидкие волосы на черепе Стюарта. Свидетелем скольких смертей ей еще суждено стать?

Рой снял фартук и отдал его дочери.

– А чего это ты обслуживаешь столы? Разве я не велела Джеку поработать официантом?

– С него мало толку. Он чуть ли сыпью не покрывался, когда приходилось подходить к посетителю. Знаешь, он очень стеснительный. И даже в подметки мне не годится, если говорить об умении обаять. Поэтому я решил избавить его от страданий. – Он кивнул на вращающиеся двери. – Расскажешь им о Стюарте?

Эдди была уже на полпути к кухне. Делайла с Джеком подняли головы, когда она вошла.

– Он в порядке, – без предисловий сообщила Эдди. – Сейчас с ним Уоллес.

– Слава богу! – Делайла дважды постучала ложкой о край сковороды и положила ее на стол. – Сердечный приступ?

– Похоже, инсульт. Врачи говорили загадками: миокард, транзиторная ишемическая атака…

– Инсульт, которому предшествовало переходящее ишемическое нарушение, – разъяснил Джек. – Попросту говоря, у Стюарта произошло множество небольших нарушений в мозговом кровообращении, которые в конечном результате привели к инсульту.

Женщины изумленно уставились на Джека.

– Ты врач? – удивилась Делайла.

– Нет. – Он смутился и принялся протирать сухие стаканы. – Просто слышал о таком.

Эдди пересекла кухню и остановилась всего в полуметре от него.

– Я рассказала Стюарту, что это ты забил тревогу. Ты правильно поступил. – Она протянула руку и коснулась плеча Джека.

Его рука так и замерла над очередным подносом с посудой.

– Пожалуйста… не стоит. – Джек отпрянул, пряча глаза. – Корова… – прервал он молчание, отчаянно пытаясь поменять тему. – Кто позаботится о корове?

Эдди выругалась себе под нос.

– А-а, верно. Я должна найти человека, который умеет доить коров.

– Даже не смотри на меня! – запротестовала повариха. – Единственное, что мне известно о коровах, это то, что я могу стушить или поджарить говядину.

– Делайла, прекрати, ты же знаешь всех в Сейлем-Фоллз! Неужели в городке нет человека, который…

– Я знаю такого, – вмешался Джек, выглядевший при звуке собственного голоса таким же удивленным, как и Эдди. – Это я.

Свет Звезды, владелица «Ведьминой лавки», при звоне крошечных серебристых дверных колокольчиков, указывающих на то, что пришел покупатель, натянула на лицо улыбку. В магазинчик эзотерических товаров вошли четыре смеющиеся девочки. Наиболее сильная энергетическая аура шла от Джиллиан Дункан, дочери самого процветающего бизнесмена в округе. Свет Звезды не раз задавалась вопросом, а знает ли отец, что его дочь носит под одеждой маленькую золотую пентаграмму – символ языческой религии, которую она исповедовала.