Особенные. Элька-3 (СИ) - Ильина Ольга Александровна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Я была так рада, когда подошла к подъезду, и не сразу заметила, что за мной наблюдают не только два типа, то ли охранники, то ли инквизиторы, но и еще один человек.
Высокий мужчина в черном плаще. Бабушка бы сказала, что он солидный, мама, что импозантный, а Женька, что старый. Хотя на вид я бы дала лет сорок. Как папа. Что-то в нем было такое… властное и сильное. Мне кажется, он умеет убеждать, и даже активных сил не надо. Никогда не встречала столько противоречий в одном человеке или скорее столько противоречивых чувств в самой себе. Восхищение и страх, интерес, желание разгадать его загадку и, в то же время, стойкое ощущение опасности. Нет, это не просто человек. Это незаурядный мужчина, который скрывает в себе много тайн. Прямо как я.
Он приблизился к подъезду, с интересом и даже полуулыбкой посмотрел на меня, и подошел к двери. А мне почему-то захотелось пойти следом. Что я и сделала. Первой зашла в лифт, была уверена, что он зайдет следом, но… мужчину что-то остановило. Он моргнул, его лицо исказилось, словно на секунду с него сползла маска кого-то другого, и отступил.
— Вы идете? — с недоумением спросила я.
— Нет. Мне полезно будет пройтись пешком, — ответил он сильным, глубоким, вызывающим живейший интерес, голосом. Какой странный человек. А то, что человек, я совершенно уверена, но почему же он не вошел? Что могло его остановить? Ничего не понимаю. Я посмотрела на свою маску, которую продолжала сжимать в руках, и все равно не могла понять. Если все дело в ней, то это ничего не объясняет. Я-то думала, что она направлена против темных. Или не только?
Когда я пришла домой, первым делом отмыла маску, повесила на законное место на кухне и зареклась снова выносить ее из дома. Второго такого приключения я не переживу. Все. А сейчас в ванну, отмокать и смывать с себя всю ту гадость, которой успела провонять на помойке.
Все следующее утро я пыталась дозвониться до Диреева. Бесполезно.
— А как же твое «ты всегда должна быть на связи»? — передразнила его же слова. Похоже, для него они значили гораздо меньше, чем для меня. Я всерьез начала волноваться. Может, что-то случилось? Мало ли какими делами он занят в своей инквизиции. А вдруг его ранили, а я даже не знаю, кому позвонить, что делать? И не помешаю ли я своими звонками? Блин, ну неужели так трудно хоть раз поднять трубку и сказать: «Со мной все хорошо». Я же не жду часовых отчетов о том, с кем он и где. Да мне простого смс достаточно. Но нет, куда там? И в этом смысле они с Егором странно похожи. Когда я забываю отвечать, меня обвиняют черт знает в чем, а если они поступают также, то я приставучая паникерша, которой нечем заняться. И разве это справедливо?
Я решила обидеться. И даже написала ему злобную смс. Может, хоть так вспомнит, что у него девушка есть, которую сам же под замок посадил. Эти типы, караулящие внизу, почему-то ужасно меня раздражают. С ними под окнами мне стало казаться, что я в тюрьме, не хуже той, настоящей. На улицу идти не хотелось, даже для того, чтобы проведать мой живой скутер, дома делать особо нечего, разве что генеральную уборку устроить. А что? Хорошая мысль. Проведем ревизию шкафа, заодно посмотрим, что из вещей можно будет взять с собой в институт.
Так что начала я с одежды, а после перешла на верхние полки. Оказывается, у меня столько хлама хранится. Старые школьные тетрадки, все мои дневники с первого по одиннадцатый класс, аккуратно сложенные в коробки, старые открытки, которые я маме рисовала на Восьмое Марта и на Новый год, даже мой старый детский дневник. Зачем это все? Выкинуть бы, да забыть, а рука не поднимается. Ведь каждая открытка, каждая страница в дневнике несет в себе частицу детства, воскрешает давно забытые воспоминания.
Маленькая деревянная лошадка, которую мне Ромка подарил в наш первый день в школе. А я ему подарила… что же я ему подарила? Не помню. Фенечки. Мы с Катей и Леной, в ту пору, когда были неразлучны, часто плели браслетики из бисера. И соревновались, у кого лучше получится. А куклы барби… нет, у меня они не сохранились, но сохранились платья, которые мы сшили из маминых тканей. Она хранила их на самой верхней полке стенки, ситец, шелк, сатин, красивые и дорогие. А мне так хотелось поразить девочек и сшить кукле настоящее бальное платье. Вот я и воспользовалась. Конечно, потом мне попало, но я больше помню тот восторг, который испытала, когда мое платье оказалась красивее даже дорогого, импортного платья куклы Кати. О, а это совсем шедевр. Мой одноклассник, тот самый Сашка Раков, с которым я просидела полгода в восьмом классе, подтянув его успеваемость, написал мне жалостливое и потрясающее по своей манере письмо. Представьте, годовая контрольная по математике, Сашка сидит на самом крайнем ряду и кидает на парту листок с одной лишь фразой:
«Эля памаги».
Именно так с кучей ошибок. Но что я могла написать, когда решается судьба годовой оценки?
«Отстань».
«Ну пажалуста».
«Я сказала НЕТ, обратись к кн другому».
«Никто не памогает».
«А я что сделаю?»
«Ну пажалуста».
«Нет».
«Ну Эль». «Я все что хочешь для тебя зделаю».
«Не надо мне ничего».
«Я без тебя не смогу».
«Если я тебе буду помогать, то сама не успею сделать».
«Эль».
Я хотела его послать, но глянула на него, такого несчастного, так трогательно на меня смотрящего, вспомнила, что у него еще очень строгая бабушка-учительница, которой все всегда докладывают об успехах любимого внука. В общем, не выдержало мое жалостливое сердце. Решила я его контрольную. Хорошо, хоть в тот раз мы оба получили то, что хотели. Он свою заслуженную — незаслуженную четверку, а я пятерку, даже с тем, что не успела проверить свои ответы. А ведь были случаи, когда моя жалостливость оборачивалась против меня. Когда человек, которому я помогла, получал пять, а я тройку только потому, что он переписал все красиво, а у меня на чистовик банально не хватило времени. И даже сейчас, вспоминая те моменты, я ощущала обиду, и раз за разом зарекалась кому-нибудь помогать, но все равно помогала. Да, славные были времена. Незабываемые. А это что?
В одной из коробок я нашла свои старые альбомы с рисунками. Надо же, совсем забыла о них. Там было много эскизов, много лиц, в основном одноклассники, или родители, Женька, Ленка, Ромка, а вот себя я никогда не рисовала, ведь образ в зеркале никогда не совпадает с тем, который видят в тебе другие. Сейчас я могу это сделать, но раньше не хватало ни желания, ни мастерства, все-таки я не та, кто занимается самолюбованием.
Меня отвлек звонок мобильного, посмотрела на дисплей и удивилась.
— Эля, с тобой все в порядке? — послышался встревоженный голос Олеф, когда я нажала на кнопку вызова. — Где ты?
— Дома, а что?
— Ты точно дома? Не обманывай, пожалуйста. Это очень серьезно.
— Оль, я правда дома. А что случилось-то?
— У Омара видение началось.
— Обо мне? — удивилась я, и пролистала еще несколько страниц своего альбома.
— Да. Это очень важно, Эль. Что ты сейчас делаешь?
— Да ничего. Убираюсь. Я ничего не. О-о-о.
— Что? Что такое?
Я бы сама хотела это знать. Сейчас перед собой я видела рисунок, но совершенно не помнила, когда и как его нарисовала. Странное у меня лицо, перепуганное какое-то. Я привязана к какой-то штуке, похожей на средневековое средство пыток, и из разрезанных от локтя и до запястья рук не льется, буквально брызжет кровь, заполняя какую-то нишу. Ох, жуть какая. Фильм ужасов отдыхает.
— Эля! Эля! Омар, она не отвечает.
Я вздрогнула, пробормотала в трубку: «Я тебе перезвоню» и отключилась. Аккуратно вырвала листок из альбома и положила на стол, чтобы повнимательнее рассмотреть. Кажется, у меня на запястье какой-то знак. Татуировка что ли? Нет, не разглядеть. Слишком маленький рисунок. Только я, истекающая кровью, псих с ножом, нарисованный спиной и большое пространство. Похоже это зал. Эх, так и знала, что не надо было лезть в эти старые коробки, отнесла бы на помойку и забыла. Но нет, рука не поднимается, воспоминаний жалко. Дура! И что теперь с этим делать? Как вообще реагировать?
