Перезагрузка - Ноусиайнен Миика (книги хорошего качества .txt, .fb2) 📗
Блогерша посоветовала и этой читательнице не опускать руки и специально отметила, что в воспитании следует продвигаться мелкими шажками. Книги о Ристо Ряппяйя [22], в отличие от игры «Фортнайт», привносят в жизнь детей радость и позитив. Может быть и так. В какой-то момент «шлюха» в детских устах под воздействием прекрасной литературы превратится в «проститутку», а потом постепенно и в «любимою мамочку» – важно только последовательно и неуклонно заниматься воспитанием.
Пусть уж лучше Маркус сам решает, сколько времени давать детям играть и как их воспитывать.
Когда дети заснули, садимся с Маркусом на балконе выпить пива.
– И каково это – быть отцом?
– Ну… Это… Как тебе сказать… Постоянно все вверх дном. И все время боишься, что с детьми что-то случится. Кажется, это невозможно, чтобы все было хорошо. Да так оно и есть.
– И что тебе не нравится?
– Да все как-то не так, как я себе представлял.
– Ты про Саллу?
– Ну да. В одночасье я остался один на один со всем этим хаосом. Мне отцовство виделось совсем по-другому. Думал, буду сидеть летним вечером на берегу озера на камешке с удочкой. Но что-то пока так не получается.
– Может, это еще впереди.
– Или так вообще не бывает.
– Как сложится, так сложится.
– Жизнь – странная штука. Чем дальше, тем яснее понимаешь, что она проходит неправильно. Весь мир сам по себе предсказуем, каждый день на работе распланирован, и любая поездка, и все остальное происходит именно так, как и должно. Но жизнь в целом складывается совершенно иначе. Как правило, хуже, чем предполагаешь.
Мне понятны переживания Маркуса из-за матери его девочек, но кажется, он неплохо справляется. И заслуживает того, чтобы ему об этом сказали.
– По-моему, ты отлично ладишь с девчонками, если не считать попыток ограничить их с компьютерными играми.
– Ну да, пожалуй. Спасибо. В общем-то, это довольно просто. Нужны только еда, любовь и чистая одежда.
– «Елда» и «Попка»?
– Ха-ха. Именно
Тема увлекает Маркуса, и он решает прочесть мне небольшую лекцию о детской одежде.
– Кстати, от этих шмоток есть и польза. На прогулке по одежде можно подбирать подходящую компанию.
– В смысле?
– Ну, по крайней мере, у нас в сквере бренды имеют большое значение.
– Не понимаю, о чем ты?
– У наших детей одежда от двух производителей – «Поппи» и «Рейма». Для людей осведомленных и практичных. Конечно, качество высокое и денег стоит немалых, но приемлемых. «Рейма» еще вдобавок и финская фирма. Так что можно объяснить патриотичностью цену в сто сорок евро за куртку из гортекса, сшитую на самом деле в Китае. Потом и продать реально за приличные деньги. Особенно если приврать, сколько раз ты ее стирал.
– А при чем тут стирка?
– Каждый раз, когда ты стираешь одежду, ее водоупорные свойства ухудшаются. Обычно верхнюю одежду нужно просто протирать тряпкой, если этого достаточно, чтобы убрать грязь.
Маркус явно разбирается в теме. Мне же всегда казалось, что одежда – это просто одежда.
– Есть еще такие – как правило, они живут в Улланлинна [23], – которые покупают «Мини Родини», «Гуггуу» и тому подобные марки. Это вполне неплохие вещи, но некоторые считают, что они, скорее, свидетельствует не о заботливости родителя, а о его идиотизме.
– Почему?
– Никакой вменяемый человек не станет за сотню евро покупать джампсьют, из которого ребенок вырастет через месяц.
– Какой еще джампсьют?
– Это такая штука, в которую замучаешься запихивать ребенка. Но в целом очень практично. Комбинезон. И наконец, главный критерий – водонепроницаемость.
– Водонепроницаемость чего?
– Всего. Все должно быть водонепроницаемым и надежным. В смысле, верхняя одежда. Должен быть железный баланс между рациональностью и внешним видом. Например, к нам в парк лучше не заходить, если на ребенке «Джонатан», «Боги», «Эйч энд Эм» или «Кубус». В порядке исключения разрешаются «Минни Маус» и «Щенячий патруль», хоть они дешевые и плохого качества.
– Почему же тогда в них можно?
– Ну, потому что они нравятся детям и те их вечно выпрашивают… Но за «Эйч энд Эм» надо не забыть попросить прощения.
– А в нем что не так?
– Экологичность! Не справляются с переработкой. И еще есть бренды, о которых я не могу ничего сказать.
– Это какие?
– Например, торговая марка «Нэйм» – довольно тяжелый случай. В принципе, неплохое соотношение цены и качества, да и выглядят вещи красиво. Но их вечно не найти, когда нужно. Например, демисезонные комбинезоны заканчиваются за два месяца до срока.
– То есть их просто не купить?
– Не совсем так. Если успел их отхватить, то имеешь шанс заработать толику всеобщего уважения – ведь это означает, что ты заранее побеспокоился и сходил в магазин. Быть родителем – значит ловить момент.
Я делаю глубокий вдох и поворачиваю голову. Маркус явно испытывает облегчение от того, что ему удалось облечь это безумие в слова.
– Мне еще многому нужно научиться, чтобы стать хорошим отцом. Кстати, я мог бы и завтра сходить с Хелми в сквер, чтобы, так сказать, продолжить обучение.
– Так Хелми ведь, вроде бы, уже идет в детский садик.
– У нее еще оставались сопли.
– У них всегда сопли. В детсад нельзя идти, если температура. Это еще одно искусство – уметь разобраться в симптомах самому и правильно описать их в садике так, чтобы ребенка взяли. Густые сопли и жидкие сопли – это совершенно разные вещи. Так же, как ночной кашель и дневной кашель. Но про больные уши ты наверняка уже слушать не в состоянии.
Очень даже в состоянии. Мне главное не дать Маркусу свернуть с разговора о нашей с Хелми завтрашней прогулке. В мире есть множество мест, куда не пускают с детьми. Но на детскую площадку было бы очень подозрительно заявиться без ребенка.
И я ведь ничего не знаю об этой прекрасной женщине. Мне известно только имя ее дочки.
– Ты случайно не знаешь, как зовут маму Лемпи?
– Разумеется, нет. Там, на детской площадке, у людей нет собственных имен и даже индивидуальности, они всего лишь папы и мамы. Папа Сюльви, мама Сийри, папа Лемпи, мама Аарни, папа Валто и мама Кауко.
– Но ведь взрослые там иногда разговаривают друг с другом?
– Да, но только как родители, а не как люди. Будь ты хоть Генеральным секретарем ООН и лауреатом Нобелевской премии мира, если ты ежедневно кормишь ребенка полуфабрикатами – ты чудовищная мать, которая скармливает бедной крошке Онни тонны соли. Я размышлял на эту тему как антрополог. Это напоминает древние времена, когда из суеверия медведя нельзя было называть медведем: назовешь его так, и он утащит у тебя скот. На детской площадке тот же принцип. Не буди на детской площадке зверя, то есть медсестру или главного экономиста. Там другой объединяющий фактор – все мы родители.
– Какое-то безумие.
– Точно. Мы даем там друг другу клички – наподобие индейцев. «Тот, который подсаживает ребенка на турник». «Та, которая кормит дочку полуфабрикатами». «Счастливица, которой ребенок дает выспаться по ночам». «Папаша, который только и думает о своей диссертации».
Я поднимаюсь и начинаю складывать посуду в посудомойку.
– Ладно, пора спать. Для первого раза многовато информации об этом параллельном мире. Спокойной ночи, Маркус. Ты всегда можешь обращаться ко мне за помощью, если что-то понадобится. Пока живу тут у тебя, смог чуть более реалистично взглянуть на свои мечты о большой семье.
– Да в принципе все не так страшно. С детьми важно помнить, что все это этапы развития. Они проходят. И трудный возраст тоже заканчивается.
Маркус подходит к шкафу и достает пакет с чипсами. Он старается не шуметь, но упаковка издает хруст на всю квартиру. Маркус прислушивается, не проснулись ли дети.
– Погрызть чего-нибудь вкусненького – очень успокаивает. Надо только подождать, когда дети как следует уснут. Чтобы не разбудить их шуршащей упаковкой. На вкусное у них особый слух. Производителям тут еще есть над чем поработать.