Финал - Гарбер Стефани (читать онлайн полную книгу .TXT, .FB2) 📗

Находящаяся на лужайке перед домом семья тоже казалась идеальной. Должно быть, они отмечали праздник, ужиная на свежем воздухе. На траве стоял длинный стол, накрытый скатертями в цветочек и уставленный разнообразными яствами. Вокруг собралась семья из пяти человек, все пили из глиняных кубков, как будто кто-то только что произнес тост. Скарлетт посмотрела на младшего ребенка, девочку с длинными косами, змеящимися по спине. Она держала свой кубок обеими руками и улыбалась, как будто это был ее первый глоток вина. Если растягивать так губы продолжительное время, они заболят!

Но ее улыбка никуда не девалась. Все оставалось неизменным.

Горько-оранжевые уколы беспокойства поползли по коже Скарлетт, когда карета проехала мимо, но никто из сотрапезников не опустил кубки и вообще не пошевелился.

Скарлетт могла бы подумать, что семья представляет собой группу невероятно реалистичных статуй, если бы не испуганные завитки призрачно-фиолетового цвета, кружащиеся вокруг их застывших форм. Которые Скарлетт определенно не привиделись. Она так живо различала владеющее всеми чувство страха, что у нее бешено заколотилось сердце.

– Что-то не так. – Перегнувшись через Хулиана, Скарлетт открыла окно и крикнула кучеру:

– Остановите карету!

– В чем дело? – удивился Хулиан.

– Сама не знаю, но чувствую: что-то здесь не в порядке. – Она распахнула дверцу, как только экипаж замедлился, и бросилась бежать по траве.

Хулиан последовал за ней.

Вблизи семейная сценка выглядела еще более неестественной. Двигались лишь травинки под ногами Скарлетт да муравьи, которые свободно ползали по праздничному угощению, в то время как люди застыли в одних и тех же позах, неловко приоткрыв рты и запачкав зубы темно-фиолетовой жидкостью, налитой в кубках.

– Легендо способен на подобное? – спросила Скарлетт.

– Нет, – тут же отозвался Хулиан. – Временами он может проявить жестокость, но это уж чересчур. – Он нахмурился, проверяя пульс младшей девочки. – Она еще жива.

Он продолжал нащупывать биение жизни в пугающе неподвижных телах.

– Как кто-то вообще мог это сделать? – Скарлетт оглядела стол, будто ожидая найти бутылку с ядом, спрятанную среди яств. Но все выглядело совершенно нормально: лепешки, длинные бобы, крапчатые початки кукурузы, корзиночки со свежей ежевикой, открытые свиные пироги и…

Ее взгляд остановился на ножах для масла, торчащих из стола. Приборы из этого тусклого некачественного металла плохо режут, однако нашелся кто-то достаточно сильный, кто вонзил их в стол прямо через скатерть, пришпилив к нему записку.

– Хулиан, взгляни-ка на это. – Скарлетт осторожно склонилась над угощением, не смея прикоснуться ни к ножам, ни к записке, когда читала вслух:

– Корявая какая-то рифма, – проворчал Хулиан.

– Боюсь, ты упускаешь главное, – прошептала Скарлетт. Она не знала, слышат ли их превратившиеся в статуи люди, но если да, не хотела пугать их своими мыслями. – Взгляни на подпись. Есть Мойра по имени Отравитель.

Однако «отрава» и «отравитель» все же не одно и то же и, возможно, Мойра в этом деянии неповинна. В противном случае им оставили ужасное предупреждение.

До недавнего времени Скарлетт никогда особо не задумывалась о богах и богинях Судьбы; эти архаичные легендарные существа всегда были навязчивой идеей ее сестры. Но после того как Мойры освободились из плена проклятой Колоды Судьбы, Скарлетт засыпала Теллу вопросами и сама взялась изучать имеющиеся о них сведения.

Мойры были настолько древними, что большинство людей считало их не более чем мифическими созданиями, которых принято изображать на Колодах Судьбы, используемых людьми для предсказания будущего. В действительности они являлись не просто нарисованными картинками; но реальными проклятыми сущностями, обреченными на долгие века заточения в Колоде Судьбы. Упоминаний о том, как именно они применяли свои способности, почти не имелось, но имя Отравитель говорило само за себя.

– По-твоему, это означает, что Мойры просыпаются?

– Мы и подумать не могли, что это случится так быстро. – Хулиан ослабил узел своего шейного платка. – Возможно, кто-то вздумал устроить дурацкий розыгрыш для Фестиваля Солнца.

– И кто же способен так пошутить?

– Принц Сердец, например, может останавливать сердца, – рискнул предположить Хулиан.

– Нет, они по-прежнему бьются.

Хоть сама Скарлетт пульс стоящих вокруг стола людей не прощупывала, не сомневалась, что он есть, и очень сильный – под стать ее собственному. Сердце ее заколотилось быстрее, когда она заметила, что исходящие от семьи шлейфы пурпурной паники начинают завиваться, подобно дыму от разгорающегося пожара.

– Похоже, нам придется сделать то, о чем просят, и прилюдно признаться в последней лжи вслух, – заметила Скарлетт. – Даже если мы вернемся в город и отыщем открытую аптеку, сдается мне, подходящее лекарство, чтобы помочь этим людям, там вряд ли найдется. – А Скарлетт очень не хотелось бросать несчастную семью на произвол судьбы.

Покачав головой, Хулиан еще раз окинул взглядом застывших вокруг стола людей.

– Мне следовало подыграть тебе и заверить графа, что я и впрямь твой двоюродный брат.

– Зачем ты это говоришь? – удивилась Скарлетт.

– Потому что последняя сказанная мной ложь была адресована тебе. – Хулиан провел рукой по волосам, а когда снова посмотрел на нее, в его глазах застыли напряженность и сожаление.

Ужасное тошнотворное чувство нахлынуло на Скарлетт. Его ложь и раньше служила у них яблоком раздора и была дурной привычкой Хулиана, от которой у него никак не получалось избавиться, возможно, из-за того, что так долго был частью Караваля. Но, учитывая его сегодняшнее искреннее поведение, она позволила себе надеяться, что он, возможно, начинает меняться к лучшему. С другой стороны, могла и ошибаться.

– Прости, Малинка. Сказав, что уехал на пять недель, чтобы дать тебе время осмыслить ситуацию, я соврал. На самом деле я исчез, потому что злился из-за твоего желания встретиться с графом и счел, что расставание сделает меня более желанным в твоих глазах.

И он не ошибся. Скарлетт действительно желала его, тосковала и одновременно ненавидела, но прямо сейчас едва не рассмеялась. Ей всегда было больно, когда Хулиан лгал; она считала, что, говоря неправду, он демонстрирует свое безразличие. Однако все его сегодняшние поступки доказывали, что ему вовсе не все равно. Едва ли она могла злиться на него за то, что манипулировал ею, когда сама поступала с ним точно так же.

– Ты ужасен, – сказала она. – Но и я ничуть не лучше. На самом деле состязание кавалеров вовсе не кажется мне веселым. Чем больше я думаю об этом, тем сильнее нервничаю. Я затеяла его только для того, чтобы испытать тебя и отомстить за то, что оставил меня так надолго.

Хулиан тут же снова заулыбался.

– Означает ли это, что ты все отменишь?

Кто-то закашлял с другой стороны стола. Задыхаясь, отплевываясь, хрипя и роняя кубки, люди вернулись к жизни.

– Спасибо вам!

– Благослови вас господь!

– Вы спасли нас!

Члены семьи окружили Скарлетт и Хулиана, с энтузиазмом обнимая их и бурно выражая свою благодарность. Их нагретые на солнце тела дрожали от пережитого напряжения, а младшая девочка с косичками, возможно, обнимала Хулиана немного дольше, чем все остальные, мгновенно влюбившись в него.

– Я уже решила, что мы навсегда останемся статуями, – призналась полная женщина, очевидно, мать семейства.

– Люди проходили мимо, но никто не останавливался, – добавил один из сыновей.

– Вы можете рассказать нам что-нибудь о том, кто сотворил с вами подобное? – спросил Хулиан.