Метро 2035: Защита Ковача - Точинов Виктор Павлович (библиотека книг txt) 📗
– Смогут или сможет скрытно провести ДРГ через топи? Небольшую, пять-шесть бойцов. Возьму с собой лучших. Справимся.
– Исключено, – отрезал Ковач и не стал ничего объяснять, не иначе как подцепив вирус лаконизма от Филина.
Разведчик снова помолчал, поразмыслил… Однако размышляй не размышляй, оба понимали: без проводника рейд диверсионно-разведывательной группы через топи ничем хорошим не обернется.
– Выкуп? – подвел Филин итог раздумий, не тратя слов на констатацию очевидного: не стоит заниматься обсуждением силовой операции, обреченной на провал.
– С этим сложно… Я ночью встречался с агентом. Он там среди мутантов в большом авторитете, но вытащить Самурая не взялся, что я ему ни сулил. Лишь пообещал мне: устроит так, что сразу не убьют, несколько дней отсрочки мы получили… Но на том и все. Говорит, что его самого в Колодец пристроят, если выпустит. Ты ведь знаешь, как они казнят?
– Наслышан. А побег устроить не сможет?
– Не берется…
Ковач врал, не моргнув глазом. На самом деле за побег Самурая он расплатился сегодня ночью. Вот только доверия к получившим оплату нет ни малейшего, и рычагов воздействия на них почти нет. Так что лучше пока помолчать… Сложится все удачно – все лавры за успех ему, Ковачу. Не сложится – так ведь и не было ничего, никакой растраты фондов Особого отдела, о чем вы, право…
Филин переваривал информацию с минуту, не меньше, и выдал вердикт:
– Вертолет. Иначе никак.
Особист тяжело вздохнул…
Вертолет у них имелся. Единственный.
И его использование было давней мечтой. Не тыкаться вслепую по земле, установить надежный контроль над обширной территорией… Ни во что реальное мечта пока не воплотилась.
Вертолет был не военного образца: ни Ка-52, ни Ми-24 в штольни не затащить, даже разобрав на части. Возможно, многоцелевой Ми-8 поместился бы в том подземном ангаре, где стояла колесная и гусеничная техника, размеры у него поскромнее. Но хранился на складе в одном экземпляре вертолет совсем небольшой, гражданский, к тому же импортный, – «Робинсон». Даже расцветка у него была не камуфляжная, а белая с голубым.
И все равно вертолет – это вертолет. Десант с такой машины не высадишь, но для разведки она куда пригоднее, чем квадрокоптеры с видеокамерами (у тех длительное хранение крайне отрицательно сказалось на надежности, особенно на аккумуляторах, – каждый второй беспилотник вообще не взлетал, остальные слишком часто ломались в полете и падали). А установить крупнокалиберный пулемет – будет отличная огневая поддержка с воздуха, притом что ни у кого из противников нет даже намека на средства ПВО.
«Робинсон» достали из-под земли, расконсервировали. Но на том все и застопорилось.
Во-первых, не было подходящего горючего. Армейскую солярку можно хранить десятилетиями, ничего плохого с ней не случится, сейчас и грузовики, и бронетранспортеры исправно ездили на древнем дизельном топливе. С качественным бензином все печальнее, длительного хранения он не выдерживает, разлагается. Вернее, разлагаются присадки, обеспечивающие высокое октановое число, что сути дела не меняет: после нескольких лет хранения такое топливо годится лишь для разжигания костров или заправки зажигалок.
Составные части для приготовления авиационного бензина в штольнях лежали, хранились по отдельности. Не было специалиста-химика, способного составить правильный коктейль из ингредиентов. Набодяженные на глазок смеси двигатель вертолета вроде бы «кушал», но проверяли на земле, на холостом ходу, а как оно пойдет в воздухе, никто понятия не имел.
Во-вторых и в-главных, не было пилота. А осваивать летное дело самоучкой, без опытного инструктора, чревато… Тем более что никаких учебников по пилотированию в электронной техбиблиотеке не нашлось, была у них лишь бумажная и толстенная, почти на полторы тысячи страниц, эксплуатационная инструкция к «Робинсону», дурно переведенная с английского.
Вопрос отложили до лучших времен. Понадеялись, что рано или поздно повезет, что отыщется в одной из деревень вертолетчик из прежних времен… Или же человек, имевший некогда «Робинсон» в личной собственности, эта вертушка была в свое время очень популярна у пилотов-любителей… Но пока ни профессионалы, ни любители не встречались.
– Вертолет, – сказал Филин. – Иначе никак.
Ковач вздохнул… Командир разведчиков был главным сторонником того, что надо все-таки рискнуть и поднять единственную вертушку в воздух. Вечерами занимался самообразованием, штудировал толстенный талмуд инструкции, заявив, что никого заставлять не будет, что в пробном полете рискнет своей головой.
– Дед не разрешит, – сказал особист и без того обоим известное.
Филин, известный тугодум, опоздал и протупил… А ведь имел сегодня шанс – надо было добиваться согласия Полковника до того, как стало известно: Малой цел и возвращается.
– Тогда обойдусь без разрешений. Кто мне помешает? Ты?
В интонации ясно слышалось: даже не пытайся, целее будешь.
Как же все запущено… Пять лет назад, да что там пять, даже год назад такого разговора даже представить было нельзя. До сих пор, образно говоря, постепенно ослабевали вожжи, управлявшие их повозкой… А теперь разом выпали из рук занедужившего Полковника. Малой самочинно отправляется на захват приглянувшейся девицы, Филин единоличным решением собрался учредить ВВС под своим командованием. Какие еще мысли и намерения зреют у других начальников служб и у комбатов? Поди знай…
Возможно, Ковачу стоило бы сейчас плюнуть на все внешние проблемы и сосредоточиться на том, что назревало внутри периметра. Однако нельзя… Мутанты оправились после осеннего разгрома, активизировались, используют новую тактику. Захват Самурая и половины его группы – самая настоящая спецоперация. Спланированная, скорее всего, дилетантом, но талантливым. Теперь уже ясно, что слух о Чистых был сфабрикован и вброшен сразу через несколько источников. А это значит, что некоторые агенты Ковача расшифрованы и используются как источники дезинформации (а ведь раньше разоблаченного шпиона без затей зарезали бы или швырнули в Колодец). Либо часть агентуры изначально двойные агенты, что ничем не лучше. В любом случае группу Самурая целенаправленно вывели туда, где все было готово к встрече. Не вмешайся случайность в лице какого-то левого агрессивного мутанта с арбалетом, захватили бы всех.
И если проигнорировать все новые тенденции в противостоянии с мутантами, то Базу прикончит внешняя атака вместо внутренней смуты, а хрен редьки не слаще. Хоть ты разорвись, хоть сдохни от недосыпа, но надо успевать все, отслеживать все угрозы и оперативно на них реагировать.
Он играл одновременно несколько партий на нескольких досках. Везде черными, такие уж правила. Ставка везде одинаковая: своя голова, и головы тех, за кого он в ответе, и судьба дела, в которое верил и которому отдал двадцать с лишним лет. Дебют на всех досках тоже один и тот же: защита Ковача, очень жесткий дебют, белые рвутся вкатить быстрый мат…
Он не жаловался. Ни вслух, ни сам себе в одиночестве. Он привык к таким играм и будет играть, пока жив… А проигрышей у него не было, раз пока жив. Пока не было…
Он привык выигрывать, надеялся выиграть и сейчас… Только вот спать очень хотелось. Организм ненавязчиво намекал, что пятьдесят пять – это пятьдесят пять.
«Сдохну, – подумал Ковач, так и не ложившийся после ночной поездки на конспиративную встречу. – От недосыпа».
Филин, не дождавшись от особиста возражений касательно вертолета, добавил жару. Подкинул дровишек в костер. Произнес:
– А если они все-таки Самурая того… я расконсервирую «Ураганы». И сожгу Затопье. Со всеми, кто там живет. Буду лупить по площадям. На три метра вглубь перепахаю. Лунный пейзаж останется.
После такого пассажа заводить речь о согласии или несогласии Полковника смысла уже не было… Да и вообще разговор пришлось закруглить: подтянулись с обеда мобили из стройбата, трудившиеся на распилке бревен.
