Сталинградская Богородица - Шамбаров Валерий Евгеньевич (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
46. Балатон и Вена
Идеалы Третьего рейха вроде бы оставались прежними. Но в конце войны они стали карикатурно искажаться, как собственные отражения в кривом зеркале. Гитлер строил великую языческую империю, вел Германию в мир древних богов и героев. Но теперь вдруг вспоминалось, что германская мифология завершается общей глобальной катастрофой, «гибелью богов». Немцы видели себя хозяевами мира и господами над «недочеловеками» – а сейчас их мир сжимался, и звучали отчаянные призывы защитить его от «недочеловеков». Совсем недавно гордились ницшеанским образом «белокурой бестии», то есть зверя. Сейчас этот образ подхватили в разных странах. Говорили о нацистских зверствах. О том, что настала пора добить зверя в его логове.
Раньше Германию вдохновлял и увлекал за собой культ фюрера. От него исходила бешеная энергия, способная электризовать массы. Его влиянию безоговорочно подчинялись миллионы людей. Он поражал окружающих прозорливостью. Поражал дерзкими неожиданными решениями, неизменно приносившими выигрыш. Теперь все это исчезло. Приближенные шептались, что «провидение» покинуло Гитлера. Он перестал получать эту самую «энергию из Валгаллы». Наоборот, расплачивался за все, что черпал оттуда раньше. Он дряхлел буквально на глазах, день ото дня. Превращался в полную развалину, и врачи его поддерживали только сильнодействующими препаратами.
Однако нацистские вожди до сих пор цеплялись за надежды – ситуацию еще можно изменить. Русские громили группу армий «Висла» в Померании, а ставка фюрера снова ухватилась за группу армий «Центр» фон Шернера. Ее-то, в отличие от «Вислы», советские войска не добили! К Шернеру гнали все возможные подкрепления. Организовывались два контрудара. Один в Венгрии, второй в Верхней Силезии – врезаться во фланг нашим фронтам, нацеленным на Берлин, сорвать их наступление.
Но для двух одновременных операций ресурсов уже не хватало. Изготовиться сумели только на одном участке, в Венгрии, у озера Балатон. Это было в стороне от главного направления, но было важно удержать последних союзников и последние нефтяные месторождения, не допустить русских в Австрию. А кроме того, германские военачальники соблазнились возможностью «красивой» и масштабной победы. Позиции 3-го Украинского фронта выгнулись дугой, а на флангах стояли союзники: 1-я болгарская армия генерала Стойчева и 3-я югославская армия генерала Наджа. Ну прямо как у немцев под Сталинградом! Смять болгар с югославами, и целый фронт попадет в мешок!
В Венгрию прибыла отличившаяся в Арденнах 6-я танковая армия СС, ряд других соединений. Всего удалось собрать 430 тыс. солдат, около 900 танков, 6 тыс. орудий, с воздуха прикрывали 850 самолетов. В это время 3-й Украинский фронт готовился к броску на Вену. Но разведка известила – готовятся клещи. Толбухин решил выждать и перемолоть врага в обороне, Ставка одобрила такое предложение. Во вторые эшелоны, за союзниками, скрытно выдвигались три русских армии и подвижные резервы, на опасных направлениях было оборудовано 66 противотанковых районов.
В ночь на 6 марта венгерская пушта затряслась от артиллерийских залпов и танковых гусениц. Эсэсовцы таранили страшно, на участках в 1–2 км лезло по 70 танков! Они давили траншеи болгар и югославов, столкнулись с советскими частями. Толбухин бросил в драку свои резервы, танковый и кавалерийский корпуса. Выдвинул на направление вражеского прорыва целую общевойсковую армию. Но и неприятели ввели в сражение вторые эшелоны. Напоровшись на прочную оборону, выискивали места послабее. Натиск не слабел, а усиливался. Теперь на пространстве в полтора километра бросалось в атаки больше ста тяжелых танков!
Упорнейшие схватки грохотали 10 суток, не стихали ни днем ни ночью. Немцы и венгры сумели продавить русскую оборону на 15–30 км, но все эти километры покрылись россыпью мертвых тел и дымящихся танков. А потом неприятели как-то сразу сломались. Причем сломались лучшие, эсэсовские части. Некоторые подразделения все еще силились продвинуться. Но по соседству целые дивизии ошалело останавливались. Без команд, ничего уже не соображая, стали откатываться… Когда доложили фюреру, он разъярился. Приказал спороть нарукавные повязки у побежавших дивизий СС «Лейбштандарт», «Дас Райх», «Гитлерюгенд». Это воспринималось таким позором, что многие солдаты рыдали, кончали жизнь самоубийством.
Так завершилось последнее контрнаступление нацистов. Для второго удара, в Верхней Силезии, Шернер не успел собрать достаточный кулак. По соседству, в Словакии, начал наступление 4-й Украинский фронт генерала Петрова. Одним из главных промышленных центров Третьего рейха являлся город Моравска-Острава с месторождениями угля, железной руды, десятками крупных заводов. Советское Верховное главнокомандование поставило перед 4-м Украинским задачу прорвать вражескую оборону, на четвертый день операции овладеть Моравска-Остравой, а дальше двигаться на Прагу. Однако за этим фронтом закрепилась репутация «невезучего». После освобождения Крыма на его счету не было значительных побед. Фронт был второстепенным, сил ему выделялось гораздо меньше, чем на основных направлениях. А участок для наступления выпал очень тяжелый – Карпаты. Кроме того, Петрову достался «тяжелый» член военного совета, Лев Захарович Мехлис. Постоянно склочничал, жаловался на командующего в Москву [55].
В наступлении на Моравска-Остраву опять «не повезло». Вражеская разведка сумела разузнать о направлениях и сроках удара. Немцы решили избежать потерь от артподготовки и в ночь на 10 марта отвели свои войска с первой линии обороны на вторую. Ко всему прочему, под утро разыгралась снежная буря. Видимость не превышала 100–200 м. Командующие армиями Москаленко и Гречко обратились к Петрову, просили доложить в Ставку и перенести операцию. Но Петрову, блестяще проявившему себя в сражениях за Одессу, Севастополь, Кавказ, не хватало смелости в обращении с начальством. Он опасался очередных доносов Мехлиса, опасался вызвать недовольство Сталина. Москаленко и Гречко он ответил: «Сроки утверждены Ставкой, они окончательные, просить о переносе времени не будем».
3 тыс. орудий и минометов грохнули вслепую. Выбросили сотни тонн боеприпасов по пустым местам, где немцев и в помине не было. Поднялась в атаки пехота, и ее встретил неподавленный убийственный огонь германских дотов и батарей. А неприятельская пехота и танки с тыловых позиций посыпались контратаками – за два дня их насчитали 39! Преодолеть неприятельскую оборону не удалось. Потолкались-потолкались на месте, полили землю кровью, да и отменили атаки. За ошибки, допущенные в организации наступления, и за то, что не попросил о переносе, Петров был снят, его заменили генералом Еременко.
Хотя получилось так, что 4-й Украинский помог соседу, 1-му Украинскому. К этому времени к маршалу Коневу стали стекаться данные, что у него на левом фланге, вокруг города Оппельн, накапливается германская группировка. Очевидно, для контрудара. Он принял решение упредить врага, взять в клещи. 15 марта армии 1-го Украинского ударили в двух местах, севернее и южнее Оппельна. Они встретили жесточайшее сопротивление. Немцы неожиданно применили новинку, одноразовые гранатометы «панцерфауст» – фаустпатроны. Они были дешевыми и очень простыми в изготовлении. В короткие сроки на различных германских предприятиях было налажено массовое производство.
Пользоваться ими было легко, фаустпатронами стали вооружать ополченцев из фольксштурма. Кумулятивная граната прожигала броню любого танка. На броне оставалась крошечная язвочка – танкисты называли ее «засос ведьмы», а экипаж погибал. Его убивала ударная волна в замкнутом пространстве, разлетающиеся капли расплавленного металла. Правда, дальность эффективного поражения была коротенькой, 30 м. Но в населенных пунктах, для стрельбы из засад, фаустпатрон был страшным оружием. Всего за несколько дней советский 7-й механизированный корпус потерял треть своих танков, 31-й танковый корпус – четверть.
Но 4-й Украинский фронт как раз в эти дни оттянул на себя резервы группы армий «Центр». Подкрепить оборону неприятельское командование не смогло. Невзирая на потери, противника дожали. 18 марта наши части замкнули кольцо вокруг Оппельна, в него попали 5 дивизий, к 20 марта их уничтожили. А в линии фронта возникла брешь. Конев такого «подарка» не упустил, двинул в прорыв танковые и кавалерийские части. Они с ходу овладели несколькими городами – и наметилась петля куда более масштабная. Она охватывала всю Верхнюю Силезию. Это были районы сплошных шахт и заводов. Если бы их пришлось очищать шаг за шагом, с боями, наступление обошлось бы очень дорого. Но Конев не торопился замкнуть большое кольцо. Подсказывал противнику, пускай убегает. Расчет оправдался в полной мере. Осознав, что Верхнюю Силезию окружают, гитлеровские соединения бросили ее и ринулись выбираться из ловушки. Министр вооружений Шпеер сокрушенно писал, что с потерей этой области Германия одним махом утратила четверть своего промышленного потенциала.
