Женщины в его жизни - Брэдфорд Барбара Тейлор (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
– Для чего ему это? Почему он продолжает приобретать компанию за компанией, бесконечно расширяя свой бизнес?
– По натуре он создатель империй, основоположник династий. И не может он жить наперекор своему естеству, Камилла. Он и в этом блистателен, как я только что сказал.
– Но ведь наверняка теперь он достаточно богат. Он же мультимиллионер.
Корешок улыбнулся:
– Дело абсолютно не в деньгах. Дело в его потребности создавать, в ощущении того, что все вокруг подвластно тебе. Удовольствие в то и дело возникающих головоломных проблемах, в их решении. Ты пойми, это же все равно, что спросить у альпиниста, почему он хочет влезть на Эверест.
– И почему же он хочет?
– Потому что туда надо лезть. Покорять. Максиму тоже надо покорять.
– А разве Анастасия этого не понимала? – тихо спросила Камилла, приподняв бровь.
– Думаю, что понимала. Но от понимания ничуть не легче. Во всяком случае, для нее. Я всегда чувствовал, что у нее слишком хрупкая психика. По-моему, женщина, если захочет подладиться под жизнь Максима, должна быть не совсем без норова. – Помедлив, он добавил: – Ты смогла бы. Подладиться смогла бы.
– Так, по-твоему, я с норовом?! – воскликнула она с вызывающим видом.
– Молю Бога об этом! Да, в тебе есть некоторая норовистость, Камилла, в воде не тонешь, в огне не горишь. Ты только пойми меня правильно. Когда я говорю «норовистость», я имею в виду умение противостоять, силу, волю и несгибаемость. Не путай слово «нрав» со словом «вздорность». Большая разница. Женщина, у которой есть чуточку норова, может быть и эмоциональной, и тонко чувствующей, и мягкой, и любящей. Все это такие вещи, которых у тебя…
– Спасибо тебе, Корешок, на добром слове.
Он улыбнулся:
– А вот у вздорной женщины подлинные чувства напрочь отсутствуют. Ее участь – капризы.
– По твоим словам получается, что Анастасия была недостаточно стойкой, чтобы сдержать натиск бизнеса на жизнь Максима?
– Именно, если учесть, что он полностью отдается делу. Но это было бы еще полбеды. Как тебе, возможно, известно, перед самым разводом у Анастасии случился нервный срыв, но теперь ей уже намного лучше, она делает грандиозные успехи.
– Он говорил, они – друзья…
– Да. Она по-прежнему его любит, целует его следы и все такое… Но это дружба на расстоянии вытянутой руки. И это единственный способ для нее держаться в рамках, при той любви, какая у нее к нему… Я уверен, что у нее нет желания еще раз подвергать себя испытанию его стилем жизни.
Камилла кивнула, продолжая молчать. Ее подмывало спросить у Корешка, продолжает ли Максим любить Анастасию, но она придержала язык. Она предпочитала не знать о его чувствах к бывшей жене.
Неожиданно в бар вошел Дэвид Мейнс.
– Доброе утро! Доброе утро! – воскликнул он и тем самым прекратил дальнейшие разговоры об Анастасии.
– Чертовски жаркое утро, – сказал Дэвид, отдуваясь. – Испепеляющее. Не возражаете, если я к вам подсяду на чашечку кофе? Или у вас приват-беседа?
– Да ничего подобного, – возразила Камилла и сразу встала. Она направилась к буфету налить кофе для Дэвида. Поставила чашку на стол рядом с ним.
– Спасибо, дорогая, – поблагодарил он.
– Как продвигается сценарий? – полюбопытствовал Корешок.
Дэвид поднял большие пальцы на обеих руках:
– Просто колоссально. Я сделал открытие: мне нравится писать на яхте. Полная и блестящая изоляция, ничто не отвлекает.
В этот момент в проеме двери появился Максим с пачкой бумаг в руках. Прислонился с равнодушным видом к косяку:
– Всем доброе утро. Я должен несколько часов поработать, но, прежде чем исчезнуть, хочу чтобы вы знали: я прикидываю, как увеличить наше плавание еще на десять дней. Кто за?
И хотя обращался он ко всем, его блестящие темные глаза смотрели на Камиллу.
– Я, дорогой мой, – сразу ответила она с милой улыбкой.
– Пиши меня, шкипер, – сказал Дэвид.
– Идея – блеск, Граф! – воскликнул Корешок. – Нам с Марцией затея по душе.
Максим расплылся в довольной улыбке:
– Лейны и Тернеры снимаются завтра, как планировалось. Им лететь обратно в Лондон и в Штаты. Так что остаемся мы впятером.
54
Десять дней обернулись двумя неделями. «Прекрасная Мечтательница» подходила к Сицилии, побывав у берегов Мальты, в Ионическом море, где бросали якорь у нескольких греческих островов. Там в конце концов яхта развернулась и взяла курс на Танжер.
Теперь, когда другие гости отбыли, Камилле показалось, что Максим до конца расслабился и чувствует себя вполне привольно. К ее вящей радости, большую часть времени он проводил с ней. Похоже было, что он никак не может вдоволь насладиться ее обществом. Хотя он и работал всю неделю по нескольку часов в день, тем не менее был внимателен, заботлив и полон тепла. Ночью в ее люксе он бывал так же страстен, как месяц назад, когда впервые приплыл в Танжер, разыскивая ее.
Однажды вечером после ужина, когда остальные расползлись по каютам, Максим дольше обычного задержался у бара на главной палубе. Поскольку команда тоже отдыхала, они остались совсем одни, и тогда Максим сказал вполголоса:
– Я хочу кое о чем поговорить с тобой, Камилла.
– Давай, конечно, но о чем? У тебя такой серьезный тон и вид взволнованный.
– Нет, нет, я не волнуюсь. Но я серьезен. – Он властно задержал ее взгляд на себе, прежде чем сказать: – Как ты смотришь на то, чтобы выйти за меня замуж?
Камилла остолбенела. Такого поворота она ожидала менее всего и потому сидела молча, глупо уставившись на него.
Он усмехнулся:
– Ты чего-то испугалась, моя радость. Даже дар речи потеряла. Однако, прежде чем ты скажешь свое «ага» или «не», позволь объяснить тебе, что, если мы поженимся, в действие должны будут вступить кое-какие фундаментальные правила. Можно я расскажу тебе какие?
Камилла утвердительно кивнула. Ей было безразлично, что за правила он выставит: став его женой, она согласилась бы на любые. Она была влюблена в него до одури, готова была принять его на каких угодно условиях, оставаться его любовницей, если иначе никак нельзя, и все только для того, чтобы не потерять его.
– Если ты выйдешь за меня, я не хотел бы, чтобы ты отказалась от своей карьеры, – сказал он. – Она всегда была существенной частью твоей жизни, Кам, и для меня очень важно, чтобы ты оставалась актрисой. В кино, на сцене. И еще мне хотелось бы, чтобы в январе ты снималась в фильме Дэвида.
– То есть, иными словами, ты предпочитаешь, чтобы я была занята своим делом в то время, когда ты командуешь своей империей.
– Да. Но ведь это лучше и для тебя. Ты великая актриса, ты в расцвете своего таланта, у тебя блестящая карьера. У тебя есть имя, очень громкое имя. Мне совсем не хотелось бы, чтобы ты от всего этого отказалась, пожертвовала результатами своего труда, всем, к чему стремилась много лет. Я хочу, чтобы ты имела успех, испытывала чувство удовлетворения от достигнутого.
– Я должна работать, Максим, точно так же, как ты. Иначе они выволокут меня в смирительной рубашке. Да я просто не знала бы, куда себя девать, откажись я от сцены.
– Я тебя понимаю, Кам. Теперь слушай дальше. Мне требуется большое пространство. Оно мне нужно для того, чтобы как следует делать свое дело. Я не хочу, чтобы ты обвилась вокруг меня, превратив меня в цель своего существования. Я должен много ездить по белу свету, перемещаться, и я надеюсь, ты это понимаешь. Конечно же, ты сможешь бывать со мной в более продолжительных путешествиях. Я буду очень рад этому. Но не в коротких деловых поездках. Они бывают слишком напряженными, я по горло занят встречами. Я не хочу никаких помех, не хочу, чтобы меня отвлекало от дел беспокойство за мою жену. Я всегда точно устремлен и нацелен, у меня стопроцентная сосредоточенность. Я не могу быть иным. Бизнес – огромная и жизненно важная часть моего бытия.
– Я это знаю.
