Последняя лекция - Пуш Рэнди (читать книги бесплатно TXT) 📗
С того момента, как моя последняя лекция начала распространяться в Интернете, многие старые друзья стали писать мне, порой называя меня святым Рэнди. Тем самым они напоминали о том, что были времена, когда меня называли совсем иначе и куда более резко.
Но мне хочется думать, что мои недостатки относились скорее к сфере общения, чем к моральным категориям. Мне посчастливилось в течение ряда лет общаться с замечательными людьми, подобными Энди. Я был им небезразличен, и они были готовы говорить мне горькие истины, которые я должен был услышать.
Содовая на заднем сиденье
Долгое время я был кем-то вроде старого холостяка. Ни в двадцать, ни в тридцать лет у меня не было собственных детей. Всю свою любовь я обратил на племянников — Криса и Лору, детей моей сестры Тэмми. Мне нравилось быть дядюшкой Рэнди. Каждый месяц я общался с детьми и помогал им увидеть окружающий мир под иным, необычным углом.
Не хочу сказать, что я их баловал. Я просто старался передать им свой взгляд на жизнь. Иногда мое поведение выводило сестру из себя.
Как-то раз, лет десять назад, когда Крису было семь, а Лоре — девять, я решил прокатить их в своем новом "Фольксвагене"-кабриолете. «Будьте осторожны с новой машиной дяди Рэнди, — строго предупредила детей сестра. — Вытрите ноги, прежде чем садиться. Смотрите, ничего не пролейте. Не испачкайте новую машину».
Я слушал ее и, как типичный дядюшка-холостяк, думал: «Вот так мы заранее настраиваем детей на что-то плохое. Конечно, они могут случайно испачкать мою машину. С детьми вечно такое случается». Поэтому я не обратил на слова сестры внимания. Пока моя сестра внушала детям правила поведения, я демонстративно открыл банку содовой, перевернул ее и вылил на задние сиденья. Я хотел показать, что люди гораздо важнее, чем вещи. Машина, даже самая замечательная (а мой кабриолет был именно таким) — это всего лишь вещь.
Крис и Лора рты разинули от удивления. Сумасшедший дядя Рэнди на их глазах нарушил все взрослые правила.
Я был ужасно рад, что вылил ту содовую. В тот же день выяснилось, что Крис простужен. Мальчик постоянно кашлял и сморкался, что никак не шло на пользу сиденьям. Но он не чувствовал себя виноватым. Ему было спокойно, потому что он уже видел, как я крестил свою машину. Он знал, что не сделал ничего плохого.
Когда я забирал детей, у нас существовало всего два правила:
1) не хныкать;
2) чем бы мы вместе ни занимались, никогда не рассказывать маме.
Обязательство не рассказывать маме превращало наши приключения в настоящие пиратские эскапады. Ведь даже повседневное может оказаться волшебным.
По выходным Крис и Лора приезжали ко мне, и мы отправлялись с ними в кафе, или на прогулку, или в музей. А иногда мы останавливались в отеле, где был бассейн.
Втроем мы обожали печь блинчики. Мой отец всегда спрашивал: «Кто сказал, что блинчики должны быть круглыми?» Я задавал тот же вопрос. Мы делали блинчики самых причудливых форм. Порой они напоминали каких-то фантастических животных. Каждый такой блинчик вполне можно было использовать в тесте Роршаха. Крис и Лора твердили: «Это не тот зверь, какого я хотел сделать». Но мы любили рассматривать блинчики и гадать, на какого зверя они больше похожи.
Я наблюдал за тем, как росли Крис и Лора. Сейчас ей двадцать один год, а ему девятнадцать. Сегодня я безумно рад тому, что был частью их детства. Рядом с ними я многое понял. Вряд ли мне доведется быть отцом ребенка старше шести лет. И это делает время, проведенное с Крисом и Лорой, особенно ценным. Они преподнесли мне драгоценный подарок — позволили присутствовать в их жизни в раннем детстве и в подростковом возрасте. Я увидел, как они из детей превратились во взрослых.
Недавно я попросил Криса и Лору оказать мне услугу. Я попросил их после моей смерти брать моих детей на выходные и как-то развлекать их. Пусть занимаются чем угодно, что придет им в голову. Они вовсе не обязаны делить то же самое, что делали мы. Пусть придумывают дети. Дилан любит динозавров. Может быть, Крис и Лора отведут его в музей естественной истории. Логан увлекается спортом — с ним можно отправиться на бейсбол или баскетбол. А Хлоя любит танцевать. Я уверен, что они что-нибудь придумают.
Я хотел бы еще, чтобы мои племянники кое-что рассказали моим детям. Для начала достаточно просто сказать: «Ваш отец просил, чтобы мы проводили время с вами так же, как когда-то он развлекал нас». Я надеюсь, что они сумеют объяснить моим малышам, как я боролся за жизнь. Я подвергся самому мучительному лечению, какое только можно вообразить, потому что хотел как можно дольше оставаться с моими малышами. Я очень хочу, чтобы Лора и Крис рассказали об этом.
И еще одно. Если мои дети испачкают их машину, я надеюсь, что Крис и Лора вспомнят меня и улыбнутся.
Романтика неприступной стены
Самая замечательная стена в моей жизни была высотой всего пять футов шесть дюймов. Она была прекрасной. Но она довела меня до слез, заставила полностью переоценить мою жизнь и позвонить отцу в беспомощной попытке справиться с ней.
Этой стеной была Джей. Как я уже говорил, мне безумно нравилось преодолевать неприступные стены в жизни академической и профессиональной. Я не стал рассказывать слушателям о том, как ухаживал за женой, потому что это было связано со слишком сильными эмоциями. И все же те слова, что я произнес со сцены, полностью соответствовали раннему этапу наших с Джей отношений:
«...Неприступные стены могут остановить только тех, кто не мечтает о чем-либо изо всех сил. Они для того, чтобы останавливать других людей».
Когда я познакомился с Джей, мне было тридцать семь лет, и я был закоренелым холостяком. Я ходил на свидания, развлекался с девушками, а потом расставался, потому что они хотели чего-то более серьезного. На протяжении долгих лет мне не хотелось остепениться. Даже став профессором, который мог позволить себе нечто большее, я жил в скромной квартире за 450 долларов в месяц, куда поднимался по пожарной лестнице. В таких квартирах не жили даже старшекурсники, потому что считали это ниже собственного достоинства. А вот для меня она подходила идеально.
Приятель однажды спросил меня: «Как ты думаешь, что подумает о тебе девушка, если ты пригласишь ее в такую квартиру?»
«Она меня поймет», — ответил я.
Но кого я обманывал? Я любил развлекаться, много работал. Я был настоящим Питером Пэном, а в моей гостиной стояли складные металлические стулья. Ни одна женщина, даже если бы она очень меня любила, не захотела бы здесь поселиться. (Надо признать, что, когда в моей жизни появилась Джей, она тоже не захотела здесь жить.) Да, у меня была хорошая работа и много всего прочего. Но я вовсе не был идеальным мужем, о котором мечтает любая женщина.
С Джей мы познакомились осенью 1998 года, когда меня пригласили в Университет Северной Каролины в Чэпел-Хилл прочесть лекцию о виртуальной реальности. Джей заканчивала курс сравнительной литературы. Ей был тридцать один год. На полставки она работала в компьютерном отделе университета. Ее работа заключалась в том, чтобы принимать гостей лаборатории — будь то нобелевские лауреаты или девочки-скауты. В один прекрасный день таким гостем оказался я.
Джей уже видела меня годом раньше, когда я выступал на конференции по вопросам компьютерной графики в Орландо. Позже она говорила мне, что еще тогда хотела познакомиться, но не решилась. Узнав, что я приезжаю в университет и что ей придется меня принимать, она заглянула на мой сайт, чтобы побольше узнать обо мне. Она изучила всю мою академическую карьеру, а потом постаралась собрать и личную информацию — моими хобби были изготовление пряничных домиков и шитье. Она увидела, сколько мне лет, обратила внимание на то, что на сайте ничего не говорилось ни о жене, ни о подруге, зато было много фотографий моих племянников.
Джей решила, что я весьма любопытный человек. Я заинтересовал ее настолько, что она даже позвонила своим друзьям в компьютерной среде.
