Егерь-3: Назад в СССР - Рудин Алекс (читать онлайн полную книгу txt, fb2) 📗
Видно было, что мама изрядно устала. Шутка ли – несколько часов мы уже бродим по лесу. Корзинки почти полны, пора и в обратную дорогу собираться.
Мы присели на упавшее дерево. Я развязал рюкзак и достал оттуда большой полуторалитровый термос с чаем, свёрток с бутербродами и сваренные вкрутую яйца. С костром решил не возиться – зачем, если родители прихватили термос?
Чай из термоса по вкусу очень отличается от любого другого чая. Н получается не свежезаваренный, а настоявшийся. Поэтому к терпкому чайному вкусу примешивается вкус и запах запаренного банного листа и душистой травы. Можно с завязанными глазами определить на вкус, откуда тебе налили чай – из чайника, из термоса, или из котелка, который кипел на костре. Это совершенно разные напитки, и каждый из них по-своему хорош.
Я очистил яйцо, по привычке бросая скорлупу прямо на землю.
– Что же ты мусоришь, Андрюша? – укоризненно спросила мама. – Это ведь твой лес. Ты его беречь должен.
– Мам, яичная скорлупа – это не мусор, а удобрение, – улыбнулся я. – Дожди смоют с неё защитную плёнку, бактерии переработают и удобрят почву. И лесу будет хорошо. Уже весной от скорлупы ничего не останется.
– Всё равно, – вздохнула мама. – Некрасиво. Если каждый грибник будет так чистить яйца – скоро весь лес окажется завален яичной скорлупой.
Ну, что тут поделаешь? Ты можешь сколько угодно знать биологию, понимать, что в лесу ежегодно выводятся из яиц тысячи птенцов, оставляя за собой скорлупу. И лесу это только пользу. Но с родителями не поспоришь.
Я наклонился и молча собрал скорлупу в ладонь, а потом завернул в промасленную бумагу, которая осталась от бутербродов. Бумага была серая и шершавая – в такую заворачивают покупки в магазине.
– Молодец, – улыбнулась мама.
Сзади затрещали ветки, словно через подлесок ломился крупный зверь. Вот только ни один зверь не носит резиновые сапоги сорок пятого размера. И корзинкой за кусты не задевает.
– Чай пьёте? – укоризненно сказал отец, подходя к нам. – А меня не позвали?
Он плюхнул на мох тяжёлую корзину, полную грибов.
– Ох, до чего лес богатый! И человеческих следов нет, грибы нетронутые. А клюквы сколько в болоте! Как будто кто-то рассыпал.
Отец присел на дерево, вытянув длинные ноги с болотных сапогах со скрученными голенищами.
– Андрюха, плесни-ка мне чайку! Пить хочется. Мать, бутерброды ещё остались, или этот проглот всё слопал?
– Держи, – я протянул отцу крышку от термоса, до краёв полную горячим коричневым чаем.
Отец откусил бутерброд с варёной колбасой, сделал несколько торопливых глотков и шумно выдохнул.
– Хорошо! Нашёл же ты себе, Андрюха, работу! Благодать! И за это ещё деньги платят. А другие за такую зарплату на заводе вкалывают.
– Кто на что учился, – улыбнулся я.
– Слушай, а что тут у вас взрывали?
– Когда? – не понял я.
– Да недавно совсем. Там, – отец махнул рукой в сторону озера, – в лесу землянка разворочена взрывом. И деревья вокруг повалены, совсем недавно.
Чёрт! Отец с его неуёмным любопытством умудрился добраться до развалин схрона с оружием.
– Не знаю.
Я правдоподобно пожал плечами.
Историю с бандитами я родителям не рассказывал, чтобы не тревожить маму.
– Может, геодезисты баловались? – с сомнением протянул отец.
Он взял яйцо, покатал его по стволу. Скорлупа лопалась с еле слышным хрустом.
– И ты туда же, – укоризненно сказала мама, глядя, как он бросает скорлупу прямо на землю.
– Батя, с нами сегодня инспектор по чистоте леса, – пошутил я, подбирая скорлупу в мусорный свёрток.
– Мальчишки! – вздохнула мама. – Намусорят и бросят. Заставить бы вас квартиру прибирать почаще – так помнили бы про чистоту.
– А мы что, не прибираем? – возмутился отец.
Уборкой у нас, и вправду, занималась вся семья. Отец пылесосил или выколачивал ковры, мама вытирала пыль, перемывала посуду из серванта, мыла ванну и туалет.
А мне доставалось мыть полы.
Как ни странно, я очень любил это занятие. И не шваброй возюкать, а на коленочках, с тряпкой проползти всю квартиру, заглядывая в самые дальние углы – и под кровати, и под шкафы, и под диван в гостиной.
Когда я подрос, то сам взялся выколачивать ковры. Ковёр надо вернуть в тугой рулон, вынести на улицу и повесить на турник во дворе. А потом что есть силы лупить по нему палкой, пока вся пыль не выбьется, и ковёр не станет чистым.
Зимой ковёр полагалось ещё расстелить, накидать на него снега и смести метёлкой. И только потом скатать обратно и занести в квартиру.
После чистки ковра на снег уставался серый вдавленный прямоугольник.
– Ну, что? – спросил я. – Идём к машине? Грибов набрали столько, что вытащить бы теперь.
– Да уж, – вздохнула мама. – А сколько их чистить и мыть? Да ещё солить и замачивать!
– Давай поделим, – предложил я. – Ты забери те, что на засолку, а мне оставь те, которые на сушку. В доме у печки сушить удобнее.
Я завязал рюкзак и закинул его на спину. Подхватил свою корзинку и мамину.
Отец тоже пересыпал грибы в рюкзак освобождая корзину.
– По дороге ещё пособираю, – объяснил он. – Жалко, если пропадут без толку.
– Лоси съедят, – ответил я.
– А лосей тут, и вправду, много, – оживился отец. – И следы кругом, и помёт. По краю болота все осины обглоданы. Загонную охоту устраивать не собираетесь? Я бы подъехал.
– Начальство пока не звонило, – ответил я. – Но если соберутся, я тебя предупрежу.
В деревне возле остановки скучал пыльный «ЛиАЗ» – синий, с красной полосой по борту. Водителя за рулём не было, но передняя дверь автобуса осталась открытой.
На остановке, весело переговариваясь, сидели грибники. Видно, самые обязательные вышли из леса пораньше и теперь дожидались остальных, прежде, чем ехать в город.
Чтобы не терять времени, грибники достали свои припасы. Обменивались бутербродами и помидорами, наливали друг другу чай. Весело ходила по рукам бутылка водки.
Самые хозяйственные, чтобы не терять времени в городе, уже чистили и перебирали собранные грибы.
Урна, сделанная из обрезанной топливной бочки, была переполнена мусором. Один из грибников, разлил по стаканам остатки водки и бросил бутылку в траву возле дороги.
– Андрюша, останови машину, пожалуйста, – сказала мама.
– Зачем, мам? – не понял я. – Нет времени. Надо Таню встречать – она на двухчасовой электричке приедет.
– Останови, пожалуйста, машину.
Голос у мамы был такой расстроенный, что я понял – остановиться всё же придётся.
Чтобы не разворачиваться, я просто сдал машину задним ходом, затормозил возле остановки и выпрыгнул из-за руля.
Мама вылезла, держа в руках матерчатую сумку. Ни на кого не обращая внимания, она принялась собирать в сумку мусор, который набросали возле остановки грибники. Те с удивлением смотрели на неё.
Я покачал головой и присоединился к матери. Это был самый простой способ укоротить неожиданную заминку.
Грибники переглянулись, и стали неохотно подбирать за собой мусор. Никто не говорил ни слова, как будто не происходило ничего особенного.
Через десять минут вокруг остановки было чисто. Только заполненная мусором урна портила картину.
– Где у вас помойка, Андрюша? – спросила мама. – А то подъедет следующий автобус, а урна полная. Снова мусор на землю накидают.
Я покачал головой и открыл задний борт машины.
– Батя, помоги урну загрузить! Отвезём на помойку, вытряхнем.
С травы неохотно поднялись двое мужчин. Они подхватили урну и с усилием потащили её к машине. Я помог мужчинам впихнуть урну в кузов и закрыл борт.
Когда мы вернулись к остановке, автобуса уже не было. Мы с отцом выгрузили из машины пустую урну, и поставили её на место.
– Довольна, мать? – с усмешкой спросил отец.
– Спасибо! – улыбнулась мама.
– Ну, мам, ты даёшь! – рассмеялся я, трогая машину с места. – И в Черёмуховке умудрилась уборку затеять! Здесь совхоз убирает.
