Серый маг - Джевага Сергей (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Птиц ощутил дурноту. Окружающее заколебалось, как лист бумаги на ветру. Дома пошли трещинами, небо раскололось и рухнуло. Снова показались очертания зала, колонны и арки, едва тлеющая пентаграмма. Стены и пол украшали светящиеся канавки и узоры. Но в нескольких местах виднелись разрывы, из трещин били фонтаны искр… Догадка Лохматого оказалась верна — структура заклятия не выдержала всплесков Силы, и пленники вырвались. Однако до победы было еще далеко…
Хозяин стоял в пятнадцати шагах. Ветер развевал полы мантии, под капюшоном сверкали узкие щели глаз. Взгляд сочился бешенством, дикой всепоглощающей яростью и жаждой мщения. За спиной колдуна колыхался плащ черноты, веяло холодом.
— Глупцы! — прорычал чернокнижник. — Вы не ведаете, что творите.
— Ошибаешься, — нахально заявил бродяга. Хохотнул, выхватил меч из ножен и воскликнул с пафосом: — Мы уничтожаем Зло!..
— Глупцы, — тише повторил Хозяин. — Мрак без Повелителя хаотичен и безумен. Я сдерживал «проплешину» долгие годы… Вы… вы все испортили.
— Значит, твоя работа закончилась, — перебил Лохматый. Направил посох на врага, плавно двинулся вперед и опять засмеялся. — Сгинь!..
Веселый хохот перешел в гулкое уханье. Плечи нищего раздались вширь, из-под одежды проклюнулись острые металлические шипы. Клинок загорелся нестерпимым белым светом, а в тени капюшона сверкнули глаза — наполненные пламенем Поднебесного щели… Впрочем, бродяга быстро обрел прежний облик. Дрогнул и споткнулся, словно проснулся после долгого изнурительного кошмара. Птиц почувствовал — остались считаные минуты. Еще немного, и замысел провалится окончательно.
Нищий воспрянул быстрее, чем Ирн отыскал решение. Яростно закричал, взмахнул посохом. Шар белого света ударил в чернокнижника. Потух, рассыпался дождем бесполезных искр. Но Лохматый не остановился, ударил еще. Короткие вспышки разрезали темноту, вой и хлопки смешались в невообразимую какофонию. Мрак поддался, пристыженно отступил. А Хозяин пошатнулся и сделал шаг назад. Маленький, почти незаметный. Но слишком явный для внимательного глаза… Устал, потерял Силы во время ритуала и в стране Теней. Теперь оставалось добить темного мага.
Озаренный дивным сиянием бродяга неумолимо наступал. Бил легко и непринужденно, будто на тренировочном поединке. Лицо скрывала ткань, блики и тени суматошно метались. Но выглядел Лохматый весьма грозно — боевой маг в пылу сражения. Олицетворение ярости и праведного гнева, светлый воин… Чернокнижник медленно пятился. Скупо и расчетливо отражал многочисленные заклятия.
Одни гасил, другие впитывал, третьи отражал. Но видно было, что бой давался непросто. В защитной оболочке из черного тумана появились прорехи, ткань плаща тлела и дымилась.
Страшный жар опалил щеки, грохот поглотил остальные звуки. Ближайшая колонна треснула, плюнула веером щебня. Парень закрылся руками и прижался к стене. Выругался, попытался просочиться к выходу. Но застыл, пораженный очередной мыслью, недоверчиво уставился на соперников. Мрон! И надо ж так просчитаться! Ритуал подкосил чернокнижника, да. Но иллюзорный мир, напротив, пил энергию пленников…
Ирн попробовал закричать, предупредить о ловушке. Но голос предал, послышалось невнятное хрипение. А Хозяин сделал ответный ход. Сонм светлячков, которых исторгло навершие посоха, завис в воздухе. Из стыков плит на полу брызнули тонкие черные нити. Обвили огненные шарики, заключили в полупрозрачные оболочки. Колдун чуть заметно махнул рукой — и капли дрогнули, подобно метеорам, метнулись обратно. Лохматый бешено заорал, ловко отразил около трех капелек клинком. Выгадал момент и создал магический щит. Вбил пятки в пол, наклонился вперед и приготовился к удару.
За секунду до взрыва Птиц успел понять, что сглупил. Для мага с истощенным Ядром единственный выход — спрятаться и переждать бурю. Зализать раны, восполнить потраченное. И уж тогда бежать обратно. Но увлеченный поединком и донельзя уставший послушник утратил способность рассуждать здраво. За что и поплатился…
Звуки исчезли, утонули в зловещей тишине. Перед глазами отпечатались тонкие светлые нити. Пронзили пол, колонны, стены. Оставили дыры с раскаленными краями. В мире воцарились молчание. Пустота. И два силуэта — черный как смоль и серый с синеватым оттенком. А затем ударили череда ярчайших всполохов, боль, гейзеры щебня и облака пыли. Стена особняка просто-напросто перестала существовать, взорвалась ливнем тяжелых обломков и праха. Многие колонны рассыпались, иные покосились. Облако чадного пламени подхватило Лохматого в тугие тиски. Победно взревело и рванулось навстречу утреннему небу. Послушник едва не погиб под обвалившимся монолитом. Перекатился, увидел стену огня и захрипел от ужаса. Но алые языки лишь лизнули одежду и волосы. Пугливо отпрянули, как свора псов, узнавших хозяина. Пожрали остатки воздуха, харкнули напоследок ворохом горячей пыли и исчезли.
Разум заколебался, как огонек свечи на ветру, померк. Но обморок длился недолго. И что самое удивительное, Птиц не утратил способности соображать. Просто завис в черноте, сразу ухватился за ускользающую реальность. «Помочь… предотвратить… — мелькнуло в мозгу. — Ты же маг! Так почему валяешься в уголке, как недобитый заяц? Почему убегаешь и покоряешься чужой воле? Тебе не нужен посох, чтобы творить заклятия. И ты можешь помочь тому, кто заочно является твоим последним учеником… Действуй же! Борись!..»
Сознание включилось без затяжных переходов, долгого пробуждения. Ирн с трудом освободил ноги из плена мелкого горячего щебня и камней. Перевернулся и встал на колени, ухватился за стену. Но взвыл, отдернул ладони. Кожа покрылась мелкими пузырями волдырей. Пальцы тут же окутала синеватая светящаяся пленка, смягчила жар — защитный кокон почти разрядился.
Парень прокашлялся, потер кулаками веки и огляделся. С начала боя не прошло и пяти минут, а зал как таковой перестал существовать. Дальняя половина еще напоминала кузнечный горн. Камни стали красными от высокой температуры, потрескались. От диванов и кресел остались горстки золы, камин исчез. Колонны оплавились и обдавали жаром. Рядом виднелись груды обломков, битых камней и древесных щепок. Свежий ветер колыхал облака дыма и пыли, носил по подворью особняка. Слышались шорохи и удары, ноздри забивала едкая гарь. Лохматый и колдун исчезли, тел не стало видно. Следовательно…
Снаружи прилетел отзвук могучего удара. Вой, пронзительный свист, грохот. Здание содрогнулось, с потолка посыпались пыль и камешки. Одна из плит перекрытий опасно накренилась, но выдержала. Короткое затишье — и послышались угрожающее шипение, частый хруст. Пелена пыли чуть разошлась, в огромном разломе мелькнуло нечто, напоминающее дымящуюся головешку. Сверкнула ветвистая молния. Раздался хлопок, и новое облако праха застлало обзор.
Ощущение неотвратимой беды поразило душу. Послушник скрипнул зубами и задрожал. Усилием воли отогнал слабость, напряг глаза. Секунду поколебался, но сразу дал себе мысленную пощечину: «Дурак! Нельзя отсиживаться, нельзя… Капля скалу точит, да и дышать тут совершенно нечем. Быть погребенным под обломками дома как-то не улыбается». Пошатываясь и спотыкаясь, парень двинулся вперед. Перепрыгнул груду битых камней, обогнул полыхающее бревно. Едва не задохнулся в плотном облаке праха. Захрипел и, не разбирая дороги, бросился прочь. Больно ударился коленом, взвыл и покатился кубарем. Зарылся по ноздри в горячую золу, тут же вскочил и сплюнул с отвращением.
Ругательства умерли на губах, в животе противно квакнуло. Птиц посмотрел в серое небо, глубоко вдохнул и повертел головой. Перед ним лежало обширное подворье: посередине фонтан, справа стена и ворота, а далеко слева виднелись хозяйственные постройки. В густом сумраке проступали силуэты других домов, широкой улицы. Ветер гонял сор по мостовой, приносил запахи тлена и запустения… Но здесь и сейчас могильное спокойствие умирающего города оказалось нарушено. В пелене дыма метались тени, сверкали молнии и языки огня. Грохот и треск чередовались свистом, грозным воем.
