Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов (сборник) - Каннинг Виктор (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Роналд Шебридж работал в Рид-Корте водителем Шолто. Но его роль не сводилась только к этому. Если хозяину требовался собутыльник, Шебридж частенько составлял ему компанию и оказывал другие услуги, в особенности, когда Шолто использовал автомобиль для любовных утех с окрестными девицами и матронами. Сам Шебридж был не из местных. Он приехал из Лондона и привез с собой жену Марту. Его ближайшим другом в Чилболтоне был Грэдидж, который сам нередко ездил в машине во время охотничьих и рыбацких вылазок Шолто. За два месяца до того – миссис Грэдидж указала точно день и час, – как Гарриэт родила младенца, миссис Шебридж потеряла своего шестимесячного ребенка, мальчика, которого назвали Эдвардом. А перед тем как Гарриэт произвела на свет дитя, Роналд Шебридж неожиданно оставил службу у Шолто Рейнберда. Своему приятелю Грэдиджу он доверительно сообщил, что получил небольшое наследство и собрался уехать куда-нибудь, где сможет открыть автомастерскую. Но ни словом не обмолвился, куда именно. Однако не прошло и года, как движимый тщеславием (предположение Джорджа) Роналд прислал Грэдиджу письмо из Уэстона, в котором описывал свой новый бизнес, успех в делах, упомянув, что жена родила ребенка. Это заинтриговало Грэдиджей, потому что после рождения Эдварда Марта Шебридж рассказывала, какими осложнениями сопровождались роды и как доктор вынес вердикт – Марта едва ли сможет завести второго ребенка.
Грэдиджи, всегда умевшие видеть изнанку реальности и ничего не принимавшие просто на веру, пришли к выводу, что никакого наследства Роналд Шебридж не получал, а это Шолто Рейнберд купил для него автомастерскую подальше от Чилболтона при условии, что они с Мартой заберут с собой младенца Гарриэт и станут выдавать за собственного сына. Вероятно, поставили и еще одно жесткое условие: мальчик не должен ни при каких обстоятельствах узнать, кто его настоящие родители. Роналд Шебридж был из тех людей, которые честно исполнили бы любой договор, если их устраивала обозначенная в нем сумма отступных.
– Я нашел мастерскую, милая, – сообщил Джордж. – По телефонному справочнику. Это теперь целая фирма. «Автосервис Шебриджа». Первое заведение он действительно открыл в Уэстоне, но теперь у компании есть еще гаражи в Бриджутере и в Уэллсе. Во время войны Шебриджа призвали в армию, но его жена справилась с хозяйством при помощи наемного менеджера, слишком старого для армейской службы. А после войны они добились настоящего успеха, и дело стало разрастаться…
В точности, подумал он, как произойдет с его бизнесом, пусть только ему не придется больше заниматься сбором сплетен, и он целиком сосредоточится на садоводческом предприятии.
– Со временем он продал компанию за очень приличные деньги и перебрался в Брайтон. Я нашел приятного старика, кладовщика из мастерской в Уэстоне, работавшего там еще вместе с Шебриджем. Он давно ничего не слышал о прежнем владельце и думает, что тот умер, потому что раньше непременно присылал хотя бы открытку к Рождеству. Но он точно знает, что Шебридж переехал в Брайтон, вынашивая идею купить хороший отель, нанять толкового менеджера, а самому больше отдыхать. У меня есть его последний адрес в Брайтоне.
– А что мальчишка? – нетерпеливо спросила Бланш.
– Они опять назвали его Эдвардом. Вероятно, использовали свидетельство о рождении собственного умершего сына. Разница в возрасте составила месяцев восемь. Когда парню исполнилось лет десять или двенадцать, такое уже никому не бросилось бы в глаза. Они послали его учиться в частную школу, и если он поначалу немного отставал от других, это их не беспокоило. Мальчишка рос умненький. Отличный спортсмен. Любитель лесных походов. Птичек, цветочков и прочего. Сначала Шебриджи жили в квартире над мастерской, а потом купили небольшой загородный дом.
Джордж принялся листать свой блокнот.
– Тебе придется отправиться в Брайтон, дорогой мой.
– Знаю, милая. Завтра же. Мечтаю скорее покончить с данным делом. Так, что там у меня еще в записях? Не хочу упустить ничего, что ты смогла бы передать нашему обожаемому Генри…
– Хватит издеваться, Джордж!
– Налей мне еще пивка, разреши остаться здесь ночевать, и я больше никогда даже имени его не упомяну. – Он подмигнул Бланш, наполнявшей его кружку. – Ах да, еще о мальчугане. У него были светлые волосы и голубые глаза. Не всегда умел сдерживать темперамент. Вероятно, ирландская кровь играла. Ему было четырнадцать, когда Шебриджи уехали из Уэстона, а его отправили в интернат. То есть четырнадцать, если верить свидетельству о рождении. У миссис Шебридж имелись в отношении него амбициозные планы. Она души в нем не чаяла, как и ее муж. В Чилболтоне Марта Шебридж иногда подрабатывала у Рейнбердов швеей. Гараж они купили прямо на берегу моря. Что еще? А, старые записи по поводу прозвищ сестер.
– Каких прозвищ?
– Я тебе рассказывал о прозвищах, которые две мисс Рейнберд дали друг другу. Старая миссис Грэдидж знала и об этом.
– Мне ты ничего не рассказывал, Джордж, а это важная информация. Она очень помогает наладить взаимное доверие с клиентом и установить надежную линию коммуникации.
– Но я уверен, что говорил. Твоя мисс Рейнберд была Типпи, а Гарриэт она прозвала Флэппи.
– Постарайся впредь ничего не упускать из виду. Проверь прямо сейчас. Мне нужно знать все. Например, что шила Марта Шебридж для Рейнбердов?
– В основном помогала в бельевой. Представь, каково это – жить в доме, где есть даже отдельная бельевая комната! Она окантовывала и штопала простыни. Если в простынке появлялась дырка, разрезала ее пополам и сшивала заново. Старина Шолто не любил лишних трат на хозяйство. – Джордж перевернул несколько страниц. – Нет, обо всем остальном я тебе докладывал. Мы не обсудили лишь мои накладные расходы, но я повременю с этим до того момента, когда дело успешно завершится. – Он звякнул своим бокалом о край ее бокала и спросил: – Ну, так как? Я остаюсь на ночь, чтобы твоим соседкам было о чем посудачить?
Бланш покачала головой и сказала:
– А знаешь, что было на руке у мальчика? Я догадалась. У него на руке сидела птица. Какая-нибудь бедная подраненная птаха, которую он подобрал, чтобы спасти и выходить.
– Ты говоришь загадками, Бланш. Неужели видела паренька?
– Так же ясно, как сейчас вижу тебя.
– Тогда у него должно было висеть и ружье за плечом. Если верить старому кладовщику, он был просто помешан на охоте.
Бланш пристально взглянула на него.
– Почему ты мне не рассказал об этом?
– Черт побери, Бланш! Я не в состоянии всего запомнить. Ты понятия не имеешь, какие болтливые бывают люди. Начнут, и их уже не остановишь. Лучше послушай, какая идея меня осенила. Есть простой способ быстро решить все проблемы. Это нужно и тебе, и мне. Мальчик стал взрослым мужчиной. Причин менять имя и фамилию у него не было. Если завтра я не найду его в Брайтоне, нам нужно будет опубликовать объявление в одной из газет. В «Ньюс уорлд», например. Дать номер ячейки почтового отделения и обратиться к человеку по имени Эдвард Шебридж, сыну Марты и Роналда Шебридж, проживавшему в такое-то время в Брайтоне, сообщить о своем нынешнем местонахождении, что будет в его собственных интересах. Как тебе такая мысль?
– Не годится, – отрезала Бланш.
– Почему?
– Пораскинь мозгами, Джордж. Мисс Рейнберд может заметить объявление. А она уже догадалась о том, что ребенка сестры сдали на руки Шебриджам.
– Но такие, как она, не читают «Ньюс уорлд» – воскресную бульварную газету, где сплошной спорт и секс.
– Кто-нибудь увидит объявление и расскажет ей. Один из приятелей или соседей. «Шебридж? Разве это не фамилия шофера, когда-то возившего Шолто?» Тебе трудно представить подобную ситуацию? Но дело не только в этом. Она хочет, чтобы я нашла его, а он ничего не заподозрил. Милый мой, проблема в том, что он может оказаться непригоден для такой семьи, какой считали и считают себя Рейнберды. И наша старушка спустит дело на тормозах, забыв о нем навсегда. Ей сейчас нужен удобный предлог, чтобы ничего не предпринимать. Можешь мне не верить, но если оставить в стороне тему «Храма Астроделя», я теперь очень близко к сердцу принимаю заботы старушки. Она мне пришлась по душе. И я не хочу, чтобы ее жизнь разрушилась. Если Эдвард Шебридж окажется мерзавцем и негодяем, я собираюсь сообщить ей, что он уже умер и она может спать спокойно.