История - Хониат Никита (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗

5. О город, город, око всех городов, предмет рассказов во всем мире, зрелище превышемирное, кормитель церквей, вождь веры, путеводитель православия, попечитель просвещения, вместилище всякого блага! И ты испил чашу гнева от руки Господней, и ты соделался жертвою огня, еще более лютого, чем огнь, ниспавший древле на пять городов! Что скажу о тебе? Чему уподоблю тебя? Преисполнился сосуд погубления твоего, как говорил Иеремия, проливая слезы и сокрушаясь печалью о древнем Сионе (Плач 1, 13). Какие злотворные силы постигли тебя и обратили в свою забаву? Какие безбожные злодеи, завистливые и безжалостные демоны разгулялись над тобою {326} своим диким разгулом? Итак, непримиримые и беснующиеся завистники — не убрали для тебя спальни и не засветили брачного подсвечника, а разожгли истребительные угли? Увы, ты был многочаден, облекался в виссон и царскую порфиру; а теперь столько же грязен, растрепан, обречен на всякие беды и лишен собственных своих детей! Увы, ты прежде был высокотронен, шагал далеко и высоко; ты был величествен по виду, достоин удивления по красоте: а теперь низринут, — изорваны твои роскошные хитоны и пышные царственные уборы головные, померк веселый взгляд, и похож ты на старую кухарку, покрывшись сажею от пожаров, с своим лицом, когда-то светлым и радостным, а теперь изборожденным дряхлыми морщинами! Я умалчиваю уже, что есть люди, которые настраивают лиру и воспевают твои несчастия, твою трагедию превращают в комедию за винным столом и пользуются, как ремеслом в жизни, комическим повествованием о твоих бедствиях, — пощечинах, пинках, толчках и синяках, достающихся тебе ежечасно. По соизволению свыше, в неразумных народах возбудилась зависть к тебе, или, вернее сказать, не в народах, а в темных и бродячих племенах, из которых большую часть если не родил ты, то вырастил и наделил живительным светом, — и кто спасет тебя? Кто утешит тебя? Кто сжалится над тобою? Или кто посетует о тебе? Кто обратится вопро-{327}сити яже о мире твоем (говоря опять словами многослезного Иеремии), или кто облечет тебя в прежнюю одежду? Когда услышишь ты свыше: «Воскресни, восстани, пьющий сосуд гнева Моего и чашу погибели; облекись в силу твою, облекись в твою славу; отряси прах и воспрянь; свергни узы с выи твоей; распространи место твоей скинии и жилищ твоих; не бойся, что ты посрамлен, и не стыдись, что ты поруган, что «восплескаша рукама о тебе вси минующии путем, позвиздаша и покиваша главами своими, и реша: сей ли град, венец славы и веселие всея земли (Плач 2, 15)? И како седе яко вдовица, град умноженный людьми, и владяй странами бысть под данию (Плач 1, 2)? Рече бо Господь твой: мало время оставих тя и с милостию великою ущедрю тя. Во гневе мале отвратих лице Мое от тебе, и в милости вечной помилую тя!» И воспоешь ли ты когда-нибудь Богу, как Давид: по множеству болезней моих в сердце моем, утешения Твоя возвеселиша душу мою (Пс. 93, 19)? Кто восстанет для тебя Моисеем, чтобы воссоздать тебя, или кто явится Зоровавелем, чтобы извести тебя? Когда можно будет тебе собрать чада свои от четырех ветров, в которых мы рассеяны, как чадолюбивые птицы собирают под свои крылья птенцов своих? А теперь мы не можем ни взглянуть на тебя свободно, ни броситься в твои объятия радост-{328}но, как в объятия матери, и, как должно, выплакать над тобою слезы, сколько глаз хочет, или может; но, боязливо летая вокруг тебя, как воробьи, у которых поймана мать и разорено гнездо, мы жалобно и скорбно чирикаем, быв отогнаны куда-то далеко от твоих объятий, терзаясь голодом и жаждою, зноем и холодом, страдая часто от нечистоты, истаивая душою в бедах, не находя ни дороги, ни прежних жилищ своих в городе, и носимся, блуждая, как птицы перелетные, или кометы безорбитные. Еще точнее сказать, — мы составляем с тобою одно, несмотря на то, что разрознены; мы связаны с тобою при всем видимом отдалении; мы неразрывны по душе, хотя разделены по телу, и инстинктивно страдаем вместе с тобой, как некоторые животные разделяют страдания однородных себе животных, пойманных в сети охотниками и заключенных в прозрачные стеклянные клетки. Видя, как в зеркале, в прозрачной клетке однородного себе животного, они не могут соединиться и быть с ним совершенно вместе; поэтому с напрасною мукою вертятся вокруг клетки, будучи смутно поражены новостью его положения, противоположного прежнему обыкновенному состоянию. Так точно и мы — можем обращать свои взоры и близко подходить к тебе; но совсем обняться с тобою по-родственному и прижаться к тебе так же смело, как прежде, никаким образом не в состоянии, будучи отделены от тебя варвар-{329}ским войском, как бы каким-нибудь твердым телом, гораздо более плотным, чем стекло.

6. Зачем поразил Ты нас, Господи, и нет нам избавления? Знаем, Господи, грехи наши, неправды отцов наших. Престань же, по милости Твоей; не погуби престола славы Твоей. Накажи нас, Господи, да не отступит душа наша от Тебя, — накажи по правде, но не во гневе, — так, чтобы не уничтожить нас. Излей гнев Твой на языки, неведующие Тебя, и на народы, иже не призваша имене Твоего, Господи! Господи, Ты — Отец наш, мы — персть; Ты наш Творец, и все мы дело рук Твоих. Воззри, и виждь поношения наша. Наследие наше перешло к иноплеменникам; домы наши — к чужеземцам. Обрати нас к Себе, и обратимся. Обнови дни наши, как прежде. — Право, при подобных обстоятельствах, иной раз невольно говоришь такими изречениями Писания!

Но вот уже и самое слово изменяет мне, как будто бы тело слова, сродное душе и живущее ею, истомилось и умерло вместе с тобою, о город, душа слова! Итак, покроем множество жалоб безмолвными слезами и молчаливыми вздохами и оставим дальнейшее продолжение истории! Решится ли в самом деле кто-нибудь заниматься музами в стране, ставшей уже чуждою искусству красноречия и сделавшейся совершенно варварскою? По крайней мере, я лично вовсе не желаю воспевать дела {330} варваров и нисколько не имею ревности передавать потомкам повествования о военных действиях, в которых эллины не были победителями. Если Иппократ Коосский, получив приглашение за большие деньги отправиться к современному себе персидскому царю, чтобы навестить его города, сильно страдавшие телесными болезнями, не хотел даже слышать громадных обещаний и оставил варваров гибнуть и горевать; то могу ли я историю, самую прекрасную вещь на свете и самое лучшее изобретение эллинов, посвятить варварским деяниям против эллинов? Пусть все эти варвары пропадают без вести и слуха подобно тому, кто сжег ефесский храм Артемиды, не быв удостаиваемы нами ни одного слова, по крайней мере, до тех пор, дондеже прейдет беззаконие и Господь умилостивится над рабами своими. Ибо несть, несть Бог наш, забывший нас до конца, или удерживающий во гневе Своем щедроты Своя и не прилагающий благоволити к тому; но, поражая, Он исцеляет и, мертвя, животворит. Хотя Он посылает зубы зверей, злобно неистовствующих на земле, но Он же заключает челюсти львов и сокрушает главу змия. Хотя преломляет, как трость, но и запрещает зверем тростным (Пс. 67, 31). Хотя сии на колесницах, и сии на конех (Пс. 19, 8), но ложь конь во спасение и несть благоволе-{331}ния в крепостех мужа*. Хотя показывает Своему народу жестокую десницу и растворяет вино скорбию, но и уготовляет трапезу сопротив стужающим и простирает чашу человеколюбия и веселия, упоявающую, яко державна (Пс. 22, 5). Хотя Он изводит наказующих от конец земли и сущих в мори делече и чрез Пророка взывает велегласно: исполини текут исполнити гнев Мой, радуясь вкупе и веселясь, освящени суть, и Аз веду их; но Он же поражает их жесточайшими ударами и казнит злейшими бедствиями, не оказывая ни в каком случае ни малейшего благоволения к ним, — ни тогда, когда пользуется ими, как орудиями к погублению городов, или бичами народов и немилосердными палачами людей, — ни тогда, когда они в большей части случаев употребляются Им, врачом душ, как болезни и лекарства, а какова природа и участь подобного рода вещей, известно людям знающим. Болезни или перестают действовать, исчезая вместе с выздоровлением больного, или умирают вместе с больным; а употреблявшиеся в болезнях лекарства, некогда действительно приносившие пользу и врачевавшие недуг, потом становятся ненужными наряду с самыми негодными веществами. Итак, го-{332}ворю, настоящие бедствия должно считать не разводной книгой, данной нам от Бога, или не совершенным привитием дивиих варваров к нашей плодоносной лозе, но кратким наказанием, какое посылает Бог по известным Ему причинам, поражая крепко, однако не предавая вполне искусителям, но в известной мере щадя искушаемых, — особенно если искуситель, не зная пресыщения в беззакониях, вооружается в своем нечестии даже против Того, от Кого получил силу наказывать, как военачальник Навузардан, предавший огню град Божий и расхитивший священные сосуды храма, или как Валтасар, упивавшийся из них, оскорблявший жертвенники и издевавшийся над божественными таинствами, а искушаемый, при рассмотрении своих бедствий обвиняя в них самого себя, тем усерднее молится о примирении с собою наказавшего его Бога. Следовательно должно ожидать человеколюбия Бoжия и воспевать вместе с Давидом: помяни нас, Господи, во благоволении людей твоих, — посети нас спасением Твоим: видеши во благости избранныя твоя, возвеселитися в веселии языка твоего, хвалитися с достоянием твоим (Пс. 105, 4—5), — в той благой уверенности, что нечестивых ожидает предание в конец и поражение, а надеющимся на Господа вместе с их исправлением приидет утешение и восстановление. {333}