В поисках истины - Комаров Артем А. "КАА" (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
– Приветствую, – отвечаю, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, не сорваться на грубость.
– Представитель службы безопасности крейсера желает задать вам несколько вопросов. Если вы в состоянии отвечать, вахтенный офицер зайдёт через несколько минут, – невозмутимо продолжает мужчина.
Естественно, сейчас у меня нет абсолютно никакого желания отвечать на какие-либо вопросы. Больше всего на свете я хочу на кого-нибудь сорваться , накричать, ударить, а потом просто забыться, напившись либо ещё как-то добившись измененного состояния сознания. К сожалению, поступать подобным образом будет по меньшей мере глупо. Мало того, что наша колония располагалась в зоне пограничной ответственности флота ВКС федерации. Само по себе, это не является хоть сколь бы-то ни было серьёзным нарушением, существующих между центральными мирами и периферийными политическими образованиями, договорённостей. Но, исходя из всё тех же договорённостей, мы должны были как минимум уведомить об этом если и не службу безопасности, то её военно-космические силы уж точно. Из каких соображений этого так и не было сделано, мне доподлинно неизвестно. На момент основания колонии, я был немногим старше десяти стандартных циклов, вследствие чего тогда ещё мало интересовался подобными вопросами. Позже из некоторых оговорок отца и наставников смог сделать вывод – они чего-то опасались, поэтому все контакты с внешним миром были предельно ограниченны.
Как я понимаю, основные банки данных сгорели вместе с центральным модулем. Той информации, что служба безопасности смогла извлечь из некоторого количества личных коммуникаторов погибших, да нескольких второстепенных обучающих голотерминалов, оказалось явно недостаточно. Создать хоть сколь бы то ни было цельную картину произошедшего, на основе подобных данных практически невозможно. Следовательно, в данный момент именно я являюсь для них наиболее доступным источником информации.
– Есть ли возможность перекусить перед началом беседы, боюсь, она может несколько затянуться? – с момента пробуждения чувство голода всё настойчивее давало о себе знать. Последний приём пищи у меня был вечером того дня, что предшествовал произошедшим событиям.
– Да, разумеется это легко устроить. Офицер сопроводит вас в кают-компанию крейсера, там установлен стандартный пищевой синтезатор. После окончания трапезы, туда же подойдет представитель службы безопасности.
– Хорошо, согласен, – сомневаюсь, что есть хоть какой-то по настоящему серьёзный выбор.
– Вахтенный офицер прибудет через пару минут, – завершает беседу мужчина, гаснет голографическое изображение, и я вновь остаюсь в одиночестве. Но, верно это лишь в том случае, если не учитывать наличие системы наблюдения службы безопасности корабля…
Не успеваю даже подняться. Блокирующая входной проём, сталлепластовая плита скрывается в конструкционной нише стандартной жилой ячейки, передо мной предстаёт недавно упомянутый, вахтенный офицер.
В каюту входит мужчина навряд ли старше двадцати – двадцати пяти циклов. Педантично подогнанные элементы формы, несколько скованная манера держаться, скорее всего, всё это свидетельствует о совсем недавнем выходе из стен академии флота республики. Вероятно, служба на крейсере является его первым назначением.
– Вы готовы?
– Да, можем идти, – у меня нет абсолютно никакого желания продолжать разговор.
Спутник так же не стремится разнообразить дорогу беседой, поэтому не такое уж и продолжительное путешествие до кают-компании проводим в молчании. За исключением нескольких мелочей, помещение представляет из себя стандартный блок жилого модуля производства верфей федерации Сиур.
Убедившись в том, что я в состоянии самостоятельно управиться с пищевым синтезатором, офицер удалился.
Выбираю из перечня блюд несколько знакомых наименований. Хотя, особого смысла в этом всё равно нет. За исключением различных ароматизаторов, все кулинарные шедевры механического повара состоят из одних и тех же ингредиентов, входящих в состав наполнителя стандартного, армейского, пищевого картриджа. Дождавшись готовности, перемещаюсь за стол. Во время еды, пытаюсь представить возможный ход дальнейшей беседы.
"Что можно свободно рассказать представителю службы безопасности, а что стоит и утаить? Впрочем, последнее не столь актуально, – мысленно усмехаюсь, никакими реально важными сведениями не располагая."
Лишь стоит закончить трапезу и отправить одноразовые контейнеры в утилизатор, как появляется представитель СБ крейсера. В отличие от прошлого сиурца, этот выглядит циклов на тридцать пять – сорок, но учитывая современный уровень медицины, реальный его возраст может превышать и все сто пятьдесят. На некоторое время я даже опешил, настолько сильно мужчина подпадал под стандартный штамп представителя тайной конторы. Данный образ часто рисует развлекательное гало, а так же, не столь уж и популярные в наше время, авторы приключенческой, шпионской литературы. Проведи я последние пять циклов собственной жизни как среднестатистический подросток центральных миров, скорее всего, не смог бы описать подобную внешность без использования нейроимпланта либо иных технических костылей. Слишком уж она была серой и непримечательной.
– С вами всё в порядке? – интересуется безопасник, наблюдая за моим лицом.
– Да, прошу прощения, немного задумался, – возвращаю ему былую невозмутимость.
– Моё имя Саер Иревер, и как вы уже догадались, я являюсь представителем службы безопасности федерации, – усаживаясь напротив, безэмоционально вежливо представляется мужчина.
Последовавшая непосредственно за этим пауза, намекала на ответную вежливость. Поверить в то, что данную информацию он не получил ранее, потроша вывезенный из лагеря носители, либо мой коммуникатор, было непросто.
– Алиер ди Ар, один из участников научной программы, проводимой отцом, – решаю всё же следовать правилам, представляясь в ответ.
– А вот на этом господин ди Ар давайте остановимся подробнее. Расскажите о программе? – лёгкая тень заинтересованности промелькнула на лице мужчины.
– Ничего секретного или незаконного, просто небольшой социально-психологический эксперимент, связанный со сферой базовой образовательной программы. Признаюсь, мне не совсем понятен тот уровень ограничения контактов с внешним миром, которого придерживалось руководство проекта…
Суть программы заключалась в том, что отец считал установку начального, или как чаще его ещё называют детского нейроимпланта, ошибкой. По его мнению, он не лучшим образом влияет на развитие ментальных способностей ребёнка. Вносит негативные изменения в структуру головного мозга реципиента. Да, подобный имплант на несколько порядков увеличивает скорость усвоения информации, облегчает взаимодействие с техническими устройствами, без которых в наше время немыслимо само существование человека. В конце концов, это просто замечательная, универсальная игрушка, способная моделировать виртуальную реальность без использования внешнего оборудования. Ну и конечно, просто прекрасное средство контроля. Как известно родители, либо опекуны получают частичный доступ к возможностям базового нейроимпланта своего подопечного. Это обеспечивает возможность контроля контента, а так же является прекрасным тайм менеджером…
Думаю, нет необходимости перечислять весь спектр возможностей базового нейроимпланта.
Несмотря на все вышеназванные достоинства, отец считал, что он также серьёзно ограничивает природный потенциал подрастающего поколения. Отпадает необходимость в пространственном мышлении, зачем, если устройство может смоделировать объект любой сложности. При возможности посещать десятки тысяч виртуальных миров, частично страдает воображение. Падает нагрузка на головной мозг во время математических расчетов, в частности, их вообще можно производить, пользуясь лишь ресурсами интегрированного оборудования. Его активное использование так же ограничивает потенциал развития памяти ребёнка, ведь в считанные мгновения можно получить доступ практически к любой, доступной информации. Отец полагал – возможности, предоставляемые начальным нейроимплантом, практически полностью нивелируются накладываемыми им ограничениями…
