Хижина - Янг Уильям Пол (читать книги без сокращений .txt) 📗
— Если вы ищете красный карандаш, мы нашли его вон там, поддеревом, — сказал Далтон, указывая в сторону стоянки. — Она, должно быть, обронила его, когда отбивалась от… — Он не договорил.
— Откуда вы знаете, что она отбивалась? — спросил Мак.
Полицейский поколебался, но все-таки ответил.
— Мы нашли в кустах ее туфельку. Вас тогда не было, поэтому мы попросили вашего сына опознать туфлю.
Образ дочери, отбивающейся от какого-то чудовищного извращенца, обрушился на Мака, как удар молота. Его замутило; боясь, что вырвет, он навалился на стол. И лишь сейчас заметил булавку с божьей коровкой, воткнутую в книжку с картинками. Он пришел в себя так резко, словно ему сунули под нос нюхательную соль.
— А это еще что? — спросил он у Далтона, указывая на булавку.
— Вы о чем?
— Булавка с божьей коровкой! Кто ее сюда воткнул?
— Мы думали, что она принадлежит Мисси. Хотите сказать, утром этой вещицы здесь не было?
— Могу поклясться! — с жаром заверил Мак. — У Мисси нет ничего подобного. И я совершенно уверен, что булавки здесь утром не было!
Инспектор Далтон схватил рацию, и спустя несколько минут криминалисты приобщили булавку к уликам.
Далтон отвел Мака в сторону и объяснил:
— Если вы не ошибаетесь, то нам остается признать, что похититель Мисси оставил здесь эту булавку намеренно. — Он помолчал, прежде чем продолжить: — Мистер Филлипс, это может оказаться как хорошей новостью, так и дурной.
— Не понимаю, — сказал Мак.
Полицейский снова заколебался, решая, стоит ли делиться с Маком соображениями. Он подыскивал верные слова.
— Хорошо, что это все-таки улика. Пока что единственное вещественное доказательство, указывающее на наличие похитителя.
— А плохая новость? — Мак задержал дыхание.
— А плохая… Обычно типы, которые оставляют что-то подобное на месте преступления, поступают так намеренно, а это означает, что они уже совершали похожие преступления раньше.
— Что вы имеете в виду?! — рявкнул Мак. — Что этот тип — серийный убийца? Что это знак, который он оставляет нарочно, чтобы обозначить себя, вроде как пометить территорию?
Мак распалялся все больше, и по выражению лица Далтона было видно, что он сожалеет о своей откровенности. Но прежде чем Мак успел взорваться, у Далтона на поясе запищала рация, связывая его с отделением ФБР в Портленде. Мак не стал отходить, он услышал, как собеседница Далтона попросила подробно описать булавку. Мак прошел вслед за полицейским в домик администрации, где криминалисты оборудовали для себя рабочий кабинет. Булавка была помещена в пластиковый пакет на молнии, и, стоя позади группы экспертов, Мак слушал, как Далтон описывает находку.
— Это булавка с божьей коровкой, которая была воткнута в книжку-раскраску. Такие булавки, насколько я знаю, женщины обычно носят на лацкане пиджака.
— Пожалуйста, опишите цвет и количество точек на божьей коровке, — потребовал голос из рации.
— Сейчас уточню, — сказал Далтон, впиваясь взглядом в пакет. — Головка черная, как… ну… головка божьей коровки. А тело красное, с; черными краями и разделительной линией. На левом крыле две черные точки. Это имеет значение?
— Еще какое. Продолжайте, — нетерпеливо проговорил голос.
— На правом крыле божьей коровки три точки, значит, всего их пять.
Последовала пауза.
— Вы уверены, что точек именно пять?
— Да, мэм, точек пять, — Далтон поднял голову и увидел, что Мак подступает ближе, чтобы рассмотреть булавку, встретился с ним взглядом и пожал плечами, как будто говоря: «Ну кому какое дело, сколько тут точек?»
— Что ж, хорошо, инспектор Дабни…
— Далтон, мэм, Томми Далтон. — Полицейский снова посмотрел на Мака и закатил глаза.
— Прошу прощения, инспектор Далтон. Не могли бы вы перевернуть булавку и сообщить мне, нет ли чего-нибудь на обратной стороне?
Далтон перевернул пакет и внимательно посмотрел.
— На обратной стороне какой-то отпечаток, агент… э… я не расслышал вашей фамилии.
— Виковски. Пишется, как слышится. Там отпечатаны буквы или цифры?
— Сейчас посмотрю. Да, есть. Похоже на номер модели. Ч… К… один, четыре, шесть, да, вроде бы верно, Чарли, Клара, один, четыре, шесть. Сложно разглядеть через пакет.
На другом конце помолчали. Мак прошептал Далтону:
— Спросите, что это все означает.
Далтон поколебался, но затем решился задать вопрос. Повисло долгое молчание.
— Виковски? Вы еще здесь?
— Да, здесь. — Голос вдруг зазвучал устало и пусто. — Слушайте, Далтон, найдется у вас там местечко, чтобы нас никто не слышал?
Мак взволнованно закивал, и Далтон понял его.
— Секунду. — Он положил пакет с булавкой и вышел из огороженного круга, позволив Маку последовать за ним. — Да, теперь можно разговаривать. Скажите же наконец, что это за булавка.
— Мы ловим этого типа почти четыре года, преследовали его на территории девяти штатом — он рвется дальше на запад. Он получил прозвище Убийца Божьих Коровок, хотя мы ни разу не допустили, чтобы в прессу или куда еще просочились сведения о нем, так что и нас прошу хранить тайну. Мы считаем, что он повинен в похищении и убийстве четырех детей, девочек, все моложе десяти лет. Каждый раз он прибавляет на божьей коровке по точке, значит, сейчас пятый случай. Каждый раз он оставляет булавку на месте похищения, всегда с одним и тем же модельным номером, как будто закупил целую партию, но нам так и не удалось установить, где он их взял. Мы не нашли ни одной из четырех похищенных, и даже эксперты-криминалисты ничего не обнаружили, но есть основания полагать, что ни одна девочка не осталась в живых. Каждый раз преступление совершалось рядом с лагерными стоянками, либо в национальном парке, либо в резервации. Преступник, судя по всему, опытный турист и скалолаз. Ни разу не оставлял нам ровным счетом ничего, за исключением булавки.
— А как же машина? У нас имеется описание зеленого пикапа, на котором он уехал.
— О, его вы наверняка найдете. Если это тот парень, то машина была угнана пару дней назад, перекрашена, набита туристским снаряжением и начисто лишена отпечатков.
Слушая разговор Далтона с агентом Виковски, Мак чувствовал, как ускользает последняя надежда. Он тяжело сел на землю и закрыл лицо руками. Был ли в этот миг на свете человек более усталый, чем он? В первый раз со времени исчезновения Мисси он позволил себе задуматься о жутких вероятностях. Образы, добрые и злые, сливались перед его мысленным взором, выступая в беззвучном параде. Он попытался отбросить их, но не смог. Мелькали ужасными вспышками сцепы пыток, чудовища и демоны из темной бездны с пальцами из колючей проволоки и бритвенных лезвий, Мисси, зовущая своего папу и не получающая ответа. И между этими кошмарами вспыхивали его собственные воспоминания: только что начавшая ходить Мисси со своей чашкой Миссисипи, как они ее называли; а вот она в два года, совершенно захмелевшая от съеденного в избытке шоколадного торта; и еще один, совсем недавно запечатлевшийся образ, когда она заснула у Мака на руках.
Что он скажет на ее похоронах? Что он сможет объяснить Нэн? Как такое могло случиться? Господи, как такое могло случиться?!
Спустя несколько часов Мак с двумя детьми поехал в Джозеф, который сделался главной отправной точкой все расширяющихся поисков. Владельцы гостиницы бесплатно предоставили ему вторую комнату, и когда он внес свои немногие пожитки, на него обрушилась усталость. Он с благодарностью принял предложение инспектора Далтона сводить детей в гостиничный ресторан, а сам сел на край кровати, чувствуя себя зажатым в тиски все разрастающегося безжалостного отчаяния. Он медленно раскачивался взад- вперед, душераздирающие рыдания вырывались из самого сердца его существа. И таком виде его и застала Нэн. Двое сломленных горем людей, они обнимали друг друга и плакали, Мак изливал свое горе, а Нэн пыталась не дать ему сломаться.
В ту ночь Мак спал урывками, потому что видения продолжали захлестывать его, словно волны, неутомимо накатывающие на каменистый берег. В итоге он сдался, как раз перед тем, как солнце намекнуло на свой скорый восход. В один день Мак растратил предназначенный на год запас нервной энергии и теперь ощущал себя опустошенным, унесенным в мир, внезапно лишившийся всякого смысла, в мир, которому, казалось, суждено навеки остаться серым.
