Инженер его высочества - Величко Андрей Феликсович (версия книг TXT) 📗
Был, естественно, в Питере поднят и вопрос о Горном Старце. Гоша сказал Николаю, что оный дед обещал его навещать, и что как только это произойдет, старику будет немедленно доложено о желании царственной четы с ним проконсультироваться. То, что Старец на Кавказе, Гоша в Серпухове, а Николай в Питере — не помешает, при должном уровне святости это решаемые проблемы. Царская чета до конца не поверила, но впечатлилась и теперь пребывала в ожидании.
Собственно, вопрос явления старца народу упирался только в бороду. Имеющаяся у меня, по общему мнению, достаточной длиной не обладала. Гоша, будучи обуреваем нетерпением, нарыл кучу рекламок о ращении волос, но я твердо сказал, что ни пить, ни мазать на себя эту дрянь не буду. Предложения племянницы о накладной бороде тоже были отвергнуты, во избежание аналогий с Санта-клаусом. И вообще, сказал я Маше, чем над дядей издеваться, сделай лучше программку для ноута, чтобы я писал на нормальном русском языке, а оттуда лез текст с ятями и ижицами. Стиль править не обязательно.
Но племяннице сейчас было не до этого, они с Гошей готовились к биржевым играм, Маша для этого пыталась адаптировать какие-то программы. Вскорости им предстояла дорога в Москву девятисотого года, где предполагалась штаб-квартира будущей финансовой компании, а мне тоже в Москву, только на сто девять лет позже.
Основа функционирования любой сложной структуры — бесперебойная связь. Следовало серьезно подготовиться к изобретению лампы-триода. Казалось бы, чего тут такого, вольфрамовая проволока, продетая сквозь спиральку-сетку, вместе они засунуты в трубочку-анод, все это внутри стеклянной колбы с откачанным воздухом. Мне как раз и предстояло своими руками проверить, насколько сложно в производстве такое изделие.
В свое время я работал в Институте Кристаллографии, так что, порывшись в старых записных книжках, нашел телефон одного все еще трудившегося там знакомого и через день уже брал уроки стеклодувного мастерства. Там же, кстати, удалось прикупить вакуумный насос со списанного дифрактометра. Первую лампу я ваял три дня. Вторая пошла легче, с третьей вообще управился за день. Со схемой заморочек не было, "трехточку" я помнил еще с армейской службы, где мы частенько развлекались радиохулиганством. Так что по прибытии в Серпухов следовало начинать организовывать радиомастерскую.
Конечно, можно было притащить туда мешок транзисторов и не маяться, но… Как-то незаметно для себя я все больше проникался симпатией к тому миру, и не хотелось подкладывать ему свинью. Притащенные транзисторы кончатся. Приволоку еще — снова кончатся. Потом кончусь я, и Россия останется у разбитого корыта — с радиоаппаратурой, которую невозможно отремонтировать, зато без соответствующей промышленности и без кадров. Другое дело эксклюзивные изделия, предназначенные для нашей троицы — тут современные технологии вполне допустимы, при соблюдении мер маскировки, понятно.
Следующая встреча произошла в феврале 1900 года. В Москве 2009 был январь, и не из-за разницы в календарях, она, кстати, в другую сторону, просто мы с Гошей гораздо чаще находились оба там, чем оба тут. Открылся портал из гаража в серпуховский дом, и я шагнул в прошлое. Сразу же услышал несколько неожиданные звуки — где-то рядом явно стреляли.
-Это что у вас тут за революция? — удивился я.
(Бах! Бах! Бах-бах-бах!)
— Да вот, понимаешь, сделал я Маше подарок…
— Наган подарил?
— Нет, девяносто шестой маузер. И вот она теперь третий день стреляет…
Ну и дела. В нашем мире племянница особым интересом к оружию вроде не страдала. В детстве стрельнула раз из охотничьего ружья, и синяк на плече надолго отбил охоту совершенствоваться в этом направлени. А тут, значит…
(Бах! Бах! Бах!)
Блин, да когда же у нее патроны кончатся, поговорить не дает.
(Бах! Бах!)
— Все, что ли?
— Она быстро перезаряжает, — вздохнул Гоша.
Мы вышли во двор. На деревянный щит, метрах в пятнадцати, была пришпилена бумажная мишень. Дальше были сложены мешки, похоже, с песком. Судя по разбросу дырок на мишени, до уверенного попадания комару в глаз было еще далеко.
— О, привет, дядь Жора! — Маша отложила приготовленную обойму и шагнула ко мне. — Вот, смотри, что мне Гоша подарил!
— Да, знатная железяка, и вся в каких-то завитушках. Здорово!
— Что б ты понимал! — возмутилась племянница. — Это не завитушки, а инкрустация, и вообще… мы же здесь собрались прогресс двигать.
— Ну понятно, без маузера это никак невозможно. Ладно, делай перерыв, можешь меня чаем угостить, он тут лучше, чем у нас.
— Да, дядь Жора, а тебе здесь пистолет не хочется?
Я задумался. Действительно, тут же это не криминал, а скорее наоборот, так что может и пригодиться. Жаль, парабеллум еще не выпускается, позор господину Люгеру. Придется пушку как у Маши взять, заодно и унификация боеприпасов будет.
После чая Маша пошла продолжать пальбу, а мы с Гошей поделились достижениями. Я показал сооруженные своими руками одноламповые приемник и передатчик.
— Вот тут и проверим на дальность связи, там не та обстановка. Думаю, днем километров на пятьдесят с хорошими антеннами связь будет, а ночью и на раза в три подальше. Телеграфом. Для телефонной связи нужно еще микрофон из подручных материалов изобрести, да и лампы получше, чтоб не так шумели. Сделаем, но попозже.
— Питание?
— Шесть вольт накал и двести пятьдесят анод. Батареи я захватил, но вообще-то надо здесь искать.
— Стеклодувное оборудование в нашем мире есть, а подходящий насос?
— Да тоже вроде есть, но я там для нашего заводика прикупил по случаю один раритет аж шестьдесят второго года. Японский, между прочим. Год я спилил, иероглифы оставил. Тяжеленный, гад, но вдвоем втащим, если поднатужимся.
— У меня тоже неплохо, потренировался в финансовых операциях, даже прибыль получил. На школу и, как ты это назвал, ПТУ? Вот на них и хватит. И еще насчет казаков…
Я, кажется, уже упоминал, что один из титулов Гоши звучит как "Августейший Атаман всех Казачьих Войск". Естественно, пока Гоша сидел в Абастумани, это была чистая фикция. Но теперь само собой напрашивалось наполнить ее реальным содержанием.
— Фамилия Богаевский тебе что-нибудь говорит?
Я задумался. Вроде был такой герой Гражданской войны, у белых, понятно…
— Вот про него вкратце, — Гоша протянул мне бумажку.
Так, Богаевский Африкан Петрович… Я невольно улыбнулся.
— Что там написано веселого? — изумился Гоша.
— Да, понимаешь, в одной из моих самых любимых книг главного героя именно так зовут.
— Дашь почитать?
— Обязательно. Но там совсем не этот Африкан. Ладно, что здесь дальше…
Двадцать восемь лет… Из старинной казачьей семьи, окончил Донской кадетский корпус… потом Николаевское кавалерийское училище с занесением на мраморную доску — то есть с отличием, надо полагать… сейчас заканчивает Академию Генштаба. Весьма перспективный персонаж, имеется в виду для реализации Гошиных планов.
— Думаешь его в командиры?
Гоша решил, что собственную силовую структуру лучше всего создавать из казаков, этакий "Особый казачий отряд".
— До командирства этот отряд еще сформировать надо. А так конечно, потом в командиры.
— А как там с казачьим отделом — в генштабе, кажется?
— Казачий отдел Главного штаба. Начальник — генерал-лейтенант Щербов-Нефедович.
— Э-э-э… Так у вас что, кроме Генштаба есть еще и какой-то главный штаб? Не до фига ли?
— Нет Генштаба, есть только Главный штаб Его Императорского Величества.
— Вот те раз — генштаба нет, а его академия есть. Весело у вас тут, я смотрю.
Гоша пожал плечами — мол, так сложилось, это не его инициатива. И продолжил:
— Я написал письмо, что хочу лично познакомиться с работой отдела. Съезжу в Питер и гляну, как там этот Щербов-Нефедович, можно с ним работать или нет.
— А если нет? — с интересом спросил я.
— Намекну брату, что такой заслуженный генерал достоин большего, например быть членом Совета военного министра.
