Научи меня любить (СИ) - Guardian Angel (книги без сокращений txt) 📗
– Да знаю я, Глеб, знаю, – вздыхает мужчина, потирая пальцами мощную переносицу, – что там с «макулатурой»?
Поскольку дверь в мой кабинет находится напротив письменного стола и монитора, перед которым я сижу, легко и беспрепятственно могу следить за парнем, переминающимся с ноги на ногу и не знающим, куда себя деть. И уйти, вроде бы, стремно, квартиру–то он не знает, и стоять слушать чужой разговор тоже не комильфо. В общем, я его прекрасно понимаю, но и облегчать участь не собираюсь. В конце концов, это он виновник того, что я до сих пор торчу дома и решаю вопросы не свойственным мне образом.
– На этой неделе вопрос решится однозначно. Последняя наша встреча с Артуром Магомедовичем была весьма плодотворной...
– Ты его там, случаем, не прибил? – посмеиваясь, перебивает меня Михаил. Только ему я могу позволить такие вольности.
– Нет, но надавить пришлось, – с неохотой признаюсь я, – да заколебал он меня, сука. Ни профессионализма, ни деловой хватки, ни знаний, ни связей, одни армянские понты и никакого решения вопроса. Пришлось лезть на верхушку, дергать за ниточки, доносить до руководства о некомпетентности их сотрудника, – делаю затяжку, бросаю взгляд на Алика и давлюсь дымом. Парнишка сидит на полу, привалившись спиной к стене, и дремлет. Нет, ну просто поразительное умение спать везде, где только можно. Смеюсь...
– Ты чего ржешь, – удивляется прораб.
– Миш, мне пора. Давай, держи руку на пульсе. Через, – смотрю на часы, – пару часов буду в офисе. Заезжай вечерком, помозгуем над этим объектом.
– Хорошо Глеб, давай, до связи.
– Ага, пока...
Подхожу к Алику и смотрю на него сверху вниз. Немного бледноват, темные круги под глазами и губы странно припухшие...
Пока его рассматриваю, парень просыпается. Подскакивает, как ужаленный. Зачем–то кланяется. Не выдерживаю, громко и раскатисто смеюсь:
– Ты меня еще господином назови, – поддразниваю его я, еще больше смущая.
– Глеб, я хочу сказать Вам большое спасибо... И еще, что мне очень-очень жаль, что так получилось, – смотрю в эти бездонные синие глаза и вижу в них столько раскаяния и вины, что еле сдерживаюсь, чтобы не припечатать пацана к стене и не впиться в эти блядские, припухшие губы. Так, пора сваливать от парня подальше, а то я что–то завелся.
– Ох, Алик... Как бы мне не хотелось потребовать за этот инцидент компенсации...
– Да всё что угодно, – выпаливает парнишка, обрывая меня на полуслове.
Гр–р–р, как же я этого не выношу. Злюсь...
Стою, молчу. Обдумываю его слова и как их можно использовать...
– Весьма опрометчивое заявление, Алик, – елейным голосом тяну я, склонившись к самому его ушку, – а вдруг я попрошу тебя сделать что-нибудь непристойное? – вопросительно выгибаю бровь, наблюдая недоверие в глазах парня.
– Вы этого не сделаете! – уверенно говорит он.
– Да ну? – бросаю я и ухожу на кухню...
Глава 4
POV Алик
Поиски Глеба не занимают много времени. Нахожу его в просторном кабинете, расслаблено сидящим в кожаном кресле перед большим монитором и с кем–то увлеченно разговаривающим. Как только он меня замечает, жестом просит подождать.
Делать нечего, поэтому сосредотачиваю свое внимание на объекте своих желаний. С жадностью слежу за порывистостью его движений, за мимикой, за тем, с какой грацией он покуривает сигарету, зажимая ее между своих губ. Мысленно стону от такого, как же сексуально у него это получается. Упиваюсь бархатистостью его голоса. От всего этого начинаю заводиться и нервничать. А когда я нервничаю, всегда кусаю губы, как, собственно, и сейчас, терзаю их, покусывая изнутри.
Стоять на пороге кабинета и слушать чужой разговор не очень приятно. Но и идти блуждать по незнакомой квартире еще более неудобно, чем стоять здесь. Поэтому присаживаюсь на пол и, под умиротворяющий голос Глеба, не замечаю, как засыпаю, а когда просыпаюсь, оказываюсь в плену его жемчужно серых глаз, от которых у меня каждый раз мурашки бегут по спине, а сердце заходится в волнительном трепете.
Зачем несу этот бред про «всё что угодно», сам не знаю. Растерялся, испугался, да и вообще. Рядом с Глебом я решительно тупею. Мне кажется, что он читает меня, как раскрытую книгу, видя все мои тайные желания относительно своей персоны…
Иду за ним с полным раздраем в душе, голове и мыслях. С одной стороны, я боюсь и не хочу, чтобы он узнал о моих чувствах к нему, с другой же - жажду этого, потому как до исступления хочу быть трахнутым им. Да, вот такие вот низменные желания посещают меня в последнее время. Хотя, чему тут удивляться, если учесть что последние полгода я был абсолютным активом в отношениях с Артёмом.
После расставания с Олегом я и представить себе не мог, что кто–то будет трахать меня, так, как трахал он. От одной только мысли становилось мерзко и противно. Собственно поэтому я и не заводил отношений до появления в моей жизни Артема. С ним я решил, что если не могу жить как раньше, значит, буду жить по–другому. Первое время долго привыкал быть «сверху». Для меня эта роль непривычна. Еще в семнадцать лет понял, что быть пассивом меня вполне устраивает.
Вот и сейчас, рассматривая гордую осанку впереди идущего мужчины, понимаю со всей ясностью, что хочу ласкать его, хочу стонать для него, хочу прогибаться под ним, хочу принимать его в себя…
Ой, ё–ё–ё… Ну вот куда меня несет?!
За своими мыслями и фантазиями не замечаю, как оказываюсь на большой и светлой кухне. Глеб стоит в паре метров от меня и пристально за мной наблюдает. Заливаюсь краской смущения до самых кончиков ушей, хотя еще недавно был уверен, что утратил эту способность. Ощущение такое, будто у меня на лбу большими, неоновыми буквами написано, как же сильно я его хочу, что он собственно и видит, не прилагая к этому ни каких усилий.
На лице мужчины ухмылка. Хищная такая. Плотоядная.
– Честно, вот не пожалею миллиона баксов, чтобы узнать, о чем ты сейчас думаешь, – говорит Глеб, опираясь на мраморную столешницу, – может, сэкономишь мне деньги и скажешь сам? – идеальная бровь выгибается дугой, а непостижимо серые глаза, словно сканеры, впиваются в меня, просвечивая насквозь.
– Я… Мне просто… очень стыдно за вчерашнее, – выдавливаю из себя я, мечтая провалиться сквозь землю.
– Хм… А мне показалось, что ты думал о чем–то о–о–очень пикантном, – томно отзывается Глеб, продолжая пытку своим пристальным взглядом.
Чтобы хоть как–то справиться со своим смущением и стыдом, отхожу в сторону и сажусь за большой, овальный стол, пряча глаза за челкой.
Мужчина усмехается, подходит к кофемашине и проделывает привычные манипуляции. Через пять минут пространство комнаты наполняется ароматом свежесваренного кофе. Жадно вдыхаю его.
– Ничего, очень скоро ты мне и сам всё расскажешь, – заверяет меня он, продолжая улыбаться, ставит передо мной кружку с кофе и отходит.
Блин, какого черта он ко мне прицепился? Зачем мучает этой двусмысленностью, этими намеками? Вот убейте меня, если во всех его словах нет ни грамма флирта.
– Ты что предпочитаешь на завтрак, – беззаботно интересуется Глеб, рассматривая мое сосредоточенное на чашке с кофе лицо, – овсянку или же что–нибудь посущественнее?
– Спасибо, но я сейчас вообще не могу думать о еде, – глухо отвечаю я, боясь поднять глаза, – не беспокойтесь, я сейчас соберусь и уйду. Вы только скажите мне, где мои вещи?
Да, кстати, факт ее отсутствия на мне после пробуждения, не сказать, что сильно удивил меня, просто когда я понял у кого собственно нахожусь, поверг в панику. От одной только мысли, что Глеб прикасался ко меня, смотрел и трогал, становилось очень жарко, а низ живота неумолимо начинало тянуть.
Вот и сейчас, вспоминая об этом, чувствую, как сладко тяжелеет в паху. Тут же закидываю ногу на ногу, дабы избежать еще большего стыда, чем испытываю. Благо халат, в который я одет, большой и просторный, всё скрывает.
– Твоя одежда непригодна для носки, – выносит вердикт Глеб, наливая в высокий стакан воду из кулера. Достает из ящика две плоские таблетки и кидает их в прозрачную жидкость, – по крайней мере, до стирки. На, выпей, это облегчит твое состояние, – холодное стекло из его рук почему–то обжигает ладони. Когда начинаю пить, понимаю, что умираю от жажды. За секунды осушаю бокал и иду за вторым.
