Незнакомка в ночи - Ронделл Мартин (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗

Annotation

Небольшой рассказ изданый в журнале "Интим". Город Новосибирск, осень 1994 года.

Мартин Ронделл

I

II

III

Мартин Ронделл

Незнакомка в ночи

I

Хорошо смазанный замок бесшумно провернулся, повинуясь повороту ключа. Тихо отворив дверь, она вошла в пустой и тоскливый, как и ее душа, дом, сняла плащ, почти машинально повесив его на вешалку, и разулась. Осмотрев прихожую и гостиную за ней, женщина подумала, как это печально, что ей приходиться быть одной в этот день. Преклонив колени перед иконой богоматери, висевшей тут же на стене под крестом, она молитвенно сложила ладони и забормотала молитву, беззвучно шевеля губами и попросив в конце дать ей сил пережить этот день.

Вдруг она услышала чей-то женский смех, и поначалу ей подумалось, что у нее начались слуховые галлюцинации на нервной почве. Раздались голоса мужчины и женщины и, прислушавшись, она поняла, что раздавались они из спальни. Кто-то был в доме и это были не грабители. Голоса звучали весело, со смехом.

Поднявшись с колен, она подкралась к спальне и осторожно заглянула в дверь. То, что она увидела там, потрясло ее, ударив ножом глубоко в сердце.

На их супружеской кровати лежала полуодетая девушка с разведенными в коленях полусогнутыми ногами. Из спущенной майки-топа девицы постыдно выглядывала пара больших шарообразных грудей, а в ногах, уткнувшись лицом в срамное место, лежал ее собственный супруг. Обильный макияж и вызывающе откровенная одежда не оставляла сомнений о роде занятии девушки, добавляя стыда происходящему.

Девица, видимо услышав или почувствовав что-то, повернула голову в сторону двери и, увидев ее, вскрикнула и попыталась стыдливо прикрыть грудь руками, а мужчина, оторвав голову от ее промежности, тихо выругался.

Глотая обидные слезы и краснея со стыда, женщина кинулась прочь и муж, встав с кровати, последовал за ней вдогонку.

– Постой, – он догнал ее лишь у самой прихожей. – Да постой же ты.

– Значит вот какая у тебя командировка?! – она обернулась к нему и слезы предательски потекли по щекам.

– Видишь ли, так вышло, что…

Он стоял перед ней с виноватым видом, абсолютно нагой, и к своему стыду она никак не могла отвести взгляда от его отвердевшего члена, почти готового оросить чужое лоно, но не ее собственное. Устыдившись своих мыслей и, чувствуя, как краснеет при этом, она отвернулась от него.

– Ты хочешь сказать, что так, совершенно случайно, вышло, что сегодня оказался в нашей пастели с этой… этой… падшей женщиной? – сказала она.

– Шлюхой, проституткой, жрицей любви! – вдруг с раздражением сказал он. – Неужели так трудно это назвать?

– Не богохульствуй в этом доме, – осекла его женщина.

– Прости. Глупо, конечно, вышло, – виновато сказал он через паузу. – Но ты должна понять меня.

– Понять тебя? – женщина вновь обернулась к нему.

– Да, понять, – повторил он. – Чего же ты хотела? Вот уже год как ты не подпускаешь к себе, а я ведь мужчина и иногда у меня есть потребности.

– Как ты можешь такое говорить, – сказала она. – У меня, у нас горе, а ты думаешь о своей похоти. Ты хоть помнишь, какой сегодня день?

– Дорогая, прошел уже целый год, – он попытался взять жену за руку. – Пора бы уже смириться.

– Он был нашим ребенком, – сказала она, отстранив свою руку.

– Он умер в утробе, – уточнил он, – и врачи сказали, что срок был слишком маленьким, чтобы считать плод личностью. Так что тебе незачем так убиваться.

– У него была душа, которую мы не сберегли, – возразила безутешная мать. – Нам нет оправдания за наши грехи, и нам остается лишь молиться, дабы заслужить прощение у Бога.

– О, боже! Опять ты со своей религиозной чепухой! – всплеснул руками мужчина. – Десять лет, что женат на тебе я постоянно только и слышу о том, что надо молиться, поститься, воздерживаться… А в последний год и вовсе стало невыносимо. Ты постоянно пропадаешь то в церкви, то на кладбище возле несуществующей пустой могилы. Ты почти дома не бываешь, я не вижу тебя. И после этого ты еще удивляешься, что я привожу сюда шлюху!

– Откуда же в тебе столько скверного? – она смотрела на мужа, не узнавая его. Когда он стал таким? – Мы же вроде как любили друг друга.

Когда-то ее родители, строгие и набожные, благословили их брак, выбрав сами ей жениха, веря, что этот вежливый, обходительный и столь же набожный юноша станет ей хорошим супругом. И сейчас ей не хотелось думать, что он женился на ней лишь из-за немалого влияния отца в стране.

– Я женился на тебе по любви и по-прежнему все еще люблю, – заверил ее он, однако звучало это не слишком убедительно. – Но вовсе не собирался становиться монахом.

Она вдруг поняла, что совсем не знает своего мужа, несмотря на прожитые вместе годы.

– Скажи, только честно, ты и раньше спал с падшими женщинами за деньги? – спросила она, боясь ответа.

– Да, – только и сказал он, тут же попытавшись оправдаться. – А что мне оставалось делать? Заниматься с тобой любовью все равно, что делать это с резиновой надувной куклой. И при этом чувствуешь себя перед тобой же виноватым.

Это было больно и обидно.

– Наверное, потому-то Бог и не дал нам ребенка, – сказала она сквозь слезы и, надев плащ и обувшись, молча ушла.

II

Дождь лил как из ведра и работающие дворники не слишком помогали разглядеть ночную дорогу. Он рулил, больше полагаясь на свою интуицию, реакцию, знание почти каждого поворота на дороге и на свет мощных фар автомобиля, чем на собственные глаза.

Именно свет фар внезапно выхватил чью-то фигуру на краю дороги перед машиной. Резко вывернув руль и вдавив педаль тормоза до упора, он попытался уйти от столкновения и, кажется, это ему удалось. Машину развернуло на пол-оборота и, когда она остановилась, фары опять высветили стоявшую у края дороги фигуру. Похоже, это была женщина.

– Идиотка! – в сердцах сказал он, вылезая из машины.

Натянув на голову пиджак, он подошел к женщине.

– С вами все в порядке? – спросил он.

Незнакомка не ответила. Вся насквозь промокшая, она дрожала и плакала. Было видно, что несчастная давно стояла под дождем.

– Идемте, идемте, – он осторожно обхватил ее за плечи и повел к машине.

Женщина, не сопротивляясь и не сказав ни слова, безропотно позволила усадить себя в автомобиль.

– Вот, держите, – он протянул ей стакан самого крепкого неразбавленного виски. – Это согреет вас.

Женщина обхватила стакан обеими ладонями и осторожно села на краешек софы. Бедняжка все еще дрожала от холода, но хотя бы не плакала больше.

Он так же молча сел рядом с ней на софу, держа другой стакан виски, и молча наблюдал за незнакомкой.

Она опорожнила стакан одним залпом, чувствуя как его содержимое, согревая, растекается по телу. Мужчина тут же налил ей новую порцию из бутылки на столике.

Она чувствовала, как он буквально буравил ее взглядом, не отводя глаз. Ощущая какое-то необъяснимое смущение, она старалась не смотреть на него.

Она весьма смутно помнила, как долго бродила до самой ночи по улицам, после того как ушла из дома, обливаясь горючими слезами. Как затем ее едва не сбила машина и, как вот этот самый незнакомец привез к себе домой, отвел в ванную, велев снять мокрую одежду, и хорошенько обсушится полотенцем, дав свой халат. И она так и сделала, и вот теперь, умывшись и немножко придя в себя, сидела в чужой гостиной, закутавшись в мужской халат. Правда, снять промокшее нижнее белье она не осмелилась, и теперь оно неприятно липло к коже.

Молчание затягивалось и надо бы что-то сказать, но он продолжал молчать, изучая незнакомку. Складывалось впечатление, что у нее в одночасье рухнул весь знакомый мир и по опыту он знал, что таких людей не надо торопить. Если пожелает она сама все расскажет в свое время.