Ухо востро - Чейз Джеймс Хэдли (лучшие книги .txt) 📗

Дж. Х. Чейз

Ухо востро

James Hadley Chase

AN EAR TO THE GROUND

Copyright © Hervey Raymond, 1968

All rights reserved

© А. С. Полошак, перевод, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020

Глава первая

Эту историю поведал мне Эл Барни, бродяга и большой любитель пива. Обитает он на пляжах Парадиз-Сити, а занимается тем, что вычисляет простаков и клянчит у них на пару кружек.

Говорят, в свое время Эл Барни был лучшим ныряльщиком на побережье и неплохо зарабатывал уроками дайвинга. Бесстрашно разил своим гарпуном акул, не брезговал и женами богатеньких туристов, что наводняют побережье в высокий сезон. Но любовь к пиву его доконала.

Стоило Элу сесть, как пивное брюхо воздушным шаром опускалось ему на колени. Он был человек невообразимых размеров, весом под триста пятьдесят фунтов. За шестьдесят три года кожа его сделалась коричнево-красной от солнца. Лысеющая голова формой напоминала куриное яйцо. Глаза у Эла были маленькие, зеленые; взгляд жесткий, рот как у морского окуня, а нос расплющен на пол-лица. Дело рук одного вздорного туриста: тому, видите ли, не понравилось, что ныряльщик забавляется с его супругой.

Случилось так, что мой последний роман стал бестселлером. Пока не кончились деньги, я решил уехать из холодного Нью-Йорка на побережье Флориды, в Парадиз-Сити: отдохну с месяцок, а потом вернусь к работе. Номер я снял в гостинице «Спэниш-Бэй» – пожалуй, самой роскошной во всей Флориде. Там принимали не больше пятидесяти постояльцев, а сервис полностью оправдывал сумму, указанную в счете.

Заправлял гостиницей Жан Дюляк, рослый красавец с безукоризненными манерами и тем утонченным шармом, что присущ только французам. Оказалось, он прочел мою книгу и был от нее в восторге.

Однажды вечером я отдыхал после отменного ужина, что подают только в «Спэниш-Бэй». Дюляк вышел на ярко освещенную террасу, сел рядом со мной и завел разговор про Эла Барни.

– Местный персонаж, весьма своеобразный, – с улыбкой заметил он. – Знает город и горожан как свои пять пальцев. Думаю, вам будет любопытно с ним побеседовать. Обязательно расскажет что-нибудь интересное. Вдруг вам пригодится для следующей книги.

Неделю я купался в океане, чревоугодничал, нежился на пляже и валял дурака с безмозглыми красотками, а потом вспомнил нашу с Жаном беседу. Рано или поздно придется сесть за новую книгу, а с идеями у меня было туговато. Отправившись в порт, я проехал мимо просмоленных рыбацких лодок и остановился у бара «Нептун».

Возле бара стояла швартовая тумба, а на тумбе сидел Барни с банкой пива в руке, мрачно посматривая на снующие туда-сюда посудины.

Представившись, я сказал, что приехал по совету Жана.

– Мистер Дюляк? Ага… настоящий джентльмен. Рад знакомству. – Он протянул мне здоровенную чумазую ладонь. Когда-нибудь держали в руках стальной якорный канат? Представляете, какой он мягкий и податливый? Рукопожатие Барни было примерно таким же. – Значит, вы писатель?

Я ответил утвердительно.

Допив пиво, Барни швырнул банку в воду.

– Пойдемте-ка выпьем. – Он не без труда оторвал свою огромную тушу от тумбы, пересек пристань и скрылся в баре «Нептун». Я последовал за ним.

В «Нептуне» оказалось темно и грязно. Когда мы вошли, цветной бармен глянул на Барни и усмехнулся. Глаза его блеснули. По лицу было ясно: бармен понимает, что Эл подцепил очередного простофилю.

Мы выпивали, разговаривая о том о сем. После третьего пива Эл спросил:

– А вы, часом, не желаете послушать историю, мистер?

– Никогда не откажусь.

– Рассказать вам о бриллиантах Эсмальди? – Эл с надеждой всматривался мне в глаза.

– Рассказать, – согласился я. – Терять-то мне нечего.

Эл улыбнулся. Улыбка у него была странная. Представьте себе окуня с приподнятыми уголками рта. Губы Эла изогнулись, но я, заглянув в его зеленые глаза, не увидел там улыбки.

– Я как старенький «форд», – сообщил Эл. – Пять миль на одном галлоне. – Он глянул на свой пустой бокал. – Если заправлять вовремя, лечу быстрее птицы.

Бармен снова усмехнулся. Я подошел к нему и уладил вопрос с топливом.

Эл не умолкал битых четыре часа. Когда пиво заканчивалось, бармен спешил с добавкой. В прошлом я повидал немало пьянчуг, но такой энтузиаст, как Барни, встретился мне впервые.

– Я в этом городишке уже полвека, – сказал Эл, не отводя глаз от пенной шапки в своем бокале. – Держу ухо востро. Слушаю, что люди говорят. Делаю выводы. У меня полно знакомых – копы, газетчики… Они-то знают изнанку города. И всем охота поболтать. – Сделав долгий глоток, Эл тихонько рыгнул. – Поняли? Я знаком со всеми стукачами, уголовниками, проститутками. Ну и черномазыми, которые в курсе разных дел, а сами – что твои невидимки. А у меня ушки на макушке. Понятно излагаю, мистер?

– Понятно, – произнес я. – Так что там насчет бриллиантов Эсмальди?

Сунув руку под засаленный свитер, Эл поскреб гигантское пузо. Допил пиво и глянул на бармена. Тот, довольно ухмыляясь, снова наполнил кружку до краев. Они с Элом действовали, словно отлаженный механизм.

– Бриллианты Эсмальди? Хотите про них послушать?

– Почему бы и нет?

Эл смерил меня жестким взглядом зеленых глазок.

– А книжку про это напишете?

– Не знаю… Возможно. Но я ничего не обещаю. Сперва давайте вашу историю.

Эл кивнул, сверкнув лысиной.

– Ага. Ну, коли хотите послушать, я расскажу. Однако дело небыстрое. Хотите верьте, хотите нет, мистер, но время – деньги. По крайней мере, для меня.

Дюляк об этом предупреждал. Я кивнул:

– Ясное дело.

Вынув из кармана две двадцатки, я протянул их Элу. Внимательно рассмотрев купюры, он вздохнул – так тяжело, что брюхо его приподнялось с колен. А потом аккуратно убрал деньги в карман брюк.

– И пиво?

– Сколько пожелаете.

– И перекусить?

– Да.

Впервые с момента знакомства я увидел на его лице искреннюю улыбку.

– Ну что ж, мистер… – Замолчав, Эл глотнул еще пива. – Значит, бриллианты Эсмальди. Дело было два года назад… – Он, задумавшись, потер сломанный нос, а потом продолжил: – Это я с чужих слов говорю. Копы рассказали, ну и другие знакомые. Понятно? А ушки-то у меня на макушке. Ну, кой-чего я, конечно, додумал. Сделал, так сказать, выводы… Но в общем и целом это подлинная история. Все началось в Майами…

Эйб Шульман, как сообщил Эл Барни, за двадцать лет сделался крупнейшим барахольщиком во всей Флориде. Скупал краденые драгоценности, и его бизнес процветал.

Богатеи свозили на побережье Флориды своих жен и любовниц разного калибра, увешанных побрякушками – символы статуса, так сказать. На шее у приличной дамы должно красоваться бриллиантовое колье, на груди – брошь с рубином или изумрудом, а на жирненьких ручках – браслеты, усыпанные драгоценными камнями. Иначе что это за дама? Не дама, а белая шваль. Вслед за богатеями на побережье слеталось ворье, в основном специалисты по цацкам, и Флорида превратилась в осиное гнездо. Жулики ловкими пальцами собирали свой урожай, но какой смысл в драгоценностях, если нельзя обернуть их в наличные? А кто с этим поможет? Конечно, Эйб Шульман.

Говорят, в его конторе была стеклянная дверь, а на двери – потускневшие золотые буквы:

У Шульмана и правда были кое-какие связи в Амстердаме. Время от времени он имел какие-то дела с голландскими купцами: ровно столько, чтобы обосновать налоговый вычет и объяснить, почему его захудалый кабинетишко расположен на шестнадцатом этаже офисного здания с видом на залив Бискейн.