Познать себя в бою - Покрышкин Александр Иванович (книги онлайн полностью .txt) 📗
Штурмовые действия истребителей по наземным целям не раз наносили большой урон врагу. Однажды пара разведчиков полка передала по радио о выходе из Осипенко по приморской дороге на Ногайск большой колонны. Моя восьмерка как раз готовилась к вылету. Мы тут же пошли на штурмовку.
С целью обеспечения внезапности удара я повел группу над морем, в пятнадцати – двадцати километрах от берега. Решил зайти на колонну с запада. Обойдя мористее, мы застали ее в движении. Противник не ожидал нападения с запада.
Первый удар группа нанесла внезапно. Сопровождавшие колонну зенитчики даже не успели открыть огонь. Я с ходу расстрелял легковую автомашину, в которой, видимо, ехало начальство. При последующих атаках поджег цистерны с горючим, бензовозы и мощные грузовики типа «шкода» с бочками в кузовах. Летчики звена поражали автомашины, стреляли по гитлеровским солдатам. А звено Клубова своим огнем подавило зенитки, а затем перенесло огонь на автомашины.
Расстреляв все боеприпасы, наша группа взяла курс домой. На дороге пылали десятки машин, поднимались к небу столбы черного дыма.
При возвращении нам встретилась пара «кобр». Я запросил их по радио и услышал голос Заева:
– Летим посмотреть вашу работу!
После возвращения я спросил у Крюкова, который летел в паре с Заевым:
– Пал Палыч, ну как наша штурмовка?
– Посмотрели на ваши результаты. Здорово вы расправились с колонной! Дымовые «грибы» поднялись к самым облакам!
– Это месть за наши сожженные города, за Мариуполь!
Вскоре вслед за наступающими войсками полк перелетел в Осипенко. К нашим прежним задачам добавилось интенсивное ведение разведки обороны противника на реке Молочной и наблюдение за выходом его войск из Крыма.
Полеты на разведку в глубокие тылы немецкой обороны на нашем участке фронта начались после посещения полка заместителем командующего ВВС Красной Армии Ф. Я. Фалалеевым. Он поставил задачу на проведение разведки движения транспорта по дорогам, а также на получение сведений об аэродромах Крыма. Такое задание возможно было выполнить, только летая с дополнительными подвесными баками. А во всей дивизии их было всего два: у меня и у моего ведомого Голубева. Все остальные были оставлены в тыловых частях на Кубани или сброшены при перелете.
«Наши бачки – нам и летать с ними», – решил я. Давать их другим летчикам на вылеты в разведку было опасно. Их могли сбросить в полете. И тогда мои планы «свободной охоты» на воздушных коммуникациях над Черным морем, после того как отрежут Крым с суши, будут сорваны. Решаю на эти сложные задания летать только своей парой.
В продолжительных полетах по маршруту Симферополь – Джанкой – Мелитополь мы вскрыли интенсивное выдвижение колонн и железнодорожных эшелонов из Крыма к Мелитополю, а также ряд аэродромов противника. Используя эти разведданные, бомбардировочная авиация нанесла ряд успешных ударов. Наши вылеты не могли обойтись без встреч с истребителями противника и с зенитками. Однако имея опыт ведения разведки, применяя тактические приемы, проверенные в ходе двух лет войны, мы сумели успешно справиться со сложной задачей. Однажды после боевого вылета при заруливании самолет провалился в рыхлый грунт и подломил ногу шасси. Стали его выталкивать. Потом пришлось делать подкоп. Неожиданно техники увидели в яме трупы. Когда раскопали, обнаружили десятки убитых людей. Такие же захоронения были обнаружены в лесопосадках по границам летного поля. Ямы были наполнены расстрелянными мужчинами, женщинами и детьми. От местных жителей мы узнали, что фашисты часто пригоняли на аэродром группы пленных и привозили сюда гражданских лиц под видом мобилизации на работы по строительству летной площадки. Зверство гитлеровцев до глубины души возмутило личный состав полка. Многие невольно с тревогой думали о своих близких, о тех, кто находился на занятой врагом территории. Особенно переживал за семью инженер по вооружению полка Яков Жмудь. Его жена и дети не успели выехать из города Ногайска при прорыве танков к Азовскому морю. Это было как раз в те дни, когда я пробивался с подбитым самолетом из окружения. Однажды он подошел ко мне.
– Товарищ майор, вы остались сейчас за командира полка. Прошу вас разрешить мне на несколько дней съездить в Ногайск, узнать о своей семье, оставшейся там.
В его голосе было столько тревоги, что я не посмел отказать, несмотря на напряженную боевую работу полка.
– Хорошо! Бери в батальоне машину и выезжай. Сколько потребуется на это дней – сам решай. Нас догонишь на новом аэродроме.Через два дня полк перелетает в совхоз Розовку.
С сожалением смотрел ему вслед. Не радость принесет ему эта поездка, а страшное горе. У меня не было сомнений в гибели его семьи. После захвата населенных пунктов фашисты в первую очередь уничтожали еврейское население. А прошло уже два года.
«Охота» над морем
Наступающие войска фронта, преследуя противника, с боями вышли на реку Молочная и натолкнулись там на упорное сопротивление. Заранее подготовленные позиции здесь заняли не только отступающие войска гитлеровцев, но и переброшенные силы из Крыма. Оборону не удалось прорвать с ходу. Наступила пауза, необходимая для сосредоточения наших войск и разведки вражеских позиций. Фашистское командование хорошо знало, чем грозит прорыв обороны на Молочной. Это была бы катастрофа для крымской группировки. Не имея достаточных сил для срыва предстоящего наступления нашего фронта, оно усилило свою авиационную группировку, планируя нанесение мощных ударов по войскам фронта. Для противодействия вражеской авиации наша дивизия была перебазирована в район Большого Токмака. Полк перелетел в поселок Розовку. Начались боевые будни, тяжелые воздушные бои с крупными группами противника.
На второй день базирования на новом месте пришлось выручать от бомбежки полк «илов» на аэродроме в Черниговке. Прибывшие из тыла штурмовики, по-видимому, не имели понятия о войне. Они расположили самолеты в линейку и не замаскировали. Вражеский разведчик сразу же засек их, а на следующий день рано утром сюда налетела группа бомбардировщиков. В это время, сделав утреннюю зарядку у КП полка, я стоял без рубашки, а начальник штаба из чайника поливал мне холодную воду. И вдруг увидел группу из девяти «фоккеров» и за ней девятку Ю-88.
– Немцы! – крикнул я. – Датский, поднимай самолеты! – Сам же бросился к своей «кобре» и как был, обнаженный по пояс, не надев парашюта, взлетел.
За мной пошли в небо еще несколько самолетов. У Черниговки мы нагнали «юнкерсов», энергично атаковали их и сорвали прицельное бомбометание по стоянке «илов».
Во время преследования передо мною проскочил «мессершмитт». Атака его оказалась неудачной, он промазал. И тут я вспомнил, что на мне нет парашюта – даже жарко стало, хотя я был без рубашки и мокрый. Выругал себя за горячность, а вскоре наша маленькая группа вышла из боя.
Мы не особенно успешно провели эту неорганизованную схватку, но главное сделали – удар по штурмовикам нанесен не был.
В Розовке, выполняя временно должность командира полка, в сложной воздушной обстановке я посылал на боевые задания по восемь-десять самолетов в группе. Они успешно отражали налеты крупных сил противника и почти не имели потерь. Правда, такой метод потребовал частых вылетов. Группами командовали, как правило, летчики, прибывшие на пополнение полка на Кубани. Многие из них показали хорошие организаторские способности. Среди них выделялся А. Клубов. Решительный, смелый, он разумно строил бой и его группа всегда добивалась успеха.
Так получилось и в одном из вылетов. При подходе его восьмерки к Молочной летчики услышали команду «Тигра»:
– Группа бомбардировщиков идет на Большой Токмак! Скорее атакуйте!
– Поняли! Выполняем! – доложил ведущий и приказал: – Сомкнуться!
Истребители смело пошли в лобовую атаку плотно сомкнутыми звеньями. Вот ударило по трем идущим девяткам первое звено. И три бомбардировщика горящими пошли к земле. Атакует второе звено. Еще два Ю-88 задымили в воздухе. Затем восьмерка, энергично развернувшись, устремилась на бомбардировщики с задней полусферы.
