Штрафники. Люди в кирасах (Сборник) - Колбасов Н. (бесплатные серии книг .txt) 📗
Когда Алексей закончил свой рассказ, он сказал:
— Видите ли, товарищ… — и он заглянул в бумажку на столе, — товарищ Сушко. То, что вы рассказали, выглядит не только занимательно, но и вполне правдоподобно. Да, да, именно правдоподобно. И я вам скажу больше: как человек, я нисколько не сомневаюсь в правдивости ваших слов. Но, как должностное лицо, я, к сожалению, не могу удовлетворить вашу просьбу. Во-первых, потому, что госпиталям категорически запрещено направлять военнослужащих непосредственно в части, минуя пересыльные пункты.
— Но я ведь не военнослужащий, — перебил его Алексей.
— …во-вторых, потому, — продолжал подполковник, — что у вас же нет никакой бумажки, удостоверяющей ваше партизанское, так сказать, происхождение. И в-третьих, вам известно, где этот штаб?
— Откуда же мне знать, — ответил Алексей.
— То-то! И я не знаю. Допустим, я вам дам такое направление. Но на первом же перекрестке вас задержит комендантский патруль, потому что у вас нет удостоверения личности. Вас посадят на гауптвахту, а мне начальник гарнизона учинит изрядный нагоняй. Время-то военное, батенька!
— Странно получается, — возмутился Алексей. — Вы утверждаете, что верите моим словам и одновременно требуете бумажку, подтверждающую эти слова. Не виноват же я в том, что все так получилось! Подумаешь: нагоняй!
— Ну-ну! — повысил голос подполковник. — Вы — не военнослужащий, а я, по-вашему, кто? Председатель колхоза?
Он на минуту замолчал, подавляя вспышку гнева, продолжил уже спокойно:
— Не забывайте также, молодой человек, что я старше вас по возрасту. Мне кажется, что образованный человек, каким вы себя выдаете, должен быть хорошо воспитан и уважительно относиться к чужим сединам. Не следует горячиться, бумажка у нас, к сожалению, имеет огромную силу. Мой вам совет: идите на пересыльный пункт, объясните там все начальнику. Думаю, у него больше возможностей удовлетворить вашу просьбу, — посоветовал подполковник на прощанье и протянул Алексею руку.
Алексей крепко пожал ее, извинился и вышел из кабинета.
Пересыльный пункт в Мичуринске размещался недалеко от центра города в нескольких приземистых зданиях, обнесенных высоким забором. У проходной Алексея и трех офицеров, с которыми он подружился еще в госпитале и теперь тоже направлявшихся в части, остановил часовой. Он проверил документы и пропустил во двор.
В одном из зданий справа находился штаб. В неприветливой, заставленной столами комнате писарь регистрировал прибывших. Когда очередь дошла до Алексея и писарь, услышав, что прибывший в части не служил и был на оккупированной территории, снова произошла заминка. Ефрейтор, захватив карточку, сказал: «Подождите минутку» — и скрылся за дверью с надписью: «Начальник пересыльного пункта». Через минуту туда пригласили Алексея.
Войдя в комнату, он увидел за столом полнощекого крепкого майора, который усталым и колючим взглядом окинул прибывшего.
— Вы были в партизанском отряде?
— Да.
— Как вы попали в госпиталь?
И снова, как час назад, Сушко подробно рассказывал свою историю, теперь уж окончательно надеясь, что все решится положительно.
Майор слушал, изредка задавая вопросы, а Сушко, рассказывая, никак не мог отвести глаза от того места на лбу майора, где ритмично пульсировал круглый лоскуток кожи. «Ранение…» — догадался Алексей, и ему стало понятно, почему у этого майора такой усталый, болезненный взгляд и почему он сидит здесь, далеко в тылу, а не командует батальоном на фронте. Когда Алексей замолчал, он поднял глаза и спросил:
— А почему вам не вернули документы?
Алексей пожал плечами.
— Не имею понятия: но мне кажется, что тот капитан отнесся ко мне с некоторым недоверием. Впрочем, может быть, я ошибаюсь. Возможно, он просто забыл или хотел это сделать потом. Словом, не знаю.
Майор долго сидел молча, постукивая по столу незаполненной карточкой. Пятак на лбу ритмично пульсировал, будто отражая напряженную работу мозга. Майор вздохнул, перевел взгляд на Алексея и виноватым тоном сказал:
— Я не могу удовлетворить вашу просьбу. Все понимаю, но не имею права.
— Кто же имеет? — с отчаянием спросил Алексей. — Начальник госпиталя не имеет, вы тоже. Куда же мне теперь?
— Куда? — машинально переспросил майор. — Поедете на общих основаниях.
— Что значит на общих основаниях?
— В какую-нибудь часть.
— Почему в какую-нибудь?
— Как и все. Солдатом.
— В город я пока могу сходить?
— Нет.
— И в город нельзя? — удивился Алексей. — Что ж тут страшного? Ведь вы многих отпускаете. И меня там ждут…
— Нет, в город нельзя, — повторил начальник и добавил: — Ведь вы каждую минуту можете понадобиться. Вы в свою часть, — подчеркнул он «свою», — поедете сегодня же. Подождите, вас проводят.
Он вызвал солдата, и тот провел Алексея в одно из зданий, где была не то казарма, не то общежитие для пересыльных офицеров. В большой комнате, уставленной двухэтажными нарами, стоял терпкий запах карболки и человеческих испарений. Людей было мало: несколько человек отрешенно лежали на нарах да в дальнем конце разговаривала группа военных. На пришедшего они не обратили внимания.
Алексей залез на ближайшее свободное место, раскинул ватник и лег. Последняя надежда оборвалась. Подозрение, высказанное майором, и отказ отпустить в город окончательно убедили его, что дело оборачивается плохо. Он теперь понимал, что осложнения вызваны отсутствием документов, но чтобы из-за этого даже не пустили в город… «В чем все-таки дело? Почему везде такое недоверие?» — думал он.
Так он пролежал несколько часов, пока его снова не вызвали в канцелярию. Там за столом сидел пожилой капитан и что-то писал. У стены, справа, засунув руки в карманы, сидела красивая черноглазая девушка в шинели с узкими серебряными погонами и зелеными петлицами. Она подняла глаза на Алексея, словно спрашивая: «Что, и ты, парень, с нами?» Ближе к двери непринужденно развалился на двух стульях еще один человек, всем видом напоминавший беглого каторжника. Единственное, что могло говорить о его принадлежности к армии, была затасканная шинель. Давно небритый, худой, грязный, он не удостоил Алексея даже взглядом.
У стола стоял сержант, судя по всему готовый отправиться в дорогу: вещмешок, полевая офицерская сумка и наган в кирзовой кобуре.
Закончив писать, капитан обратился к Алексею:
— Как ваша фамилия?
— Сушко.
— Поедете с сержантом.
Он еще раз просмотрел бумаги, взял лежавший на столе пакет с сургучными печатями и подал сержанту. Тот спрятал в сумку и спросил:
— Разрешите идти?
— Идите.
Сержант повернулся к сидевшим. Черноглазая девушка и парень встали. Они вышли за ворота и направились на вокзал.
— Куда вы нас повезете, сержант? — спросила девушка.
— Пока в Москву.
— А потом?
— А потом — куда прикажут.
— Чего я там не видела? — удивилась девушка. — Мне надо в свою часть.
— Куда вам надо, я не знаю, — ответил сержант. — Я выполняю приказание.
— Для меня это уже не так плохо, — обрадовался Алексей. — А куда в Москве?
— Энская полевая почта.
— Это не штаб партизанского движения?
— Нет.
— Может, воинская часть? — не унимался Алексей.
— Не знаю.
— Как же вы везете и не знаете куда? Или это секрет?
— А что надо знать? — раздраженно заметил сержант. — Есть номер полевой почты — этого достаточно. Комендант скажет, где она.
— Допустим, — согласился Алексей. — Но с таким успехом мы добрались бы и самостоятельно. Вы-то зачем с нами?
Сержант не ответил, а угрюмый попутчик, все время молчавший, промолвил:
— Не он с нами, а мы с ним.
Алексей и девушка удивленно посмотрели на него и замолчали.
И только теперь до Алексея дошел подлинный смысл происходящего: так они же арестованы! И недоверие начальника госпиталя, и слова майора о «вашей» части, и отказ отпустить в город — все это стало теперь легко объяснимым, понятным. «А сержант? В самом деле, зачем нужен сержант, если бы они не были под арестом? А я-то дурак», — думал Алексей. Он был настолько ошеломлен своей догадкой, что долго не мог проронить ни слова. Но мысль работала напряженно: «Бежать! Бежать немедленно».
