За живой и мертвой водой - Далекий Николай Александрович (читаемые книги читать TXT) 📗
Девушка рассмеялась:
— Помните, господин советник, мы в самом начале условились, что на некоторые ваши вопросы я не буду отвечать.
— На этот вопрос можете ответить. Как вы будете заниматься проверкой, если не знаете, что я должен сделать?
— Мне известно задание в общих чертах, — уклончиво ответила Оксана.
— Ну, а если я еще не успел что–либо сделать?
— Вот как! — озадаченно воскликнула Оксана и огорчилась. — Это очень скверно, господин советник, это может испортить наши отношения. Я должна буду сообщить, что вы не приступили к выполнению задания. Дальнейшее будет зависеть от новых указаний. Боюсь, что мне придется торчать тут бог знает сколько и ждать результатов. Начнутся запросы, нагоняи, а каждый сеанс может навлечь опасность. Вы не обрадовали меня, господин советник, не обрадовали.
Советник раздумывал несколько секунд и сказал решительно:
— Отправляйте вашу рацию. Как можно скорее.
— Как это понять?
— Я вам предоставлю убедительные доказательства, что задание успешно выполняется.
«Наконец–то… Никакой радости по тому поводу. И, конечно, не следует торопиться с «отправкой» радистов, мифические радисты могут пригодиться…» Оксана сказала озабоченно:
— Мне самой хотелось бы, чтобы радисты поскорее покинули город, но пока я не узнаю о результатах, об этом не может быть и речи. Я не могу нарушать инструкцию.
— Хорошо, но вы можете дать мне слово, что они не будут пытаться крутить свою машину.
— Вы имеете в виду выход в эфир, передачи? Конечно! Я сама боюсь возобновлять передачи.
— И что ко мне для проверки не пришлют нового человека?
— Это я смогу пообещать вам только, когда буду убеждена, что такой проверки не потребуется.
— Вы убедитесь, — кивнул тяжелой головой советник. — Вы увидите все своими глазами.
25. Красная Шапочка и серые волки
Они сошли с поезда на полустанке, к которому с обеих сторон почти вплотную надвигался лес. Железнодорожное полотно тянулось здесь, словно по широкой просеке. Солнце еще не взошло, деревья по пояс стояли в прозрачно–сизом тумане, и было так тихо и хорошо, что Оксана, оглядевшись вокруг, почувствовала себя счастливой. Ее молчаливый спутник с неприятным, точно грубо вырезанным из дерева лицом, сразу же, не оглядываясь, пошел к лесу, сбивая сапогами росу со свесившихся над тропинкой стеблей трав и луговых цветов. Оксана зашагала вслед за ним. Позади раздался тоненький свисток паровоза, и смешной, почти игрушечный поезд, составленный из маленьких низеньких пузатеньких вагонов с длинными подножками, покатил дальше. Колеса постучали–постучали и затихли вдали.
Вот и лес. Он встретил густыми зарослями орешника и бересклета с похожими на цветы мелкими, еще только начинающими розоветь бледными восковыми плодами. За кустарником росли большие березы, но вскоре они уступили место соснам и темным елям с тяжелыми замшелыми нижними ветвями.
И началась сказка о Красной Шапочке…
Поездка в эти лесные края была полной неожиданностью для Оксаны. Она узнала о ней на следующий
день после того, как Хауссер пообещал, что она «увидит все своими глазами». Советник пропадал где–то до вечера, а вечером пришел к ней и сказал, что все готово и через полтора часа она должна быть на вокзале. Там, на вокзале, ее ждет человек, которого следует называть Марко. Марко доставит ее к Вепрю. Вот этот Вепрь и должен выложить перед ней все доказательства успешного выполнения задания. «О вашем выезде уже сообщено, вас ждут, — инструктировал свою «помощницу» Хауссер. — Вы действуйте от моего имени с полномочиями инспектора. Не надо ничего расспрашивать, вам все покажут и расскажут. Вы только скажете Вепрю с глазу на глаз, что вас послал друг Украины — Малый. Запомните: друг Украины — Малый. Больше никому ни слова. Имя мое вообще не упоминайте, даже в разговоре с Вепрем. Говорите только по–украински, никто, кроме Вепря, не должен знать, что вы немка и с какой целью вы к нему прибыли». — «Сколько времени займет моя инспекционная поездка?» — спросила Оксана. «Это будет зависеть от вас. Я бы не хотел, чтобы вы там долго задерживались. Положение примерно везде одно и то же. Всему, что скажет Вепрь, можно верить. Единственное, в чем он может прихвастнуть, — это украинско–польская вражда. Эта заслуга принадлежит мне. Так и сообщите вашим». — «Но ведь это только слова, господин советник…» — насмешливо сказала девушка, подзадоривая своего шефа пойти на дальнейшие откровения. «Я не могу предоставить вам свидетелей, — недовольно произнес Хауссер. — Операция проводилась в обстановке строжайшей секретности. Идея была моя, гаулейтер Кох поддержал ее. Мы, немцы, первыми под видом украинцев и поляков начали жечь села. Можете проверить на Вепре. Он признается, кто первый начал резню». — «Господин советник, вы помните мое предупреждение о взаимной безопасности? — сочла необходимым еще раз предупредить Хауссера Оксана. — Если со мной что–либо случится…» — «Я гарантирую полную безопасность, — поспешил заверить ее советник. — Вас будут охранять. Советских партизан в этом лесу нет. Что касается поезда, то это пригородный, такие поезда они не трогают вообще. Я вам приготовил документы на имя Надежды Пилипчук».
Потом была бессонная ночь в маленьком, набитом людьми вагоне, мелькание темных теней за окнами, разговоры крестьянок о соли и мыле, долгие стоянки на станциях и, наконец, словно в награду за дорожные неудобства, появился этот сказочный утренний лес.
Шли уже минут сорок, тропинка давно вывела их на лесную дорогу с ползущими по земле изувеченными колесами корнями и часто попадающимися на пути выбоинами, наполненными темной водой. Оксана несколько раз заговаривала с Марком, но тот хмурился, отчего черты его лица и морщины становились резче и неприятнее, вздыхал и произносил одну и ту же фразу: «Э, пани, о чем говорить нам…» Когда впереди на развилке показался высокий, почерневший от времени деревянный крест, Марко остановился и, глядя на него, совсем по–мужицки заскреб пальцами затылок.
— Заблудились, Марко? — строго спросила девушка. — Вы не знаете, где мы находимся?
— Не, не заблудились, только я, кажется, немного в сторону взял.
— Нам много еще идти?
— Сейчас на подводе поедем. Тут где–то подвода нас ждет.
Но подводы не было видно, и провожатый Оксаны начал проявлять признаки беспокойства. Вышли на опушку. Туг у дороги стоял еще один крест — невысокий, каменный, побеленный известью, с таким же беленьким слепым человечком, у ног которого торчал пучок засохших цветов. За крестом виднелись поля и в отдалении несколько окруженных садами хат. Марко тихо выругался, виновато покосился на девушку, торопливо сказал:
— Подождите здесь, пани. Я быстро. Только с этого места не уходите. Сейчас поедем.
Марко резво побежал к хатам. Оксана приблизилась к кресту. Фигура спасителя казалась вылепленной неумелыми детскими руками, на стертом лице едва угадывались нос и глазные впадины, маленькую, величиной чуть больше кулака головку украшал ржавый жестяной венец. Бог. Великий, всесильный, карающий и милующий… Оксана представила, как здесь становятся на колени, склоняют перед каменным, побеленным известью истуканчиком головы крестьянки, изливают свое горе, надежды и мольбы. На память пришли еще в детстве вычитанные в книге рассказы о тех деревянных божках, каких возили с собой на нартах кочевники тундры, чтобы мазать им салом рот при удаче и пороть их ремешком, когда в оленьем стаде начинается падеж от болезней или недостатка кормов. Этот каменный божок недалеко ушел от своего деревянного собрата… Оксане стало грустно, она опустила портфель возле креста и побрела по реденькому дубняку. Коричневые сморщенные прошлогодние листья шуршали под ногами, и вдруг носок сапога сбил что–то плотное, упругое. Это был гриб с белой толстой ножкой и маленькой, чуть пожелтевшей сверху шляпкой. Девушка наклонилась, чтобы поднять его, и тут же увидела второй, а чуть дальше — третий с большой коричневой шляпкой. Грибов было много, они точно мгновенно вырастали перед глазами Оксаны из земли и кричали беззвучно: «Вот я! Вот я! Возьми!» Оксана шла, каждый раз невольно вздрагивая, увидев новый гриб, и тут же улыбалась ему. Вот в траве мелькнула алая головка. Мухомор? Нет, не похоже, ножка высокая, толстая, с черными ворсинками. Оксана взглянула вверх и увидела над головой трепещущую серебристую листву. Осинка. Значит, это подосиновик.
