Досье генерала Готтберга - Дьякова Виктория Борисовна (книги полные версии бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Ага, — Брошкин кивнул и тут же одернул молоденького лейтенанта. — Матвеев, не мельтеши. Лучше вон ту кипу разбери, что поважнее, неси сюда.
Когда стемнело, разобрали только половину. Брошкин предложил передохнуть. Лиза вышла на крыльцо. Апрельская ночь была еще свежа, но уже доносила тонкий запах только-только высунувшихся из почек листьев. На черном небе ярко горели белые искорки звезд. Желтоватый полумесяц заливал тусклым светом верхушки деревьев в лесу. Скрестив руки на груди, Лиза подняла голову и, следя за звездами, казалось, оторвалась от земли. Мысли ее понеслись далеко, в предвоенное лето. Она вспомнила родительский сад, цветущие по весне яблони и сирень перед домом. Как давно все это было — кажется, совсем в другой жизни!
Вдруг совсем близко хрустнула ветка. Лиза вздрогнула, обернулась, вглядываясь в темноту. Кто это? Бородюк? Матвеев? Ей вдруг стало холодно, по коже побежали мурашки. Внезапно от окна к ограде сада мелькнула какая-то тень. Лиза зажала себе рот, чтоб не вскрикнуть. Ей показалось, она отчетливо видела высокую мужскую фигуру в камуфляже. Это мог быть только немец, в Красной армии не было такого обмундирования, Лиза знала это точно.
Повернувшись, она опрометью бросилась в дом. Прислонившись спиной к стене, Брошкин безмятежно спал, похрапывая. Двое особистов тихо переговаривались, сидя на полу, остальные тоже спали.
— Товарищ, майор, товарищ майор, — Лиза встряхнула Брошкина за плечо, — проснитесь! Проснитесь, они здесь!
— Кто, где? Где? — хлопая спросонья глазами, Брошкин вскочил как ошпаренный, сразу схватился за пистолет. К ним подбежали Матвеев, еще двое офицеров.
— Там, в саду, я видела, кто-то ходил, — сбивчиво говорила Лиза.
— Но как же это может быть, девонька? — лейтенант Матвеев снисходительно пожал плечами. — Там — ваш шофер, бойцы, опять же, которые с вами приехали. Они бы нам знак подали, если что неладное.
— Я тебе не девонька, а товарищ капитан, — оборвала его Лиза. — А насчет караула ты, лейтенант, кому другому рассказывай. Ты что не знаешь, как немцы караул снимают? Пикнуть никто не успеет.
— В том-то и дело, что нос у него не дорос. Ничего он не знает и не понимает! — поддержал зло Брошкин. — Молчать! — прикрикнул он на лейтенанта. — Какой знаток нашелся. Так, всем приготовиться, взять оружие. Свет, — он толкнул Матвеева в бок, — свет задуй в соседней комнате. Выходим за мной и сразу — в россыпь. Ясно? Голицына, ты здесь остаешься, — приказал он Лизе, будешь за тылом присматривать.
— Есть, товарищ майор, — Лиза и сама понимала, что это важно. Лампа погасла. Особисты бесшумно один за другим вышли на крыльцо. Лиза держала пистолет наготове, прислушивалась. Но стрельбы не последовало. Вскоре Брошкин с товарищами вернулись.
— Верно, показалось тебе, Лизавета Григорьевна, — сообщил майор, отхлебнув коньяка из фляги. — Никого. Бойцы твои на месте, водитель тоже. Не спят. А так — тишина, не души, слава богу. Может, и зря мы волнуемся.
— Может, и зря, — согласилась неохотно Лиза. Ее злило, как насмешливо смотрят на нее Матвеев и его дружки. Конечно, ей не хотелось, чтобы немцы доказали ее правоту, но она чувствовала, что не могла ошибиться. Все-таки подготовка на базе НКВД в Одинцово и опыт работы в Белоруссии не прошли даром, она стала замечать и слышать многое, чего не замечали и не слышали остальные. Потому несмотря на уверения Брошкина не успокоилась. И не сомкнула глаз, когда особисты отправились спать.
Вернувшись из Хайма, разведчики доложили Руди Крестену, что в поселке находятся человек десять русских, все они скорее всего принадлежат к русской секретной службе. При них целая машина архивных документов, которые они захватили. Никакой особой охраны нет, два-три солдата, не больше.
— Они к нам в Германию, как на курорт, явились, — усмехнулся Крестен, выслушав эсэсовцев. — Пьют коньяк, бумажки почитывают, наслаждаются. Словно здесь хозяева. А где они прихватили эти документы? — спросил он оберштурмфюрера Кранца, служившего с ним у Корндорфа. — Как ты думаешь, Пауль? Наверняка в Вестланде, на разведбазе абвера. Она находилась километрах в тридцати отсюда, и русские отутюжили ее своими танками. Так, документы надо вернуть, — решил он. — Они могут нам пригодиться, когда мы сдадимся американцам в Баварии. Во всяком случае, будет чем торговаться. Бери людей, — приказал он Кранцу — и идем в Хайм. Они наверняка десятый сон видят. Вот мы и отправим их к мечтам, только наяву. Пленных не брать, — предупредил он сразу. — Американцам их не сбагришь, им они не нужны, а нам — тем более. Уж насмотрелись на Иванов, хватит. Гражданских в Хайме быть не должно, обычно в местах, где организовывали базы «Вервольфа» гражданских поблизости не оставляли. Чтоб не знали лишнего. Так что стесняться нечего. Там только враги. Пауль, давай команду.
Перевалило за полночь, когда, неслышно спустившись с холма, эсэсовский отряд вошел в Хайм и окружил дом, где находились особисты. Стоявший в карауле Бородюк и вскрикнуть не успел, как его заставили замолчать, ударив в спину кинжалом.
Лиза сидела в нише между двух окон, на пачке трофейных документов. Она держала на коленях автомат, и хотя боролась со сном, но усталость взяла верх, она задремала. Вдруг сквозь сон она услышала слабый стон. Сон сразу как рукой сняло. Она быстро встала, сжимая автомат, прислонилась к стене и сбоку взглянула в окно. Никого. Лужайка перед домом залита лунным светом. Чуть слышно шелестит ветер в едва распустившихся ветках. Осторожно повернувшись, Лиза посмотрела во второе окно — та же картина. Никого. Но она слышала стон — вряд ли это ей почудилось, ведь она и не спала, лишь задремала.
Прислушиваясь, она оглядела комнату — Брошкин и Матвеев спали па полу, накрывшись плащ-палаткой. В соседней комнате разместились остальные особисты и тоже спали. Никого лишнего. Нигде. Тихо. Ступая на цыпочках, она перешагнула через Брошкина и подошла к входной двери. «Надо проведать Бородюка в машине», — решила она про себя. Чуть приоткрыла дверь и… сразу отскочила. В проем тяжело ввалилось тело с воткнутым в сердце ножом. Она сразу узнала — это был один из солдат, что приехали с ней из штаба. Она оставила его караулить на крыльце. Кто убил — не было никаких сомнений. На кинжале, торчащем из груди солдата, отчетливо читались молниеобразные готические буквы «SS». Лиза похолодела. Она хотела отодвинуть солдата и захлопнуть дверь, но ей воспрепятствовали — кто-то поставил ногу в начищенном до блеска сапоге. Отшатнувшись, Лиза подняла голову — высокий немец в пятнистом комбинезоне, обвешанном камуфляжными листьями, в каске, покрытой унизанной листьями сеткой, стоял перед ней, наведя на нее автомат. На каске и на рукаве она разглядела все те же зигзаги — «SS».
«Это конец», — подумала Лиза на удивление спокойно и даже как-то равнодушно. Словно давно ждала, что это должно случиться. Она хотела распрямиться, но немец быстро схватил ее, выдернув из рук автомат. Придерживая локоть у горла, всунул в рот кляп. Потом толкнул в сторону, вслед за ним в дверь проскользнули еще четверо солдат. За ними — еще, еще. Сонные особисты не успели даже схватиться за оружие. Через несколько минут все лежали с перерезанным горлом, эсэсовцы расправились с ними без единого выстрела.
Лиза безмолвно висела в руках высокого солдата, не отпускавшего ее ни на мгновение, и ждала не смерти, нет. Точнее, она не сомневалась, что ее убьют, но сначала изнасилуют. Потому и не прирезали сразу, как Брошкина и его товарищей.
«Эх, товарищ майор, товарищ майор, — Лиза с трудом сдерживала слезы, глядя на неподвижную фигуру Брошкина, залитую кровью. — Говорили, бояться нечего, никого нет, все сбежали. А немцы следили за нами, я же говорила. И вот — финал».
Эсэсовцы связывали разбросанные особистами документы. Делали они это куда расторопнее, чем люди Брошкина. Можно сказать, стремительно. Через четверть часа, не более, все бумаги, которые, как казалось Лизе, занимали добрую половину дома, были собраны, вынесены во двор и погружены в машину, в ту самую, на которой Лиза приехала из штаба.
