«Зарево» на высочине (Документальная повесть) - Мечетный Борис Трифонович (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
— Вот новые бойцы, — сказал товарищам Фаустов и лишь улыбнулся краешком рта. — Бывшие солдаты Советской Армии, потом бывшие военнопленные.
Капитан отступил назад, как бы любуясь новым пополнением.
— Теперь есть у нас свой врач. Кажется, военврач третьего ранга Павловский?.. — Пожилой седой мужчина кивнул головой. — А вот Курасов Владимир. У жандарма отнял пистолет. Молодец! Михаил Балакирев — этот из вагона, как циркач, сиганул… Николай Хабнев. Татарин, да? Самый молодой — вот он, Олег Осташ. В общем, ничего, вроде крепкие ребята, от и до! Ну, а какие на деле — дело покажет.
Татарин, щуплый, худощавый мужчина, проговорил:
— Большое спасибо, товарищ командир.
— Не нам спасибо нужно говорить, — враз посерьезнел Фаустов и кивнул в сторону хозяина, посасывающего трубку. — Вот кому нужно поклониться в ноги. Три месяца беречь вас, рисковать из-за вас, — это, брат, трехмесячный подвиг. Вы их, героев, стариков чехов, должны помнить и благодарить всю жизнь.
На другой же день, 29 ноября, новые бойцы уже участвовали в очередной операции. На задание отправились Кадлец, Жижко, Болотин и новенький — Владимир Курасов, бойкий широкоплечий юноша. В трех километрах севернее Остроковицы был взорван мост с эшелоном. Под откос пошли паровоз и восемь вагонов с заводским оборудованием.
«Зарево» продолжало двигаться на запад, в тот район, который был намечен по заданию. Отдельные группы разведчиков уходили в короткие рейды, разрушали телеграфные линии, подрывали железнодорожные пути и мосты, подкладывали взрывчатку на самых важных участках шоссейных дорог. Все больше беспокойства приносила гитлеровцам группа Фаустова. Им казалось, что большой район заполнен партизанами и советскими парашютистами. После очередной диверсии немцы бросались на поиски партизан, однако никаких следов, кроме взорванного моста или разрушенной линии связи, не могли найти.
Тупоносый крытый «фиат» с рычанием полз по разбитому асфальту извилистой дороги. Шофер, седоусый чех, в надвинутой на лоб кепке, сердито и напряженно всматривался в размытые колдобины. По стеклу ползли капли воды, искажая всю панораму, и шофер уже в который раз проклинал своего хозяина — владельца пивзавода — за то, что тот послал его в Бучовице в такую погоду. С хмурого низкого неба сыпал мелкий дождь, который, коснувшись земли, превращался в тонкую ледяную корку. «На такой дороге нетрудно и в кювете оказаться», — чертыхался шофер. Конечно, он мог отказаться от этой поездки, сославшись на застарелую боль в пояснице, но тогда хозяин послал бы Кржака, этого подлизу и доносчика. А Вацлав еще вчера предупредил, что в Бучовице машину будет ждать один парень, он кое-что должен передать для подпольщиков. На повороте, прямо посреди дороги, стоял, подняв руку, немецкий офицер. Эх, с каким бы удовольствием сейчас старый чех пустил бы машину прямо на ненавистного фашиста, смял бы эту самодовольную бородатую рожу! Но в стороне, за кустарником шофер заметил зеленые шинели чешских жандармов.
— Стой!
Шофер, с нескрываемой ненавистью посмотрел на жандармов, молча подвинулся, освобождая место в кабине эсэсовскому офицеру. Сзади, в кузове под брезентовым навесом застучали коваными сапогами и автоматами жандармы.
— Марш вперед! Без моего разрешения машину не останавливать! — по-чешски сказал офицер.
Шофер на поворотах сбавлял скорость, опасаясь свалиться в кювет. Но офицер, не выпуская изо рта сигарету, сердито покрикивал:
— Давай быстро! Не задерживай!
На дороге было безлюдно, только желтые километровые столбы, словно часовые, появлялись на обочине и уплывали назад.
Офицер молчал, внимательно изучая уходящую назад местность: небольшие темные лесочки, горы, подымающиеся справа, почерневшие унылые поля, над которыми лениво кружили вороны. Через полчаса в стороне показался какой-то хутор, поодаль виднелись два длинных кирпичных сарая. Наконец, шофер решился сказать:
— Господин офицер, через четыре-пять километров будет развилка. Дорога пойдет на Бучовице, меня туда послал хозяин.
— Ну, и что?
— До Брно осталось километров двадцать пять. Может быть, туда вас подвезут автомашины, что идут следом за нами?
Офицер взглянул в шоферское зеркало. Сзади катились два желто-белых полосатых грузовика — вероятно, эту воинскую часть лишь недавно перебросили из Южной Италии.
— Нам в Брно не нужно, мы едем в Адамово, — сухо произнес офицер.
— Почему же вы раньше об этом не сказали? Поворот на Адамово мы уже проехали. Теперь туда попасть можно только через Брно.
Шофер скорее почувствовал, чем заметил, как офицер вдруг весь напрягся. Расстегнув новенькую шинель, — при этом блеснул на груди черный крест, — эсэсовец вынул пачку сигарет, долго прикуривал. Наконец, сказал тихо, но таким голосом, что старому шоферу стало зябко:
— Вы поедете с нами. Ваша тара в Бучовице подождет. Если дорога в Адамово идет через Брно — значит, поедем через Брно. В городе ехать быстро, без моего разрешения не останавливаться. Любое неповиновение — буду стрелять, — эсэсовец передвинул на колени кобуру с пистолетом.
Шофер с удивлением взглянул на гитлеровца и прибавил газу.
Вот и Брно. Грузовик, с рычанием пуская синий дым, загромыхал вдоль тихой узкой улочки. Кое-где во дворах или под высокими деревьями виднелись тягачи, полосатые орудийные стволы, тянулся дымок от походной кухни. Это не удивляло шофера: в последние два месяца город был переполнен гитлеровскими войсками, перебрасываемыми на восток, к Карпатам. Но офицер провожал внимательным взглядом каждую группу солдат.
— В центр не нужно. Ведите машину по окраинам, да так, чтобы на Адамово быстрее попасть, — отрывисто приказал он. — Сколько для этого нужно времени?
— Немного терпения, господин офицер, выберемся, — нервно ворочал баранку шофер. Он боялся, что на обледенелой дороге машину занесет, и тогда хлопот не оберешься.
Эсэсовец покусывал кончик мундштука, а шофер уже стал подозрительно коситься на своего спутника.
«Странный офицер. Что его все тянет на окраины? Ведь солдатам в кузове от тряски по этим ухабам не сладко»…
Старик совсем удивился бы, если бы увидел, что жандармы не дремали вдоль стен кузова, а притаились у брезентового полога, взяв автоматы наизготовку.
Машина свернула в узенькую улочку. И тут улица поползла круто вверх, и машина начала буксовать.
Сверху навстречу спускались строем десятка полтора гитлеровских солдат, в стороне вышагивал худой остроносый фельдфебель с большой бляхой на груди — знаком полевой жандармерии.
— Придется вернуться назад, — сказал шофер. — Тут нам не подняться.
Офицер открыл дверцу и, поправив черный крест в петлице, выпрыгнул из машины.
— Фельдфебель, ко мне!
Жандарм с удивлением уставился на бородатого офицера-эсэсовца, стоявшего перед грузовиком, и нехотя зашагал к нему. Погоны гауптштурмфюрера возымели действие. Поднял вверх руку, вытянулся.
— Прикажите вашим солдатам подтолкнуть мою машину. Нужно выбраться наверх, — властно сказал офицер.
Фельдфебель крикнул, и солдаты, закинув за спины винтовки, уперлись плечами в борта машины. А под брезентом сидели люди и напряженно сжимали в руках автоматы… Грузовик медленно пополз вверх.
На гребне подъема офицер приложил руку к фуражке.
— Вы хороший солдат, фельдфебель. Я хотел бы иметь у себя такого исполнительного солдата.
Фельдфебель щелкнул каблуками.
Офицер сел в кабину с самодовольной физиономией и больше не промолвил ни слова. А когда грузовик, наконец, выбрался из Брно, эсэсовец вдруг начал беззаботно насвистывать какую-то веселую песенку.
Повеселел и шофер. Скоро он избавится от неприятных пассажиров и до сумерек все-таки успеет доехать до Бучовице и вернуться домой. Это нужно было сделать во что бы то ни стало, иначе Вацлав завтра такими глазами посмотрит — впору провалиться сквозь землю.
После полудня потеплело, дорога улучшилась. Машина теперь шла на большой скорости. Шофер знал — скоро Адамово. Через четверть часа минуют небольшой дубовый лес — и появится село. Только он так не уедет от этих проклятых гитлеровцев, пусть пишут какую-нибудь оправдательную бумажку. Ведь хозяин не даст спуску ни за израсходованный бензин, ни за долгое путешествие.
