Гвардии «Катюша» - Бороданков А. П. (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Ранним утром 17 июля 1944 года началось мощное артиллерийское наступление на Стрежневском плацдарме на сильно укрепленную оборону гитлеровцев. На широком фронте забушевала с нарастающей силой стальная метель. Стреляли тысячи артиллерийских орудий, сотни боевых машин гвардейских минометных частей, нещадно бомбили врага сотни наших самолетов. В стане фашистов свирепствовал ураган огня. Огромные клубы дыма и пыли образовали широкое черное облако, медленно сносимое ветром на юго-запад. Непрерывный зловещий рев от выстрелов и разрывов разносился на десятки километров. Воздух наполнился гарью и смрадом, трудно стало дышать. Этот кромешный ад длился более часа. Казалось, все будет сметено нашим могучим огненным шквалом.
Внезапно стрельба прекратилась, лишь часть артиллерии перенесла свой огонь в глубину, готовясь сопровождать атаку пехоты огневым валом. С командного пункта взлетела серия зеленых ракет, и тут же поднялась в атаку наша пехота. Отовсюду слышались громкие призывы: «За Родину!», «Вперед!», «Ура!».
Начали поступать доклады командиров атакующих дивизий. На участке 54-й армии, ранее отличившейся при прорыве блокады Ленинграда, наступление нашей пехоты продвигалось медленно. Ожили некоторые вражеские огневые точки. Стрелковые подразделения несли потери, часто залегали. Артиллерия стремилась уничтожить опорные пункты немцев, но на это уходило много времени. Темп наступления явно снижался. А вот на участке 1-й ударной армии атака пехоты была более успешной. Стрелковые подразделения уверенно продвигались вслед за непрерывным огнем гвардейских минометов. Уже с половины артподготовки маленькие «катюши» начали сыпать по врагу свои ракеты М-8. Большинство боевых машин заряжалось 48 ракетами, другие — 36. Они выпускали одновременно, за 10–15 секунд, почти 400 ракет, а так как командир бригады поставил на каждую установку усиленный расчет из 12–16 человек, то перезарядка и повторение залпа производились буквально через каждые 10–12 минут. Стрельба велась боевыми машинами по мере их готовности, поэтому полет ракет на позиции противника получался почти непрерывным, отчего гитлеровцы оказались под постоянным огнем. «Катюшам» вторили артиллерия и танки. Меняя прицел, снаряды маленьких реактивных орудий постепенно улетали все дальше в глубину гитлеровской обороны. Получался своеобразный огневой вал, за которым шла пехота, очищая окопы, траншеи, блиндажи и добивая фашистов. Конечно, непрерывная стрельба с одной позиции стала возможной лишь благодаря абсолютному господству в воздухе нашей авиации и надежному подавлению артиллерийских батарей противника нашей ствольной артиллерией.
За успешными действиями маленьких «катюш» с одобрением наблюдали члены Военного совета фронта и представители Ставки: генерал-полковник С. М. Штеменко, маршал артиллерии Н. Д. Яковлев и маршал авиации Г. А. Ворожейкин. Я доложил командующему фронтом, что это ведут огонь те самые «малышки», которые мы сами сделали. Они вполне оправдали себя.
Начались бои за Пушкинские Горы. Я на «додже» с разведчиками и радиостанцией, со связистами на «виллисе» немедленно выехал туда. Фашисты не выдерживали наступательного натиска наших войск, поспешно отходили, зло отбиваясь арьергардными подразделениями на опорных пунктах.
Очень больно было видеть, во что превращены издавна дорогие каждому советскому человеку пушкинские места: парк и рощи наполовину вырублены, Святогорский монастырь полуразрушен и заминирован, родовой дом Пушкиных в Михайловском горел; домик Арины Родионовны развален, бревна его использованы немцами на блиндажи и на топливо.
Кстати, о блиндажах. По пути нам попались оставленные фашистами блиндажи, в которых ранее размещался, очевидно, большой штаб фашистов. Блиндажи, хорошо отделанные, оборудованные, обставленные даже мягкой мебелью, удачно «вписывались» в холмы и были тщательно замаскированы. Через окна виднелись накрытые столы с яствами и винами, но все это явно отдавало имитацией «поспешного бегства» их хозяев. Поэтому, когда разведчики открыли первый блиндаж, входить туда я им не разрешил. Слишком подозрительно все располагалось и слишком соблазнительными и свежими казались продукты. Да и вино могло быть отравленным. Второй блиндаж я собрался было открыть сам, но, взявшись за ручку, как-то сжался под влиянием неприятного предчувствия. Я повиновался ему и не стал открывать дверь. Приказал принести длинную проволоку и привязал ее к ручке двери. Укрывшись метрах в двадцати, я сильно дернул за проволоку, и в ту же секунду блиндаж взлетел в воздух. Мы расставили возле остальных блиндажей таблички с надписью «Заминировано» и сообщили об этом начальнику инженерных войск фронта.
Наша наступательная операция благополучно развивалась. Враг не выдерживал натиска советских войск и поспешно отходил, бросая боевую технику. Появились большие группы пленных гитлеровцев.
19 июля 1944 года Москва от имени Родины салютовала войскам 3-го Прибалтийского фронта 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий.
В приказе Верховного главнокомандующего от 19 июля 1944 года отмечалось, что «войска 3-го Прибалтийского фронта форсировали реку Великая, прорвали сильно укрепленную, развитую в глубину оборону немцев южнее города Остров и за два дня наступательных боев продвинулись вперед до 40 километров, расширив прорыв до 70 километров по фронту». В перечне войск, отличившихся в этих боях, упоминалось и о частях полковника Радченко.
Три месяца войска 3-го Прибалтийского фронта вели трудные, непрерывные бои за освобождение Эстонии и Латвии. Гитлеровцы сопротивлялись с упорством обреченных, цепко держались за каждый населенный пункт и естественную преграду, создавали там опорные пункты и рубежи обороны.
Советские войска неудержимо рвались вперед. Следуя в боевых порядках пехоты, гвардейские «катюши» вели внезапный огонь отдельными батареями, а иногда даже и боевыми машинами.
3 августа 1944 года дивизион 321-го гмп, сопровождая подвижной отряд из дивизий 14-го гвардейского артиллерийского корпуса, случайно оказался впереди него. Неожиданно батальон вражеской пехоты, усиленный десятью танками, атаковал наш дивизион под Лаурой. Медлить и маневрировать было смерти подобно. Поэтому все 12 боевых машин М-13 в считанные минуты развернулись в боевой порядок и открыли огонь прямой наводкой. Они уничтожили два взвода немецких автоматчиков, три пулеметные точки, минометную батарею и разметали несколько автомашин с пехотой.
18 июля 1944 года 1-й дивизион 28-го гмп сопровождал отряд 47-го стрелкового полка. Внезапно отряд подвергся огневому налету минометной батареи фашистов из-за реки Льжа и залег. Командир дивизиона майор Христюк дивизионным залпом разметал вражескую батарею, а последующими двумя залпами обеспечил передовому отряду возможность форсировать реку и закрепиться на занятом плацдарме.
12 августа 1944 года 319-й гмп поддерживал преследование стрелковой дивизией поспешно отходящего противника. Боевая машина М-13 сержанта С. Ремезова с водителем младшим сержантом Уточкиным, двигаясь в голове колонны, оторвалась от нее и, обогнав на 2 км пехоту, настигла колонну гитлеровцев у деревни Пялтри. Не растерявшись, командир машины подал боевому расчету команду открыть огонь по врагу прямой наводкой. Неожиданный залп рассеял фашистов, панически бежала рота автоматчиков, расчет 155-миллиметровой гитлеровской батареи бросил 4 орудия, запряженных 16 лошадьми.
22 августа 1944 года усиленный батальон 31-й немецкой пехотной дивизии контратаковал наступающие части нашей 33-й ГСД в районе Карногори. Бойцы, прижатые вражеским огнем к земле, ждали помощи. Помог им командир 321-го гмп майор Б. П. Соколов. Он быстро определил отсечный рубеж впереди наших стрелков и, как только немецкие танки, а за ними и пехота достигли его, одним дивизионом «катюш» произвел губительный огневой налет, да так удачно, что только два танка из пяти уцелели и с остатками солдат повернули вспять. Однако далеко они не ушли: их настигли две боевые машины гвардейцев и прямой наводкой с 400-метровой дистанции подбили оба танка.
