Чекистские будни - Федичкин Дмитрий Георгиевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Достаньте мои документы — они закопаны в землю, в сарае. Там лежит мой комсомольский билет, фотографии друзей и подруг. Есть там наши клятвы в вечной дружбе… Эх, славные были ребята!.. Я не боюсь смерти… Прошу только не забывать нас и отомстить провокаторам.
Целую вас всех крепко-крепко. Не падайте духом. Наше дело все равно победит, победа будет за нами».
Вот они были какие, эти отважные люди. И память о них всегда будет жить в нашем народе. Владимир Молодцов удостоен посмертно звания Героя Советского Союза. В Москве и Одессе есть улицы, носящие его имя. На Аллее Славы в Одессе на гранитных плитах рядом с именами других героев Великой Отечественной войны высечены и имена героев-бадаевцев. А именем юного партизана Яши Гордиенко назван Одесский Дворец пионеров.
Отряд Бадаева был не единственным в одесских катакомбах. Помимо него там действовали еще шесть разведывательно-диверсионных отрядов, созданных местными партийными органами. К сожалению, судьба далеко не всех героев подземного гарнизона Одессы выяснена на сегодняшний день. Многие из них погибли в боях с оккупантами, некоторые были заживо замурованы в катакомбах, задохнулись в забоях и штреках от ядовитых газов и из-за отсутствия воздуха, умерли от голода…
Неудачи преследовали вторую разведывательно-диверсионную группу, возглавляемую В. А. Калошиным и В. А. Кузнецовым, которые прибыли в Одессу из Москвы в июле сорок первого года. В составе этой группы был еще один чекист — Н. Ф. Абрамов. Остальные товарищи влились в нее уже в Одессе по рекомендациям местных партийных и чекистских органов. Группа базировалась в катакомбах близ зеркальной фабрики, неподалеку от подземного лагеря Молодцова-Бадаева, и оперативно подчинялась ему. Некоторые бойцы оставались в городе и составляли ее наземную часть.
В ноябре 1941 года в группе начались первые провалы. За две недели гестапо и румынская охранка — сигуранца — арестовали девять человек. 26 мая 1942 года фашистский военно-полевой суд приговорил их всех к смертной казни. Известны имена этих бесстрашных героев: А. Т. Мельник, Ф. Н. Мельник, В. Г. Брезинский, Н. Я. Куличенко, Г. М. Стрельников, Д. И. Голянт, Н. П. Кутарев, А. П. Иващенко, Д. Г Телков. «Вот люди, которые достойны своей Родины, которые умирают с верой в нашу победу… — писал о друзьях-соратниках в своем предсмертном письме Г. М. Стрельников. — Товарищи, я умираю. Ни пытки, ни побои не смогли меня сломить. Я верю в нашу победу, в наше будущее…» Ныне это письмо хранится в партийном архиве города Одессы.
Только одному бойцу этой группы, А. Я. Глущенко, удалось вырваться из катакомб. Он воевал затем в партизанском отряде, действовавшем в окрестностях Одессы. А о том, как погибли остальные товарищи, в том числе чекисты В. А. Калошин, В. А. Кузнецов и Н. Ф. Абрамов, мы пока не знаем. Вероятнее всего, они сражались в катакомбах до конца, до последнего вздоха и дорого отдали свои жизни. Хочется надеяться, что исследователи, занимающиеся историей обороны Одессы, отыщут когда-нибудь их след в темных лабиринтах катакомб и откроют нам еще одну героическую страницу борьбы советских людей против фашистских захватчиков.
Среди чекистов, погибших в катакомбах, я назвал Николая Федоровича Абрамова. Это был человек необычной судьбы, и мне кажется, что стоит рассказать здесь о нем подробнее.
В ВЫБОРЕ СВОБОДЕН
Молодой человек в довольно поношенном костюме и шляпе, с перекинутым через плечо макинтошем медленно шел по улицам Софии. Он с любопытством всматривался в незнакомые, дома, вслушивался в чужую речь, в которой нет-нет да и мелькало будто бы близкое, родное слово. На одном из перекрестков из-за угла навстречу ему неожиданно вышел высокий статный мужчина в генеральской форме. Молодой человек даже вздрогнул: «Он?.. Вроде бы нет. Насколько помнится, отец был пониже ростом и посолидней… И возраст не тот. А от его военной выправки теперь, наверное, и вовсе осталось одно воспоминание…» Поравнявшись с военным, увидел: генерал-то болгарский. Как это он забыл, что в болгарской армии форма генералов и офицеров тождественна старой русской!..
В 1920 году конница С. М. Буденного разгромила казачий корпус генерала Абрамова, и он решил бежать за границу. Напоследок генерал заехал во Ржев, чтобы проститься с семьей — женой, матерью, сыном. Потом он с остатками корпуса скитался по Турции, пока не растерял всех своих изголодавшихся и разуверившихся в победе «белого оружия» солдат. После этого генерал Абрамов вместе с преданным ему денщиком Михеичем и несколькими офицерами перебрался в Болгарию и поселился в Софии. Здесь он вскоре стал главою третьего, балканского, отдела белогвардейской эмигрантской организации «Русский общевоинский союз», вожди которой — в прошлом царские, а затем белогвардейские генералы — не утратили надежды с помощью враждебных молодой Советской Республике капиталистических государств восстановить в России старые порядки.
Обосновавшись в болгарской столице, генерал Абрамов решил «вырвать из цепких рук большевиков» своего двенадцатилетнего сына Николая. Он послал за ним донского казачьего есаула, который, воспользовавшись рыбачьей шаландой, нелегально пробрался из Варны в Одессу, а оттуда поездом приехал во Ржев. Однако миссия есаула закончилась неудачно. Мальчишка ни за что не хотел расстаться с бабушкой (мать его умерла вскоре после того, как отец бежал из России), да и бабушка никак не соглашалась отпустить внука. Посланец генерала Абрамова вернулся в Софию ни с чем.
Прошло десять лет. Много всяких событий произошло за это время в жизни Николая Абрамова. После смерти бабушки его определили в детский дом. Там мальчика учили, одевали, кормили, и никто никогда ни единым словом не попрекнул его отцом, яростно воевавшим против Советской власти и продолжавшим активную антисоветскую деятельность за границей. Страна боролась с голодом и разрухой, с открытой и тайной контрреволюцией, и все это происходило на глазах Николая, который вместе с другими воспитанниками не раз работал на коммунистических субботниках, познавая радость коллективного созидательного труда, в напряженной обстановке двадцатых годов постигал азы политграмоты. Пришла пора — и Николая приняли в комсомол, приняли без колебаний: товарищи хорошо знали его, любили и, что было для него особенно важным, полностью доверяли ему.
А между тем в душе у Николая оставалась незаживающая рана. Мысли об отце мучили его тем больше, чем больше он узнавал о бедах и горе, причиненных Советскому государству и советскому народу белогвардейцами и интервентами. Ведь это они сделали многих его друзей-сверстников, живущих в детском доме, круглыми сиротами, зверски расправившись с их родными и близкими! Ведь это белогвардейцы и поныне убивали из-за угла партийных и советских работников, милиционеров и красноармейцев, устраивали всевозможные диверсии, не давали людям спокойно жить и работать!
В газетах то и дело появлялись сообщения о новых преступлениях, творимых врагами молодой Советской Республики. Так, например, в Ленинграде террористы бросили бомбу в «Деловой клуб» — погибло много людей. В Москве взорвали бомбу в одном из помещений ОГПУ и подготовили взрыв другого помещения ОГПУ, но эта диверсия была предотвращена. Как говорили, все исполнители этих террористических акций принадлежали к «Русскому общевоинскому союзу». Некоторые из них проходили подготовку в Болгарии. У Николая сердце обливалось кровью, когда он слышал подобные разговоры. В памяти вставал казачий есаул, приезжавший от отца из Софии, его настороженно бегающие глаза, хрипловатый голос… Он утверждал, что его превосходительство полон решимости и дальше всеми средствами бороться с большевиками, «огнем и мечом вытравить красную заразу и возвести на престол законного государя — великого князя Николая Николаевича…».
Время шло. Постепенно Николай Абрамов стал задумываться о том, что надо искать свое место в жизни, приобрести какую-нибудь специальность. Сызмальства его влекли к себе морские дали. Он много читал о морях и океанах, о великих мореплавателях и путешественниках. Однажды к нему попала книжка о сокровищах затонувших кораблей. Из нее он узнал, что в одной только Атлантике от столкновений между собой каждый год тонет в среднем 360 кораблей, что с античных времен и до наших дней морская пучина поглотила тысячи и тысячи судов с несметными богатствами — золотом, драгоценностями, шедеврами мирового искусства, — которые в большинстве своем так и покоятся на дне. В той же книжке говорилось, что в прошлом веке, во время Крымской войны, когда на Россию напали турки, англичане и французы, у берегов Севастополя затонул английский пароход «Черный принц». В трюмах его якобы было немало золота — пароход вез жалованье английским солдатам и офицерам, осаждавшим Севастополь. Золотые слитки стоимостью в миллионы фунтов стерлингов пошли ко дну. «Как бы сейчас все это пригодилось нашей стране! — думал Николай. — Сколько хлеба, станков, тракторов можно было бы купить на эти деньги!» И еще ему грезились романтические приключения, схватки с морскими чудовищами, которые поджидают смельчаков в таинственном подводном мире. Почему бы и в самом деле молодому человеку, полному здоровья, сил и энергии, не помериться силами со стихией?!
