Гвардии «Катюша» - Бороданков А. П. (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
«После целого ряда предварительных испытаний, стрельб 3 марта 1928 года я произвел на Главном артполигоне пуск сконструированной нами ракетной мины с зарядом из бездымного пороха… Это была первая ракета на бездымном порохе, осуществленная впервые не только в СССР, но и, пожалуй, во всем мире… Созданием ракеты на бездымном порохе был заложен фундамент для конструктивного оформления ракетных снарядов…» [11].
В июле 1928 года механическая мастерская переименовывается в Газодинамическую лабораторию (ГДЛ) и подчиняется Военному научно-исследовательскому комитету (ВНИК) при Реввоенсовете СССР, а ее штат значительно расширяется. В нем к этому времени уже насчитывалось 10 человек. В 1927 году сюда был прикомандирован И. И. Кулагин [12], по отзывам В. А. Артемьева, «положивший много труда и энергии на освоение производства пороховых шашек» [13].
В ГДЛ приходили новые люди, создавались различные отделы. В числе специалистов были выпускники Военно-технической академии инженеры-артиллеристы Георгий Эрихович Лангемак (1898–1938), Борис Павлович Петропавловский (1898–1933), Военно-воздушной академии имени Н. Е. Жуковского — авиационный инженер Иван Терентьевич Клейменов (1898–1938).
Н. И. Тихомиров и В. А. Артемьев работали сначала над ракетами активно-реактивного действия, которыми стреляли из обычного миномета. Реактивный двигатель при этом способе развивал тягу только в полете. В 1930 году исследователи отказались от этой идеи и пошли по пути создания чисто реактивного снаряда, который мог бы не только лететь, но и стартовать под действием реактивной тяги. Идея такого снаряда принадлежала Б. С. Петропавловскому, ставшему с мая 1930 года, после смерти Н. И. Тихомирова, начальником ГДЛ.
Новый вид снаряда поставил дополнительную задачу: добиться устойчивого и кучного полета ракет. В середине 1933 года В. А. Артемьев предложил проект реактивного снаряда с оперением, выходящим за его габариты. В технической разработке большую роль играл Б. С. Петропавловский, но, не доведя до конца своих замыслов, 6 ноября 1933 года Б. С. Петропавловский скоропостижно скончался. Работы его продолжил коллектив, и в конце 1933 года были созданы конструкции 88- и 132-миллиметровых реактивных снарядов, которые потом стали называться авиационными РС-82 и РС-132.
Наряду с Ленинградской газодинамической лабораторией над созданием ракет работали московская и ленинградская группы по изучению реактивного движения (ГИРД) Осоавиахима.
Московскую ГИРД возглавлял С. П. Королев, впоследствии академик и выдающийся конструктор космических ракет.
В целях объединения научных сил приказом РВС от 21 сентября 1933 года за подписью М. Н. Тухачевского Ленинградская ГДЛ и Московская ГИРД объединились в один Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ) с размещением в Москве. Позднее, в октябре 1933 года, постановлением Совета Труда и Обороны РНИИ передавался в подчинение Наркомтяжпрому, директором РНИИ был назначен И. Т. Клейменов, а главным инженером — Г. Э. Лангемак.
В 1936 году РНИИ переименовывается в НИИ и подчиняется Наркомату оборонной промышленности.
Из ГДЛ в РНИИ прибыли И. Т. Клейменов, В. А. Артемьев, Г. Э. Лангемак, Ф. Н. Пойда, И. И. Гвай, Л. Э. Шварц, В. И. Дудаков и другие; из ГИРД — С. П. Королев, Ф. А. Цандер, Ю. А. Победоносцев, М. К. Тихонравов, Л. С. Душкин. Тогда же в РНИИ пришли работать военные инженеры Д. А. Шитов, Д. Г. Костиков и др.
В РНИИ работы по усовершенствованию РС-82 и PC-132 возглавил Г. Э. Лангемак, активное участие в них принимали профессора Ю. А. Победоносцев, М. К. Тихонравов, а также начальник аэродинамической лаборатории М. С. Кисенко.
С 1935 года на одном из полигонов начались опытные стрельбы ракетами с самолетов И-15. Эти стрельбы дали положительные результаты. Однако испытания, проведенные в 1937 году, выявили и недостатки касающиеся пусковых устройств.
Представители ВВС предложили разработать новые пусковые устройства. В НИИ организовали группу конструкторов во главе с И. И. Гваем, куда входили А. П. Павленко, В. Н. Галковский, А. С. Попов, В. А. Андреев и др. Перед группой поставили задачу разработать пусковые установки для стрельбы с самолетов. Эта задача была успешно решена.
Осенью 1937 года новые пусковые установки выдержали испытания на самолетах И-15, а летом 1938 года и на бомбардировщиках СВ. После этих испытаний реактивные снаряды принимаются на вооружение истребителей И-15, И-16 и бомбардировщиков.
Вскоре новое авиационное ракетное оружие прошло проверку в боевых условиях под Халхин-Голом, в спровоцированном японскими милитаристами военном конфликте на границе МНР.
20 августа 1939 года пять истребителей И-16, ведомые летчиком-испытателем капитаном Н. И. Звонаревым, выполняя боевое задание по прикрытию наших войск, встретились с японскими истребителями. Примерно за километр до цели советские летчики произвели одновременно ракетный залп. Два вражеских самолета были сбиты, а остальные, не приняв боя, скрылись.
Так был открыт боевой счет советского реактивного оружия. Группа Звонарева участвовала в 14 воздушных боях, сбила 13 самолетов противника и без потерь возвратилась в Москву.
Результаты использования ракет в воздушных боях на Халхин-Голе убедительно продемонстрировали высокие боевые качества нового вида оружия.
Кстати, ни японские летчики, ни японские эксперты по вооружению так и не смогли узнать, какие снаряды применялись против их самолетов.
К концу 1939 года советская авиация, первая в мире, была вооружена мощным ракетным оружием; авиация США и Англии ракетное оружие получила только в 1942-м, а Германии — в 1943 году.
Партия и правительство высоко оценили работу создателей реактивного вида оружия. В 1940 году большую группу инженеров техников и рабочих НИИ наградили орденами и медалями, а 15 марта 1941 года в газетах было опубликовано постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР о лауреатах премий за выдающиеся изобретения. Ими стали сотрудники НИИ: Юрий Александрович Победоносцев, Иван Исидорович Гвай, Леонид Эмильевич Шварц, Федор Николаевич Пойда, Владимир Андреевич Артемьев, Алексей Петрович Павленко, Александр Сергеевич Попов, Александр Сергеевич Пономаренко.
К тому времени в живых уже не было Н. И. Тихомирова, Б. С. Петропавловского, И. Т. Клейменова, Г. Э. Лангемака — тех, кто начинал и прокладывал путь новому грозному отечественному оружию.
Осенью 1937 года к руководству институтом пришли Б. М. Слонимер — директор, А. Г. Костиков — главный инженер, занимавшийся жидкостными ракетными двигателями.
Успехи в создании реактивного оружия для авиации ставили на повестку дня вопрос о создании аналогичного оружия и для сухопутных войск. Такая задача перед институтом и была поставлена. Требовалось создать подвижную установку для ведения залпового огня 132-миллиметровыми реактивными снарядами.
Разработкой темы занималась группа конструкторов во главе с И. И. Гваем, в нее входили А. П. Павленко, А. С. Попов и др. Вторая группа, под руководством Л. Э. Шварца, В. А. Артемьева, Д. А. Шитова, А. С. Пономаренко и др. занималась разработкой специальных 132-миллиметровых реактивных снарядов.
Две опытные установки и снаряды к ним к концу 1938 года были изготовлены. 24 направляющие для пуска реактивных снарядов монтировались поперек машины ЗИС-5. Проведенные в конце 1938-го и начале 1939 года полигонные испытания показали, что сама идея создания ракетных установок и ракет к ним правильна, но представленные образцы имели существенные недостатки.
Коллектив института разработал второй вариант пусковой установки. Ее смонтировали на более сильной автомашине ЗИС-6, но 24 направляющие расположили, как и в первом варианте, поперек машины, а это, как показали испытания, не обеспечивало устойчивости установки при ведении огня.
