Т-34. Выход с боем - Лысёв Александр (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Переводчик ничего не ответил, только сделал жест немцу в сторону «полуторки». Противным металлическим скрежетом монотонно забубнил на чужом языке громкоговоритель, направленный через поле в сторону деревни. Сначала оттуда в ответ раздалась пулеметная очередь. Но больше огня не открывали – видимо, слушали. Текст повторили несколько раз. Минут через пять напряженного ожидания на уцелевшей черепичной крыше деревенского дома взметнулась привязанная к палке белая тряпка.
– Ну вот! – удовлетворенно вскинул руки переводчик. – Что и требовалось доказать.
Танкисты переглянулись. По их лицам поползли недоверчивые улыбки.
– Молодцы! – сказал комбриг и, покосившись на немца, поправил сам себя, обращаясь к переводчику: – То есть молодец…
– Ребята, погодите, чего-то им еще надо, – вглядываясь в поле, подал сзади голос кто-то из собравшихся.
Командиры навели бинокли на деревню. Перед ней на поле вышли две фигуры. Одна из них была в черной немецкой танковой форме. Рядом с ней стоял пехотинец, держа над головой винтовку с привязанной к штыку белой рубахой. Фигуры остановились на середине поля.
– Что ж, идите поговорите, – повернулся к переводчику комбат.
Старший лейтенант в очках не заставил себя просить дважды. Вытащил из полевой сумки белую косынку. Держа ее в вытянутой перед собой руке, в сопровождении немца без погон и автоматчика из «Виллиса» отважно зашагал по открытому полю к деревне.
Переговоры продолжались не более пяти минут. Затем стороны разошлись по своим позициям.
– Ну? – устремил взгляд на переводчика комбриг.
– Просят дать им время связаться со своим командованием. Им, видите ли, от своих приказ нужен, – пожал плечами вернувшийся переводчик и пояснил: – Там у них начальник какой-то кадровый пруссак. Вроде танкист, а вроде и кавалерист. На груди значки и с танками, и с лошадьми…
Комбриг поскреб подбородок, проговорил рассеянно:
– А, лошади? Какие лошади? Лошадей нам еще не хватало…
Затем поглядел на наручные часы и решительно кивнул в сторону громкоговорителя:
– Скажите, что у них час. Не сдадутся – открываю огонь. Время пошло.
Срок, отведенный советской стороной, озвучили через громкоговоритель. Около часа над деревней и лесом стояла напряженная тишина. За пять минут до истечения срока на другом конце поля снова появились те же фигуры. Сцена с переговорами повторилась. Второй раз вернувшийся переводчик недоуменно развел руками:
– Отклонили… Их офицер козыряет… Я же говорю, пруссак старый…
Не слушая дальше старшего лейтенанта, комбат разъяренно рявкнул:
– Твою мать! Три часа потеряли!
Уже вечерело. Разведдозору было приказано немедленно выдвинуться на край поля и обстрелять деревню из пулеметов и стрелкового оружия. Свои танки комбриг решил пока перед противником не обнаруживать. Вновь связались со штабом. Оттуда сообщили, что к ним выдвинулась артиллерия.
– Где заправщики и снаряды?! – злился комбриг.
– На подходе. Ждите, – последовал по рации ответ.
Надежды на то, что немцы немного постреляют и все-таки сдадутся, не оправдались. До глубокой ночи вокруг деревни шла ожесточенная перестрелка. Уже в темноте подошли «Студебеккеры» и «Доджи» снабжения.
– Почему так долго?! – набросился на прибывшего лейтенанта из автотранспортного батальона комбриг.
– Колонна по дороге попала в засаду, – коротко ответил лейтенант. – У нас потери в людях и технике.
– Мы же шли этой дорогой совсем недавно, – проговорил Терцев. – Сегодня днем.
– Выходила из окружения большая группа немцев, – повернулся к нему автомобилист. – Прорывались через дорогу. Атаковали наши посты и колонну.
– Майор, заправляйтесь и загружайте боеприпасы, – распорядился комбриг.
– Есть! – козырнул Терцев.
Они поспешили с лейтенантом к машинам снабжения. Кругом закипела работа.
При свете луны танкисты из роты Коломейцева таскали снаряды. Привезенное топливо уже было залито в баки. Сидя на пороге кабины, пожилой водитель из прибывшей колонны в накинутом на плечи ватнике негромко рассказывал:
– Ударили, как в сорок первом. «Студер» подорвали, два заправщика сожгли. Девчонок-регулировщиц перестреляли…
Коломейцев поднял глаза – деревянный борт и дверца кабины грузовика были сплошь в следах от пулевых отверстий…
Затем на опушке в предутреннем молочном тумане начали разворачиваться, занимая огневые позиции, наконец подошедшие пушки. На руках их подкатили почти к самому полю.
– Задача понятна, – кивнул их комбригу офицер-артиллерист.
А потом в их расположение буквально ворвался полковник – представитель штаба корпуса. Выпрыгнув из «Виллиса» у «тридцатьчетверки» комбрига, с ходу принялся отчитывать того:
– Ты что здесь топчешься?! Полсуток прошло! Переговоры Молотова – Риббентропа устроил! Тебя немцы за нос водят, а сами за этой вшивой деревней американцам сдаются! Ты еще вчера вечером должен был быть на переправах!
– Товарищ полковник… – попытался что-то ответить комбриг.
Находившийся недалеко за своей машиной Терцев слышал, как разъяренный полковник из штаба, нагнувшись, буквально зашипел свистящим шепотом:
– Решил в правильную войну с артподготовкой поиграть?! Ребят пожалел напоследок?!
Подполковник-комбриг повертел головой. Рядом никого не было видно. Сказал негромко, но четко:
– Остынь и не ори! Мне снаряды и горючее подвезли только что.
Они служили вместе еще с сорок третьего. Приехавший полковник выдохнул, присел у танкового катка, расстегнул крючки на воротнике кителя. Сказал примирительно:
– Да знаю я… С меня там наверху стружку снимают – почему остановились? Никого же не интересует, что тут случилось у нас и по дороге…
– Через пятнадцать минут деревня будет наша, – спокойно отозвался комбриг.
Терцев благоразумно решил не выходить из-за машины и не показывать, что был свидетелем разговора. Бесшумно залез в башню своего танка с другой стороны.
В этот момент заработала артиллерия. Деревня на другом конце поля потонула за сплошной стеной разрывов. В считаные минуты там не осталось камня на камне. Лишь только артогонь стих, в небо взмыла зеленая ракета.
– Вперед! – спокойно и привычно проговорил по рации Терцев, уже сидевший к тому моменту на командирском месте в танке, и прикрыл за собой люк наверху.
Полтора десятка Т-34—85, брошенных в атаку, на полной скорости выскочили в поле. Расстояние до деревни преодолели за пару минут. Стреляя на ходу, достигли окраины и рассыпались по разрушенным улицам. Артиллеристы поработали на славу – противник не произвел по атакующим «тридцатьчетверкам», пока они шли по открытой местности, ни единого выстрела. Среди развалин горели вражеские танки и бронетранспортеры, вокруг валялись убитые.
И все-таки в том бою, как потом оказалось, последнем, один выстрел по ним был сделан. За несколько секунд до него Терцев увидел, как вдруг пришла в движение башня неподвижно стоявшей среди развалин «пантеры» с перебитой гусеницей. Успел дать предупреждение в эфир. Они уже взяли противника на прицел, когда ствол орудия «пантеры» окрасился проблесковой вспышкой выстрела. Рядом задымила и остановилась подбитая «тридцатьчетверка» Коломейцева. Терцев послал ответный снаряд и отчетливо видел, как он угодил неприятелю под срез башни, высекая снопы разноцветных искр. Из «пантеры» повалил дым, а майор приказал немедленно сдать назад под прикрытие большой стены разрушенного деревенского дома. Перезарядили орудие, снова взяли противника на прицел. Приготовился открыть огонь из пулемета стрелок-радист. Люки вражеской машины распахнулись. Несколько выбравшихся из них фигурок в черной форме соскочили на землю. Коротко треснула в их сторону автоматная очередь. На этот раз Терцев без промедления приказал открыть огонь. Пулемет «тридцатьчетверки» молотил без остановки секунд двадцать, пока все черные фигуры не остались лежать без движения вокруг подбитого неприятельского танка.
А затем кругом как-то сразу установилась тишина, и только ветер гонял дым по разгромленным улицам. Майор спрыгнул на землю, поспешил к получившей попадание соседней «тридцатьчетверке». На груде камней рядом сидел Коломейцев – ему бинтовали голову. Рядом, раскрыв рот, тряс головой контуженный коломейцевский наводчик. Остальные члены экипажа из огнетушителей заливали языки пламени, лизавшие решетку моторного отсека.
