Воин Донбасса (СИ) - Пересвет Александр Анатольевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
На самом деле, конечно, это состояние чисто психологическое, законов физики не отменяющее. Ускоряется только твоё сознание. Движения же остаются теми же, что заповедала природа. От летящей в тебя пули, скажем, не уклонишься. Но уже и того достаточно для хорошего бойца, что мозг успевает всё сообразить раз в три-пять быстрее обычного. Можно успеть выбрать вариант, да…
Кравченко выбрал. Продолжая оборотное движение, он резким движением руки послал ствол оружия противника в обратном направлении, выводя того из равновесия окончательно. Парень сам на автомате продолжал отклоняться влево, а тут получил ещё и импульс от своего оружия, направленный как раз в ту же сторону. Мог бы даже упасть. Но не успел: Алексей, завершив разворот, пробил его локтём правой руки в позвоночник, а когда мужик в результате удара невольно сделал шаг вперёд, провёл ему почти настоящий уширо маваши гири под основание шеи.
Почти настоящий — потому что никто их в училище классическому каратэ-до не учил. Но поскольку увлечение боевыми искусствами было всеобщим, то все друг у друга и нахватались и техник, и терминов. Можно назвать пробивающим ударом назад — суть от этого не меняется. Тело летит вперёд, голова остаётся сзади — вплоть до перелома шеи случается. А если и нет — в любом случае недели на две голову повернуть враг не сможет.
Прямо на тётку пихнуть его не получилось, но это было бы слишком хорошо. А слишком хорошо либо не бывает, либо бывает не хорошо. И без того парень стал больше не боец: он довольно резво сделал шаг, второй, не удержался на ногах и влетел головой прямо в батарею. Хорошо, забрана та была деревянными плашками — затормозить они не сильно помогли, но хотя бы смягчили удар и не дали бедняге раскроить себе череп. Впрочем, голова его другом быть ему перестала всё равно, и бандюган притих, дёрнув напоследок ногою…
Оставалась тётка. Та уже пришла в себя. Лапнула толстыми пальцами свою кобуру, но Алексей не дал ей докончить движение. Буквально прыгнув к ней, он приставил ей к глазу ствол пистолета, а левой рукою легонько обозначил ей проникающий под дых. Тётке хватило: она стала перегибаться вперёд, насаживаясь глазом на ствол пистолета и оттого одновременно пытаясь отклонять голову назад.
Зря говорят, что ствол ко лбу — хорошее решение. Нет, ствол в глаз — лучше. Чёрная дырка смерти у самого глаза воздействует на сознание вообще инфернальным ужасом. Потому сейчас тётка уже ничего не соображала, трудно ловя ртом воздух и загибая назад голову.
Так и удерживая, но потихоньку отводя пистолет, чтобы дура и впрямь себе глаз не выдавила, Алексей почти нежно освободил её от оружия. Затем легонько ткнул дулом ей в набровье и рявкнул:
— А ну, к стене! Руки на затылок! На колени!
И только когда враз ослабевшая комендатурщица начла трудно поворачиваться на ослабевших ногах, пытаясь не упасть, он услышал висящий в коридоре визг…
Визжала та ухоженная Иркина соседка. Она как раз вывернулась из коридора, и глазам её представилась сцена, способная действительно ужаснуть неподготовленного человека. У дверей палаты мелко сучил ногами раненый бандос, лёжа в позе эмбриона и однозвучно подвывая. Вокруг него распространялся запах мочи и фекалий — мышцы кишечника расслабились, как часто бывает в момент угрозы для жизни. Другой лежал головой в батарее и не подавал признаков жизни. У стенки, украшенной каким-то оптимистичным медицинским плакатом с изображением человека без кожи, стояла на коленях, уперевшись головой в пластик, женщина в камуфляжной форме. А над нею высился некто в гражданском, угрожая военной пистолетом.
Да, тут можно было подумать разное. О террористах, например. Или о нападении с целью похищения или убийства свидетеля. В любом случае — страшно.
Чёрт, скоро ли приедут ребята Томича? А то вызовут медики с пациентами здешние сейчас охрану или ОМОН. А те начнут сразу или винтить, или вовсе палить, не разобравшись, кто тут за кого. А палить они будут ясно куда — в человека с оружием. Таковы правила: обезвредить того, кто опаснее, а там уж разбираться.
С этим надо что-то придумать.
Придумалось само.
— Не орите, гражданка! — откуда-то вдруг прорезавшимся «милицейским» голосом рявкнул Кравченко. — Работает госбезопасность! Опергруппа уже вызвана. Сестру-хозяйку позовите сюда, быстро!
Визг прекратился сразу после первого окрика. Всё же война — здесь даже женщины привыкли реагировать быстро и правильно. Дама развернулась, подобрала полы халата и споро скрылась за углом коридора. Минута времени есть.
Алексей быстро обшмонал пленную. Так, отлично. Оружия больше нет, зато есть наручники. Пригодятся. Отобрал и телефон, чтобы сигнал не могла подать. Отвесил ей подзатыльник, чтобы и далее вела себя смирно.
Этот… страдалец с дыркой в животе пока не опасен. Хотя…
Кравченко скользнул к нему, не сводя ствола пистолета с тётки, споро освободил мужика от автомата и пистолета под мышкой. Охлопал карманы на предмет телефона, нашёл, вытащил. Мужик взвыл от грубого обращения, но проявлять гуманность было некогда.
Пользуясь близостью к Иркиной палате, он заглянул в незакрытую дверь. Чёрт! Ирка, дурёха, сползла с койки и теперь неловко ворочалась на полу, пытаясь поднять на ноги непослушное тело. Чёрт, чёрт! Некогда помочь! Алексей лишь шикнул на неё:
— Всё хорошо, Иришка! Ложись обратно, я сейчас вернусь…
Секундно зафиксировав разгорающееся облегчение на её лице, он вернулся к своим делам. Прорычав на ходу «Сидеть тихо!» в адрес тяжело обмякшей у стены тётки, с трудом удерживавшейся на коленях, Алексей в два длинных шага метнулся к последнему участнику драмы. Тот как раз начал подавать признаки сознания, тяжело шевеля головой.
Лёшка приподнял его за шкирку, выпростал из-под тела автомат, вывернул ремень с шеи мутно глядящего бандита, отпихнул оружие в сторону. Мельком зафиксировал: ага, тоже мне «воен», даже с предохранителя не снял, идя на задержание!
На правой руке злодея защёлкнул одно кольцо наручников, перекинул второе через трубу отопления. Хотел сначала продеть сквозь секцию самой батареи, для надёжности, но бросив взгляд, отказался от этой мысли. Нет времени, чтобы заниматься тут художественным продвижением металла сквозь металл. Споро скользнул к тётке, схватил её за шкирман камуфляжки, подтащил к подельнику, закрыл второе кольцо наручников на её левой руке. Обшмонал мужика, вытащил телефон, выкидник. Больше оружия не было, а бумаги Алексея пока не интересовали. Документы посмотрим позже. Дал на всякий случай каблуком по пальцам свободной руки, чтоб не могли при случае быстро шевелиться. Бандит взвыл. Всё!
Теперь два дела. Нет, три. Нет, четыре!
Автоматы и пистолет задержанных свалил в самом дальнем от места событий углу. Спрятал в кобуру свой пистолет. Всё, нет больше вооружённых людей в помещении! Избавил возможных разборщиков от необходимости сразу применять оружие.
Снова набрал Томича:
— Сергей, у меня трое задержанных. Один трёхсотый. Тяжёлый. Ускорь своих ребят, а то как бы посторонние не успели первыми. Как бы не попортили картину…
Глянул на как раз появившихся в коридорном проёме двух медсестёр и давешнюю Иркину соседку, с опаской рассматривающих происходящую сцену. Чуть позади маячили ещё трое больных. Вот люди, ничего их не берёт! Казалось бы, уж после лета, после всех обстрелов, шугаться должны выстрелов, прятаться от них! Но нет, тянет посмотреть!
— И ещё, — быстро проговорил он Томичу. — Тут медперсонал, ты успокой их, что всё в порядке, что госбезопасность работает.
Как можно лучезарнее улыбнулся более старшей по виду из сестёр:
— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Всё под контролем, работает государственная безопасность. Вот удостоверение, — он потянул левой рукой из нагрудного кармашка своё удостоверение офицера: медики всё равно не будут разбираться, что за документ, и требовать его на прочтение. — Произошло задержание ДРГ противника. Вот, прошу, переговорите с моим руководством, оно подтвердит мои полномочия.
