Крепче брони - Толстобров Павел Петрович (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Но Кондрат увидел, что к его окопу пробирается еще группа фашистов с правого фланга. Титов повторил прежнюю операцию. Пятеро гитлеровцев свалилось наземь.
За каких-то полчаса боевой счет Титова вырос до двадцати семи уничтоженных оккупантов. Быстро рос боевой счет и Василия Матющенко.
Уже сгустились сумерки. Психическая атака не удалась. Полтора десятка воинов отстояли свой рубеж.
…Мне довелось в тот вечер побывать в этой группе на рубеже обороны. Как раз принесли ужин, и бойцы расселись за восточным бруствером окопов. Один из солдат, налив себе в котелок щей и подсев к Кондрату, спросил:
— Как дела, Титов?
Кондрат поднял кверху большой палец левой руки и, как обычно, бодро сказал:
— Как на высоте!
Весть о новом подвиге отважной тройки из числа защитников высоты под Россошкой быстро разнеслась по войскам армии, фронта и по всей стране. Газета «Правда» напечатала мою корреспонденцию о новом подвиге Титова.
Газета 62-й армии «На защиту Родины» обратилась к защитникам Сталинграда с боевым призывом: «Сражайся за Сталинград, как Кондрат Титов!». В передовой статье «Советский богатырь» было подробно рассказано о героизме Кондрата и его товарищей. Статья заканчивалась словами:
«Пусть пример героя вдохновляет каждого нашего воина на такую же беззаветную борьбу за Сталинград, за Родину.
Богата наша земля такими людьми, как Кондрат Титов, — и в этом наша сила, которую никому не одолеть.
Честь и слава русскому богатырю, героическому защитнику Сталинграда — Кондрату Титову!» [13]
У стен Сталинграда отважно сражались также Ковалев, Пуказов, Евтифеев, Стрелков, Мингалев, Прошин, Луханин, Почиталкин и другие воины из числа тридцати трех. Лишь Владимир Пасхальный, находившийся в госпитале, не принимал участия в сентябрьских боях.
В те дни из глубокого тыла на фронт от родных героев шли взволнованные письма. Весть о награждении участников битвы на россошинской высоте разнеслась по всей стране. Отцы, матери, жены и дети писали на фронт, выражая гордость, давали наказ скорее разгромить врага и возвращаться домой. Подчас написанные на клочках бумаги, письма вдохновляли воинов на новые ратные дела.
В разгар боев за Сталинград получил такое письмо от жены Лидии Афанасьевны и Леонид Ковалев.
«Добрый день, Леня, — писала она. — От души поздравляю тебя с высокой наградой — орденом Ленина. Вся семья шлет тебе, милый мой, горячий привет и наилучшие пожелания в достижении победы над заклятым врагом.
Письма твои, дорогой мой, мы получаем. Я много писала тебе о нашей жизни, о работе. Знай, дорогой, что работаем мы все не покладая рук, у нас одна мысль — дать фронту все, что требуется для быстрейшего разгрома ненавистного врага. Милый мой, я горжусь тобой. Ты — герой. Не знаю, как передать свои чувства к тебе.
Сын растет. Вовочка — умный, хороший мальчик. Часто вспоминает о тебе. Твои братья — Петр, Иван, Федор и Григорий служат на старом месте. Они ждут твоего письма.
Ждем тебя, Леня, с победой. Мы уверены, что рано или поздно, но враг будет разбит и наш народ вздохнет свободнее.
Горячий привет всем твоим 32 товарищам — героическим защитникам Сталинграда.
Крепко, крепко целуем. Сын Вова, жена Лида».
Письма из тыла заставляли воинов крепче сжимать оружие в руках, упорнее оборонять рубежи, беспощаднее громить врага, чтобы как можно быстрее осуществить мечты своих родных и любимых.
Тысячи воинов-сталинградцев проявили в те суровые сентябрьские дни великое самопожертвование во имя победы над врагом и по примеру тридцати трех героев мужественно и стойко защищали каждую пядь приволжской — своей родной, советской — земли.
В те же грозные дни прогремела слава о подвиге танкового экипажа в составе старшего лейтенанта Явкуна, сержанта Семернина и стрелка-радиста Боярчука. Этот танк поддерживал в обороне один из стрелковых батальонов.
Враг бросил против батальона тридцать бронированных машин. Чтобы отвлечь внимание их экипажей и обеспечить нашему батальону достаточное время для закрепления, Явкун решил всю тяжесть боя принять на себя. Враг открыл жестокий огонь по советскому танку и поджег ого. Тогда Явкун повел горящую машину на таран. В последние минуты жизни он радировал командиру части: «Все трое ранены. Горим.
Иду на таран. Умираем за Сталинград. Отомстите! Пусть приволжская степь станет могилой для армии Гитлера!»
Сталинградцы выполнили их наказ, отомстили за смерть героев.
5 сентября боец 1-й роты 270-го полка 10-й дивизии войск НКВД, части которой сражались рядом с нашими подразделениями, вдохновленный подвигом тридцати трех богатырей, — Алексей Ващенко в оборонительном бою своим телом закрыл амбразуру вражеского дзота и помог роте выполнить боевую задачу.
Несчетное количество подвигов совершили сталинградцы в те сентябрьские дни.
В боях за Сталинград только воины 87-й дивизии уничтожили 97 танков, 12 самолетов, 35 батарей артиллерии и минометов, много другой разной техники, разбили 18 батальонов пехоты [14].
В начале сентября сводный отряд дивизии вместе с другими частями геройски сражался на южных склонах Мамаева кургана. Командиры говорили:
— Надо продержаться до подхода резервов. Свежие части уже подошли к Волге. С часу на час начнется их переправа.
И действительно, вскоре к нам подоспела старшая «сестра», закаленная в боях 13-я гвардейская дивизия под командованием А. И. Родимцева. Здесь, на Мамаевом кургане, и произошла встреча боевых «сестер».
Почему сестер? Да потому, что родословная нашей дивизии берет свое начало от 13-й гвардейской дивизии. О героизме ее воинов в боях за Сталинград знают все. А вот о подвигах в первые дни войны известно немногим…
87-я дивизия была сформирована еще до войны. Она располагалась в Киевском военном округе в районе Ковеля. Принимала участие в финской кампании, в освобождении Западной Украины.
Когда гитлеровские войска обрушили свой удар на 90-й пограничный отряд майора М. С. Бычковского в районе Владимира-Волынского, эта дивизия, бывшая в составе 15-го стрелкового корпуса 5-й армии и ранним утром 22 июня первой вступила в бой с врагом.
«В полосе нашей 5-й армии на 75-километровом участке от Устилуга до Крыстынополя, где наносился главный вражеский удар и фактически решалась судьба всего приграничного сражения, — вспоминает И. X. Баграмян, — в первый день войны оказались лишь 87-я и 124-я стрелковые дивизии, а все остальные силы находились на значительном удалении.
На эти два соединения обрушился натиск до восьми пехотных и трех-четырех танковых дивизий противника при мощной поддержке авиации. Но наши люди не дрогнули…
Командир 87-й стрелковой дивизии Ф. Ф. Алябушев, узнав о нападении гитлеровцев, поспешил со своими двумя полками от Владимира-Волынского к границе. Его части смогли пробиться к приграничному укрепленному району, нанесли неожиданный удар по наступавшим гитлеровцам…» [15]
Дивизия нанесла врагу значительные потери. Совершив обходный маневр танками, гитлеровцы окружили ее и начали беспрерывные атаки.
Гитлеровцам удалось отсечь один полк, которым командовал подполковник Е. И. Василенко. Но он быстро создал ударную группу и повел ее в контратаку. Артиллеристы 1-го дивизиона под командованием старшего лейтенанта М. Войтко вручную катили орудия и в упор расстреливали фашистов. Гитлеровцы не выдержали шквала огня и расступились. Части дивизии вновь соединились. Окруженные полки упорно сражались, отвлекая на себя значительные силы противника, уничтожили много танков, солдат и офицеров противника.
Дивизия героически сражалась у самой границы до тех пор, пока в конце июня не получила приказа пробиваться к своим. Позднее дивизия отличилась при обороне Киева.
Остатки дивизии были включены в состав 3-го воздушно-десантного корпуса, располагавшегося в районе города Тим. В ноябре сорок первого корпус был преобразован в 87-ю стрелковую дивизию, а 19 января 1942 года за достигнутые боевые успехи в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в приграничном сражении, при обороне Киева и в последующих сражениях 87-я дивизия была преобразована в 13-ю гвардейскую стрелковую дивизию.
